Уильям Николсон - Круг иных (The Society of Others)

Когда я сумел встать на ноги, моих «опекунов» и след простыл. Потрясающе. Ухо разбито, голова гудит, прохожие упорно меня не замечают, словно я растворился в пространстве, да еще в карманах пусто. Ну и катитесь к черту.

Возвращаюсь в магазин модной одежды. Грустный дряхлый гомик даже духом воспрянул – решил, дурашка, пиджачок свой обратно заполучить. Неверно, дружите, вторая попытка. Хожу по рядам, капаю кровью на кашемир и выбираю себе шмотки. Хватит, походил я в крестьянском тряпье. Кое-что мне приглянулось: темно-серая льняная рубашка, просторный темно-синий свитер из хлопка, брюки хаки, носки, трусы, ботинки. Все перемерил – за исключением носков и трусов; хозяин наблюдает за мной со скорбным унынием. Подхожу со всем этим барахлом к старику, жестами прошу завернуть. Он все аккуратно складывает, шовчик к шовчику, и упаковывает в новенькие хрустящие пакеты, даже не предпринимая попыток послать меня куда подальше.

Вообще это радует. Впервые в жизни меня осыпает благами система всеобщего неблагополучия. Вы хоть раз где-нибудь читали, чтобы юные Гитлер или Сталин грезили о том, как зайдут в магазин одежды и возьмут все, что им понравится, не обращая внимания на ценники? Неплохая мотивация для будущего диктатора. Хотя те пошли дальше: они попросту обрядили всех в униформу, асами обшивались у лучших портных. Главное – захватить власть и круто одеваться. Прикол с этими националистами.

Благодарю унылого дряхлого педераста и забираю покупки – тот лишь устало пожимает плечами. Выхожу на улицу и чешу прямиком к отелю «Бристоль». У меня созрел план. Не забывайте, что видок у меня еще тот: потрепанный рабочий класс с расквашенным ухом. Хотя в руках я держу три пакета с названием дорогого магазина, битком набитых эксклюзивной одеждой, громадный швейцар в дверях отеля не слишком впечатлен моим появлением (он еще не догадывается о моих ангелах).

– Вы говорите по-английски? – спрашиваю дамочку за стойкой. Она принадлежит к породе юных особ, которых разводят где-то в Милане специально для подобных должностей: прилизанная, волосы стянуты на затылке, высокие скулы, строгий темно-синий костюм, сочный макияж и улыбка, сияющая, но не душевная.

– Разумеется, – отвечает администраторша; от недостаточной эмоциональной подпитки улыбка тает на глазах.

– Мне нужен номер, – говорю я. – Только хороший. Самый лучший.

Она не торопится проверять наличие свободных мест – ее взгляд не переместился на монитор компьютера, на лице застыло своеобразное выражение, вроде бы как «по умолчанию» – такое, чтобы никого не обидеть и в то же время избежать мимических морщин.

– Как вы предпочитаете платить, сэр?

– О, я не буду платить. Я просто балдею.

– Мне только нужно воспользоваться номером, – уточняю я. Платить я не собирался.

– Понятно.

Я не сломил ее хладнокровия. Одним быстрым взглядом она передает портье микросигнал. Громила уже наготове. Подваливает, хватает меня под руку и со всей силищи толкает в сторону двери. И тут я включаю сирену.

– Полиция! – во всю глотку ору я. – ПОЛИЦИЯ! Такого поворота событий портье не ожидал. Он уже

открыл дверь и собирался вышвырнуть меня на заснеженный тротуар, и тут я призываю на помощь полицию, словно это я пострадавшая сторона, а не они. Стражи порядка тут как тут – всегда рады помочь незнакомцу в беде. Следом подкатывают мои «инструктора по горным лыжам».

Далее следует приглушенный обмен приказами, и я опять на свободе. Подбираю свои «приобретения» и вторично захожу в отель. Поколебалось-таки хладнокровие дамочки за стойкой: виду она не показывает, а вот тоненькая бровка-ниточка заметно подрагивает. Ну погоди, это только начало.

– Как я уже сказал, – смакую момент, – мне нужен номер.

