Семен Скляренко - Владимир

Этого не случилось. Как-то утром, когда князь Владимир, рано поднявшись, спустился в сени и с несколькими воеводами и боярами направлялся в трапезную завтракать, воевода Волчий Хвост, шагая рядом, прошептал:

– Недобрые вести, княже!

– Говори!

– Из Ольгиного герема убежал князь Святополк.

– Может, на ловы поехал, в поле?

– По твоему наказу я внимательно следил за князем, три дня искал его в лесу и в поле и наконец узнал, что он с небольшой дружиной ночью тайно выехал в Белгород и далее по Червенскому гостинцу.

– Но ведь это путь в Польшу?

– Так, княже!

– А жена его, Марина?

– И ее нету…

Воеводы и бояре уже дошли до конца переходов и ждали князя у двери трапезной.

Князь Владимир понял, что произошло, – Святополк изменил ему еще раз, теперь уже окончательно, до смерти.

– Повелеваю, – зашептал Владимир, – взять большую дружину, гнаться за Святополком, искать его повсюду…

– А коли поймаем? – Воевода Волчий Хвост стоял перед князем и глядел ему прямо в глаза в ожидании сурового ответа.

– Тогда, в поруб… навеки!

– Добро, княже, – ответил воевода, поклонился и вышел через сени во двор выполнять веление князя: сразу же собрать дружину и мчаться на запад, ловить князя Святополка.

В тот же день воевода Волчий Хвост с дружиной выехал в Белгород, заночевав там, поутру велел своему сотенному Круче ехать с дружиной в город Владимир, где у воеводы был свой двор, передать огнищанину Паську грамоту, потом вернуться в Белгород и ждать его наказа.

Сотенный Круча, правая рука воеводы, повел дружину на запад. На Червенском гостинце долго курилось желтое облачко пыли, поднимаемое копытами коней, наконец оно исчезло, словно растаяло в голубой дымке.

Тогда воевода Волчий Хвост, оставшись один далеко от стен Белгорода, повернул коня направо, помчался по широкой долине Ирпеня и скоро углубился в густой, вековой лес, тянувшийся до самого Днепра.

К вечеру он очутился в Вышгороде, древней крепости. Встарь она принимала вражеские удары с севера, а ныне заросла лопухами да бурьяном и стояла, точно черное пугало, над Днепром, не слыша человеческого голоса.

Но что это? Едва лишь воевода Волчий Хвост приблизился к Вышгороду, как на стенах крепости появилось несколько воинов, приглядевшись, они окликнули воеводу, отперли и снова заперли за ним ворота.

Волчий Хвост ужинал наедине со Святополком в палате, которая выходила к Днепру, – здесь когда-то жили несколько дней Рогнеда и князь Владимир.

В палате никого не было – до того, как туда вошли Волчий Хвост и Святополк, дворяне накрыли на стол и удалились, они, видимо, и не знали, для кого готовили ужин.

– Говоришь, ищет меня Владимир? – спросил Святополк.

– Повсюду ищет, послал во все концы, велел, ежели поймаем, бросить в поруб навеки.

– Что ж, – Святополк засмеялся, – я в вашей боярской власти…

– Не шути, княже, – сказал Волчий Хвост. – Не за тем сюда ехал.

Усевшись за стол, они выпили.

– Не хотели мы когда-то принимать робичича, – очень тихо, но явно сдерживаясь, начал Волчий Хвост, – кровь проливали под знаменем твоего отца. Погиб Ярополк, служили Владимиру, думали, примет христианство, будет полным владетелем всей Руси, а подле него станем мы…

– А разве он не свершил сего? Выпей, Волчий Хвост!

– Выпил и выпью, но не пьян я, говорю то, что хочет Гора… Владимир делал все как надо, крестился сам, крестил Русь, взял у императоров корону, василевсом был наш князь.

– Слушай, Волчий Хвост, он и днесь василевс.

– Нет, – сразу же возразил воевода. – Он был сильным, могучим, истинным василевсом, но обессилел, заколебался, ныне он уже не тот, что раньше.

– Говори правду, воевода!

– А что мне таиться? – зло бросил Волчий Хвост. – Размахнулся Владимир широко, изо всей мочи, повалил старое дерево, только гул пошел… Едина Русь, василевс, а возле него мы, церковь… Однако нас он не спросил, не посоветовался, а роздал земли сыновьям, землям дал волю и право, только про нас, про Гору, забыл…

Прищурившись, Святополк пристально смотрел на опьяневшего воеводу – сам он был трезв и о чем-то думал.

– И сыновья его уже закопошились. Ярослав, как нам ведомо, едет к свионам, намеревается идти против Киева, Мстислав Тмутараканский – Владимир и этого не знает – собирает рать, Ростов и Муром выгнали его сыновей, Туровская земля без князя… Что поделаешь, дал волю землям, вот василевса и нет, нет единой земли…

– Но у Владимира, – возразил Святополк, – есть дружина, он может созвать земское войско.

– Что дружина и земское войско? – сказал Волчий Хвост. -Мы его дружина и войско, мы были его мечом и крестом… Однако днесь… бороться со всеми его сыновьями? Нет, не хотим и не можем.

– Византия! – выкрикнул одно только слово Святополк. Волчий Хвост захохотал во все горло.

– Византия… Ох-хо-хо! Ха-ха-ха! У Византии Владимир взял все, что мог, – корону и жену… А что может она еще дать? Греческий огонь? Войско? Нет, императоры ромеев ничего не дадут, они и сами бы не прочь урвать что-нибудь у Руси… Да и сам Владимир их боится, небось не берет митрополита… Мы, княже Святополк, не ссоримся с Византией, однако и не полагаемся на нее, нам нужна сила.

Святополк смотрел теперь в окно, где виднелись Днепр и Десна.

– А Днепр катит, катит, – промолвил он.

– Так, Днепр катит, а жизнь течет, течет, – подхватил Волчий Хвост. – Скажи, княже, – спросил он вдруг, – а есть ли у тебя надежная опора?

– Опора князя – Гора, вы, – лукаво ответил Святополк.

– Мы не хотим иметь князем робичича, каков он, таковы и дети… Быть тебе василевсом – сыну Ярополка и царевны. Но Гора хочет услышать и твое слово…

– Польский князь Болеслав даст мне в помощь лучшее свое войско, а буде надобь, королю поможет германский император Генрих, таково мое слово.

– Ты договорился с ними твердо, княже?

– Болеслав мой тесть, ради славы Руси и моей все сделает.

– И ты, княже, нас не забудешь – без Горы ничего не сделаешь?

– Где вы, там и я – так Горе и скажи.

– Мы знаем, верим тебе, княже… Помни и о том, что днесь мы, православные христиане, латинской церкви не хотим, молимся русскими словами.

– Папа римский благословит нас, церковь же и епископов будете иметь своих. Анастас согласится, воевода?

– Подумаем, княже… Гляди, как вдруг потемнел Днепр. За окном были видны Днепр и Десна, вдали мерцало несколько огней на горах киевских.

Воевода Волчий Хвост вернулся в Киев дней через десять и направился прямо в терем Владимира. Он не узнал князя, за это время он как-то странно изменился; отдавая земной поклон, воевода увидел острые скулы, совсем поседевшие усы и длинный чуб и горящие, словно в лихорадке, глаза…

– Что привез, воевода?