Джон Кинг - Охотники за головами (Headhunters)

Да уж, хороший путь со дна общества к гламуру и славе. Бегать и пинать мячик. Вот так, или как Фрэн-ко Бруно. Держать себя в форме и готовиться к крупным матчам. Никто ведь не заставлял Большого Фрэнка. Он требовал уважения. А если играть вместе с Уил-кинсом и Стенли, тогда бы ты тоже стал значим. Он не знал, какую бы выбрал карьеру, если бы можно было вернуть вспять время. Стал бы гением полузащиты или чемпионом в тяжелом весе. Вероятно, скорее выбрал бы футбол. Меньше шансов, что тебе выбьют мозги, хотя ом как-то раз читал о футболистах, которые много раз отбивали мяч головой, что это повиляло на мозг, они стали сильно тормозить. В полузащите можно играть, пригнув голову, вполсилы. Именно это и хочет лицезреть публика. Креативный футбол. Смотреть на Голландца, и тот показывает, какой может быть английская игра. Те юнцы, которым удалось прорваться, должны быть счастливы, потому что им выпал шанс поработать с таким человеком. Забавно, ты дорастаешь до какого-то возраста и вдруг смотришь на молодых парней, на всех этих безумных мудозвонов, или на футболистов, вот о чем он сейчас и думал, и они кажутся тебе какими-то школьниками, все такие нервные, и все делают неправильно, на них заводят дела, их сажают в каталажку.

Между прочим, это все — гормоны. Да, подумал Балти, наука сумела кое-что доказать в этом отношении. Телки не причиняют тех проблем, которые причиняют мужчины. Если бы ответственность за все происходящее лежала бы на женщинах, дела бы обстояли куда как лучше. Манго вот вечно разглагольствует па тему первой женщины премьер-министра. Что она, дескать, направила бизнес в нужное русло, разобралась с Фолклендами и поставила на место экономику. Самое тогда было у парней яркое время жизни. Надо признать, что все они вели себя довольно мерзко, и так продолжалось практически до тридцатника. А потом они попустились, и их место заняли молодые таланты, и все покатилось дальше. Но тебя, тем не менее, до сих пор уважают, потому что ты успел отметиться. Никто без вящей необходимости не будет на тебя выебываться. Вот так оно в футболе. Все очень сильно изменилось, и новые мобы, которые то и дело повсеместно возникают, меньшие по численности, но более агрессивные. Он и в самом деле не мог понять таких людей. Подраться на футболе — это всего лишь кусок субботнего пейзажа, до тех пор, пока в дело не вмешивается политика. Балти смирился с этой новой эрой. Он снова хотел смотреть футбол. Наступило его второе детство, хотя он не возражал против старомодного махача, с этим получился бы совсем классический коктейль. Но идти друг на друга с ножами — это уж просто беспредел. В конце концов, это было всего лишь развлечением.

Когда у тебя есть уйма времени, начинаешь думать о прошлом, но еще Балти обнаружил, что стал мечтать о светлом будущем. Так легко восстановить в деталях все это прошлое, но почему-то оно не казалось ему столь прекрасным. Отовсюду торчала и лезла в глаза эта правда жизни, или, по крайней мере, версия той правды, и ты понимаешь, что все было не так уж и круто. Это же нормально — развлекаться, вспоминая прошлое, но если ты планируешь будущее, то можешь напридумывать вообще все что угодно. Чем больше думаешь, тем больше напридумываешь себе всякого невероятного. Видимо, именно это и произошло с тем несчастным старым ебланом с тележкой. То вдруг он вспоминает о своем прошлом и готов уже повеситься, все эти утерянные возможности, мертвые любви, что бы ни было, а в следующий момент начинает сиять солнце, и вот он уже живой, строит планы и идет вперед. Но фишка в том, что каким бы экстримом он ни занимался, будь у него подъемы или спады, всегда есть вероятность, что появится человек в белом халате и сделает так, чтобы он пришел в норму. Как же Гарри тогда говорил, что его сны меняют свой цвет? Прошлое обычно бывает черно-белым и смутным, а будущее — сплошь высокие технологии и кристально чистые линии. Это все игры разума. Ты идешь по жизни, находишь себе занятия, напиваешься и так далее, сколачиваешь кое-какое состояние, но как только у тебя появляется время, чтобы убить свой разум, ты проделываешь это немедленно.

Балти пыхнул. Сладко-то как, господи. Вот уж жизнь без забот. И Уилл сейчас на какое-то время закроет свою лавочку, чтобы они могли расслабиться. Они сидели, погребенные среди старой мебели и картин, на полке — детская кукла, лошадиные поводья и кипы желтеющих книг. Были вокруг какие-то совсем достойные тряпки. Если знать, что делаешь, и если у тебя есть амбиции, то можно заработать уйму денег. Балти подумал, интересно, не нужен ли его другу помощник. Впрочем, это вряд ли. Ничего не сказал. Дела шли вяло. Хватало, чтобы сводить концы с концами, но на этом все. Уилл — офигенный чел, теперь Балти вдруг это понял. Всегда был таким — слишком большим приверженцем музыки, живущим в замедленном темпе, а теперь у него еще появилась Карен. Они просто созданы друг для друга. Интересно, думал он, найдет ли он в один прекрасный день кого-то типа нее. Хорошо бы это было. Гарри — тоже внушительный парень, еще один офигенный чел, но Балти не улыбалось тратить остаток своей жизни, сожительствуя с этим мудилой. Пробил час, и надо двигать жопой. Найти себе жен типу и так далее.

Гарри вел себя как-то странновато. Балти никак не мог понять, в чем тут дело. Сначала он подумал, что это связано с тем, что он остался без работы, но потом поразмыслил логически и даже спросил своего приятеля напрямик. Почему так? Он ведь не попрошайка. Крепко стоит на собственных ногах. Впрочем, есть тут кое-что. Что именно, он не мог понять. Может, он переживает какие-то изменения. У всех случаются периоды тормознутости. Все нормально. Гарри был ему ближе, чем брат.

— Мы с Карен съезжаемся, — сказал Уилл.

Они решили наведаться в кафе «Энди», закрыли за собой дверь и отправились пешком вниз по улице.

— Значит, ты оставляешь квартиру? — спросил Балти, и Уилл кивнул. — А почему бы ей не переехать к тебе? Твоя квартира вполне вместительная, хватит для двоих. Надо просто выкинуть весь хлам, и ты можешь сделать из нее нормальную берлогу, у тебя так много места.

— Она хочет начать с чистого листа. Понимаешь. Новое начинание. Создать нечто, что будет только твоим и ничьим больше. Ты же знаешь, какие они, женщины. Вобьют себе что-то в голову, любят всякую романтику. Я понимаю, в чем тут ее фишка. В общем, я не хотел бы переезжать туда, где она живет. Всегда чувствуешь себя вроде как квартирантом. Лучше начать вместе с чистого листа, тогда мы будем на равных. И ни на ком не висит ответственность.

— Сделай мне одолжение. Она просто мужик в юбке. Не то чтобы я пытаюсь тебя унизить или что, но ответственность лежит на Карен. Всем это понятно. Ты влип в это дело но уши, и либо ты остаешься в лохах, либо женщина будет заправлять представлением.