Девица смотрит куда-то мимо меня.. Мне даже оборачиваться лень, я и так знаю, что там происходит – человек в черных очках жестом приказывает: делай что просят. Она повинуется.

На ключе, который она мне протянула, болтается шматок металла размером с Гонконг. Офигеть. Предполагается, что с таким грузилом в кармане из города точно не уедешь, а по мне так это явный показатель статуса отеля. Если ты с трудом поднимаешь ключ, значит, вошел в правильную экономическую прослойку.

Молоденький коридорный ведет меня к лифту. Вот он, венец жизни!

Не скажу, что мне выдали президентский люкс, но и этот тоже неплох. Мальчишка так и порхает по номеру, зажигая свет и открывая двери, в лучших традициях коридорной братии – выслуживает чаевые. Столько любезности – и все напрасно: денег у меня нет. Показывает мини-бар и вместительный шкаф, в котором довольно эффектно спрятан телевизор, который, судя по всему, ни для чего иного не пригоден. С балкона открывается чудный вид на местный собор.

– Прости, – говорю я. – Я совсем на мели. Зато если будут проблемы с полицией, обращайся.

Он бросает на меня долгий любопытный взгляд и принимает к сведению кровавую кляксу на месте уха.

– Хочешь девочку?

– Нет. Я помыться хочу.

– Ладно.

И при этом такую усмешечку выдает – мол, что ж, попробуй, желаю удачи – и уходит. Осматриваюсь в ванной. Оборудование здесь не обновлялось года, пожалуй, с тридцать девятого – в те времена санузлы устраивали с размахом, не жалея площади. Мне досталась ванная комната размером со скромный концертный зал, с кичливыми блестящими трубами шести дюймов в диаметре. Открываю вентили, наполняю ванну: из гигантских кранов льется вода со скоростью тысяча галлонов в минуту, натуральный кипяток, и через секунду хром и зеркала покрываются мягким налетом конденсата. Я в раю.

Скидываю шмотки, бросаю их на кровать, голым захожу в исходящую паром мечту и некоторое время прогуливаюсь: от ванны к спаренному умывальнику, от умывальника к унитазу, от унитаза к ванне и снова тем же маршрутом. Проверяю температуру воды и томно предвкушаю, что очень скоро стану розовым и свеженьким, как огурчик. Но вот огромная ванна полна. Закрываю краны. Наступает тишина, нарушаемая отдаленным плеском воды в трубах. Медленно погружаюсь в объятия исходящей паром жидкости.

Уж в чем, в чем, а в принятии ванн я знаю толк. Очень важно подобрать правильную температуру. Налей слишком много кипятка, и ванна превратится в пытку. В то же время, если с горячей водой выйдет недобор, тогда теряется весь смысл процедуры, состоящей в том, чтобы раздобрить злопамятное тело. Чуть тепленькая ванна хуже, чем перспектива остаться немытым. Уж лучше сразу оставить мечты и надежды, они все равно не сбудутся. Это самая настоящая энтропия: энергия вытекает из тебя капля за каплей, и ты медленно, но верно катишься к вселенской гибели. Чтобы такого не произошло, менее искушенные сразу наливают кипятка, а потом целый час ждут, когда же можно будет в него залезть. Я поступаю иначе: здесь у меня целая методика. Когда наливаешь воду, нельзя отвлекаться, ты должен постоянно проверять, насколько она нагрелась. Да, именно так: постоянно проверяй, пока не добьешься нужного результата. Если куда-нибудь отойдешь и примешься раскладывать по полочкам носки, непременно забудешься, и ситуация выйдет из-под контроля. Станешь исправлять, доливать то холодную, то горячую, а потом снова холодную – пиши пропало. Советую плюнуть на все и отправляться под душ. Главное – подобрать такую температуру, чтобы рука едва терпела, и в то же время не ошпариться, потому что телу будет горячее. И еще: обязательно оставьте место, чтобы потом, когда уже погрузитесь в ванную, подливать воду из горячего крана. Можете упрекнуть меня в том, что я объясняю прописные истины, но не говорите, что именно так вы всегда и поступаете, потому что я вам все равно не поверю.