Марк Дери - Скорость освобождения: киберкультура на рубеже веков

Искусство механического перформанса этих авангардных изготовителей роботов не укладывается в общепринятые рамки, словно выскакивает из любой ячейки, в которую его запихивают — возможно, это доказывает его новизну. Если даже и так, оно не беспрецедентно. В шестидесятых, когда объединение искусства и науки в таких программах, как Е.А.Т. (Experiments in Art and Technology) казалось, сулило появление удивительных монстров, многие художники экспериментировали с движущимися скульптурами или интерактивными мультимедиа, как правило, компьютерно управляемыми. Нам Джун Пайк, дедушка компьютерного видеоарта, создал «Робота К-456» — шестифутовую груду металлолома с пропеллерами от игрушечных самолетов вместо глаз и громкоговорителем вместо рта, выкрикивающим инаугурационную речь Джона Кеннеди. В качестве завершения шоу робот извергал из себя бобы и начинал крутить одну из своих несимметричных пенопластовых грудей. Управляемый (хоть и не вполне) радиопередатчикозм для авиамоделей, К-456 однажды проковылял к выходу из галереи, размахивая руками и представляя угрозу для прохожих («Одна из ваших скульптур идет по 57-стрит»,— сообщил взволнованный посетитель галереи).

Более близкая по времени параллель прослеживается в работе британского изготовителя роботов Джима Уайтинга, чьи пучеглазые автоматы и напоминающие привидения танцующие рубашки моментально сделали классикой видеоклип 1984 года к инструментальной композиции Херби Хэнкока Rockit. Оживляемые компьютерно управляемыми пневматическими системами, роботы Уайтинга двигались с пьяноватой резкостью персонажей старых мультфильмов. У одних — реалистически переданные лица и официальная одежда. У других, менее удачливых их родственников ампутированы ноги, а те, которым повезло меньше всех, представляют собой отдельные корчащиеся конечности. Выставленные в галлерее, эти человекоподобные механизмы вызывают смешанные чувства: жалость, недоумение, детский восторг, а в случае с качающимися над головами зрителей оторванными ногами — страх. Болтаясь в воздухе, они чередуют плавный танец марионетки с неистовой джигой повешенного.

Увлекающиеся роботами — родственные души. Организованная скульптором Дэвидом Сэнтосом, инженером компании Motorola Алексом Илесом и ювелиром-дизайнером Крейгом Сэйнсоттом Остинская Группа любителей роботов начиналась как свободный союз художников, инженеров и подвальных постановщиков, а затем превратилась в некоммерческую организацию из восемнадцати членов. «Я верю только в таких роботов, которые являются одновременно произведениями искусства и чудесами техники,— говорит Сэнтос в рекламном видеоролике группы. — Скульптура будущего станет интерактивной, умной: она будет ходить, она будет говорить, она будет летать». Сэйнсотт и его жена Чарлин некоторым образом воплотили в жизнь предсказание Сэнтоса: приводимые в движение воздухом и управляемые компьютером, их «Болтающиеся автоматические головы» — механические музыканты, сделанные из старых пружин, крышек, велосипедных колес и амортизаторов — металлическая группа в буквальном смысле слова.

Сэйнсотт, Илес и программист Билл Крейг продолжают работать над Марком IV — четырнадцатифунтовым серебристым дирижаблем, летающим не под действием ветра или человеческой прихоти, а благодаря двум двунаправленными моторам, приводящим в движение его пропеллеры, и своему собственному электронному мозгу. В режиме автопилота дирижабль применяет сложные компьютерные программы, действующие по принципу нейронных сетей, которые управляют летающим аппаратом с помощью данных звуковой локации, полученных во время тренировочных полетов. «Мы не хотим делать роботов с какой-то фишкой,— говорит Илес,— потому что роботы с фишкой скучные. Если вы забываете о фишке, тогда у вас получается вещь вроде этой» {280} 280 Rob Hafernik. Robofest II: Austin, Texas / Mondo 2000. № 5. P. 18. .

«Война роботов» — рукопашная схватка механизмов, произошедшая в Сан-Франциско в августе 1994 — вытолкнула на глаза общественности самодеятельных изготовителей роботов. На этом перформансе, освещавшемся в средствах массовой информации, сделанные в домашних условиях радиоуправляемые роботы натравливались друг на друга. Среди них были маленькое мерзкое устройство с шипами под высоким давлением и работающей на газу пилой, стофунтовый робот, сделанный в виде танка времен Первой Мировой войны и «Господин» — круглая пила на колесах. Марк Торп, один из организаторов шоу, возлагает большие надежды на будущее «Войны роботов»: «Как только вы вносите элементы состязания и борьбы за выживание [в низкотехнологичный киберпанк], вы попадаете в сферу интересов футбольных болельщиков, а это огромная аудитория. {281} 281 Glenn Rifkin. Making Robot Gladiators / The New York Times. July 31. 1994. P. 8F.

Несмотря на существование аналогов в истории искусства, а также рядовых умельцев, делающих роботов, деятельность Полайна, Мак-Мертри и Голдстоуна наиболее хорошо вписывается в традицию театра роботов. Исторически искусство изготовления роботов и драматическое искусство тесно переплетаются: само слово «робот» впервые было употреблено в театральной постановке фантастической пьесы чешского писателя Карела Чапека 1921 г. R.U.R. («Универсальные роботы Россума»), а самые первые из известных роботов были «выступающие» машины — чудеса, порожденные наукой и волшебством, расчетом и магическими формулами.

Существует легенда об Александрийском герое, греческом механике, жившем в первом веке нашей эры, который устроил театр манекенов, в котором бог Бахус разбрызгивал вино в окружении танцующих вакханок. В конце средних веков механизированные манекены начали появлятся на башнях с часами. Страсбургские часы были знамениты своими искусно сделанными движущимися статуями. Каждый день в полдень железный петух кукарекал трижды в память об отречении апостола Петра от Христа.

Однако ни одно из этих устройств ни в какое сравнение не идет с часовыми автоматами, появившимися в XVIII веке. Француз Жак де Вокансон прославился своей позолоченной медной уткой, впервые выставленной в 1738 г. Гете, Вольтер и другие выдающиеся европейские мыслители дивились этому чудесному изобретению: утка наклонялась, клевала зерна с руки, махала крыльями и испражнялась. «Писец», сделанный в 1772 году швейцарским часовым мастером Пьером Жаке-Дрозом и его сыном Анри-Луи, был не менее удивительным. Сидящий за столом босоногий мальчик в натуральную величину макал гусиное перо в чернильницу, дважды встряхивал его и писал заранее заданный текст, переходя в нужном месте на следующую строчку. Глаза автомата следовали за движением пера, что придавало ему поразительное сходство с живым человеком. В репертуаре «Писца» среди прочих известных фраз была аксиома Декарта «Я МЫСЛЮ, СЛЕДОВАТЕЛЬНО СУЩЕСТВУЮ».