Гейб Роттер - Утка, утка, Уолли

— За прекрасную даму, — сказал красавчик-бармен.

— Вот именно, — подтвердил я, ужасно собой недовольный. Мне хотелось сказать что-нибудь умное и изысканное, но ничего умного в голову не приходило. Мы выпили.

Я опять обломался. Второй раз за день. Я повернулся к Джем:

— Знаешь…

Она поднесла палец к моим губам:

— Тсс.

Она опять закусила губу — так соблазнительно, так сексуально! — и мне захотелось сорвать с нее всю одежду. Прямо там, в баре. Немедленно. Она взяла меня за руку, и меня поразило, какие мягкие и нежные у нее руки. У Сью руки грубые, шершавые. Хотя, конечно, ухоженные, с маникюром, но некрасивые, грубые. Руки собачьей массажистки. А руки Джем… это что-то невероятное! Прямо японская мраморная говядина, а не руки!

Джем поднялась с табурета и направилась к выходу, увлекая меня за собой. Я шел молча за ней следом, пылая клокочущей страстью в предвкушении еще одной сказочной ночи.

Клянусь, я проснулся с улыбкой. С довольной, сияющей улыбкой полного и безоговорочного сексуального удовлетворения. Потрясающая девчонка! Просто мечта! Мне хотелось написать о ней песню или хотя бы спеть для нее «У меня под крылами — ветер». Хотелось выйти на улицу, найти подходящее дерево и вырезать на стволе большое сердце с нашими именами внутри. Хотелось обнять ее крепко-крепко и вдохнуть запах ее волос. И я бы, наверное, так и сделал, если бы не одно небольшое «но». Ее не было рядом. Я снова проснулся в постели один. Как в прошлый раз. Джем убежала, пока я спал.

Прямо не девушка, а какой-то Гудини.

Я встал с кровати и пошел в ванную, думая разные мысли и удивленно качая головой. Почему она снова сбежала? Кто знает?! Такой девчонке, как Джем, в голову не залезешь. Впрочем, на данный момент меня больше всего занимало, как бы еще раз залезть к ней в трусы.

Я пописал, умылся, посмотрел в зеркало…

На зеркале висела записка, приклеенная капелькой зубной пасты.

Почему-то мне было страшно ее читать. В голове промелькнула тревожная мысль: «А вдруг это прощальная записка? Вдруг больше уже ничего не будет?!»

Я развернул листок:

Дорогой Уолли, ты просто великолепен! Настоящий свирепый тигр! С нетерпением жду продолжения. Сегодня вечером. В то же время. на том же месте Джем.

Расплывшись в самодовольной улыбке, я перечитал первые два предложения.

— ДА! — крикнул я своему отражению. — Кто тут у нас настоящий мужик? — Я показал на себя в зеркале. — Ты! А что?! Ты и вправду чертовски хорош, — сказал я, приосанившись и представляя себя этаким Робертом Де Ниро, секретным агентом 007, крутым супершпионом после свидания с загадочной обольстительной соблазнительницей. Это была лучшая женщина в моей жизни, и я не знал о ней ровным счетом ничего. Мы с ней практически не разговаривали. Только разнузданно трахались. Без лишних слов. И меня это не парило. Это было таинственно и возбуждающе. Я улыбнулся своему отражению в зеркале и решил, что заслужил обстоятельный плотный завтрак. Непременно с беконом!

Но по дороге на кухню случились две вещи, из-за которых намеченный завтрак «благополучно» закончился, не успев даже начаться. Во-первых: проходя мимо корзинки с собачьей подстилкой, я на мгновение остановился рядом с этой пустой сиротливой кроваткой, на которой должен был спать Доктор Шварцман. Потом поднял глаза и случайно увидел свое отражение в зеркале на стене. Вид у меня был цветущий и бодрый. Не такой бледно-задроченный, как обычно. Глаза горят, щеки подкрашены классическим посткоитальным румянцем. Это было приятно, но в то же время до крайности отвратительно.

— Ну, что? Доволен, скотина? И тебе даже не стыдно? Пока ты тут развлекаешься, Доктор страдает у чужих людей, — отчитал я свое отражение. — Прости меня, Доктор Шварцман, — сказал я, обращаясь к пустой собачьей кроватке. — Я найду тебя, друг. Обещаю. Сегодня ты будешь дома.

На данном этапе завтрак еще не отменился. Но настроение сразу испортилось, и если бы завтрак все-таки состоялся, это была бы печальная трапеза. Я бы нехотя съел весь поджаренный хрустящий бекон. Безо всякого удовольствия, исключительно в знак молчаливого протеста. Я бы поднял стакан апельсинового сока за пропавшего друга, Доктора Шварцмана. Это был бы завтрак в его честь. То есть мне представлялось, что именно так все и будет. Однако позавтракать мне не дали.

Зазвонил телефон.

Я взял трубку на третьем звонке:

— Алло?

— ГДЕ ТЫ БЫЛ? — прогремел прямо мне в ухо компьютеризированный голос похитителя.

— Я… я был дома.

— Я звоню со вчерашнего дня, — раздраженно сказал голос в трубке.

— А… да… я выходил… э… по делам…

— ПАСТЬ ЗАТКНИ! — рявкнул мистер Телефонный Робот.

— Д-да, сэр. Я просто хочу, чтобы мне вернули мою собаку. Скажите, что мне надо сделать…

— ЗАТКНИСЬ И СЛУШАЙ!

— Да, извините.

— Говоришь, хочешь, чтобы тебе вернули твою собаку? Тогда приходи за дальнейшими инструкциями в «Блокбастер-Видео», — сказал похититель.

— Но… — В трубке раздались короткие гудки. — Алло? Алло?

Я растерянно уставился на телефонную трубку у себя в руке.

Интересно, у меня хоть когда-нибудь получится по-человечески завершить разговор по телефону? Ну, как это делают нормальные люди.

Мне пришлось взять такси, чтобы все-таки добраться до своей машины, которая уже второй день стояла на улице перед баром. Я подъехал к «Блокбастеру» в полном раздрае. Я ничего не успел: ни поесть, ни помыться. Даже не причесался. Я уже говорил, что я толстый, и поэтому все время потею. И особенно когда сильно нервничаю. В общем, в салон я вошел мокрый, как мышь. И сразу направился в отдел комедий, намереваясь начать с «Тернера и Хуча». Краем глаза я заметил Клиффорда в желто-синей фирменной футболке, которая висела на нем как на вешалке. Он поднял голову. Наши взгляды на мгновение встретились.

Я прошел мимо.

— Эй! — окликнул меня Клиффорд спустя пару секунд. Нет, он не тормоз. Он просто медленно соображает.

Я обернулся к нему на ходу.

— Да?

Он подскочил ко мне, и мне пришлось сбавить шаг.

— Вы тот самый парень. Ну, из полиции, — заговорщицки прошептал он, оглядевшись по сторонам. — Правильно?

— Да, все правильно, — ответил я, тоже шепотом. — Клиффорд, послушай… я сейчас не могу разговаривать. Я на работе.

Я прибавил шаг.

— А, тогда ладно. Я просто хотел вам сказать… странно так получилось, что вы пришли именно сейчас. Буквально пару минут назад тут была мама с сыном. Они взяли «Тернера и Хуча»! А утром к нам заходил тот самый парень. Ну, черный. С дредами… — Он покачал головой. — Как-то все это странно.

Я замер на месте.

— Что ты сказал, Клиффорд?

Он тупо уставился на меня своим перманентно бессмысленным, пустым взглядом.