Борис Камов - Мальчишка-командир

Михаил Николаевич в самом деле воздал должное щам. Был приятно удивлен, что такие же сегодня едят и пулеметчики. И был тронут, когда к столу подали его любимую картошку. Он съел целую тарелку, попросил еще немного и сказал:

— Я помнил, Аркадий Петрович, что ваши бойцы готовились к смотру. И считал невежливым, если бы их усилия пропали даром. И еще, — продолжал Тухачевский, накладывая белейшую капусту, заквашенную с яблоками и клюквой, — я хотел вас поблагодарить за абсолютную надежность. Вы сделали все, о чем я вас просил. Благодаря этому во время сложнейшей операции бригады Котовского не произошло никаких недоразумений, которые могли бы помешать Григорию Ивановичу.

Голикова редко хвалили. Он покраснел и хотел даже встать.

— Да сидите вы, — сказал Тухачевский. — Я ж у вас в гостях. Кстати, — улыбнулся он, — как там наши с вами «прощеные дни»? Я не видел последних сводок.

— Мы вчера, Михаил Николаевич, подсчитали: на территории 5-го боеучастка из леса вышло 6112 человек. Многие изъявили желание служить в Красной Армии.

— Шесть тысяч с лишним только на вашем участке? — переспросил Тухачевский. — Это очень большая цифра. Мне кажется, Аркадий Петрович, у вас хорошая рука. За что не возьметесь — все у вас получается. Учту на будущее. — Тухачевский рассмеялся и встал. — Чуть не забыл. Мне передали ваш рапорт с просьбой направить вас на учебу в Академию Генерального штаба. Я его подписал. Людей, подобных вам, которые проникнуты духом смелого ведения войны, отличаются личной храбростью и умением принимать самостоятельные решения, мы будем искать и давать им быстрое продвижение вперед. Надеюсь, нам с вами еще доведется вместе работать.

И Тухачевский протянул Голикову руку.

Вскоре Голиков и Тухачевский получили новые назначения. Пути их надолго разошлись, но Тухачевский оказался прав: они встретились...

Это случилось в середине тридцатых годов. Михаил Николаевич стал уже Маршалом Советского Союза и заместителем наркома обороны. Однажды в руках своей дочери Светланы он увидел книгу. Сидя на диване и поджав по-турецки ноги, Светлана так увлеченно ее читала, что не заметила, как в комнату вошел отец. Михаил Николаевич даже слегка обиделся: он любил дочь, мало бывал дома и привык, что Светлана при его появлении сразу откладывала в сторону свои дела.

Тухачевскому стало любопытно, что же дочь с таким упоением читает. И он мягко — на одну минуту — взял книгу из ее рук. Это была «Школа» Аркадия Гайдара, самое первое издание: повесть тогда еще называлась «Обыкновенная биография». На внутренней стороне обложки был помещен портрет автора: мальчишка в командирском френче и папахе, с револьвером и шашкой. Лицо округлое, толстогубое, выражение лица спокойное, уверенное, даже отчасти дерзкое. Рядом с портретом была помещена автобиография: «Четырнадцати лет я ушел в Красную Армию... пятнадцати лет командовал ротой, а в семнадцать — 58-м полком по борьбе с бандитизмом...»

— Нравится книжка? — спросил Михаил Николаевич.

— Очень! Это про мальчишку, который попал на войну. И что с ним там случилось.

— Похоже, написал ее мой сослуживец, — сказал Михаил Николаевич.

— Правда, ты знаешь Гайдара? Какой ты счастливый!

— Гайдара я не знаю, — усмехнулся Тухачевский, — но зато я знал командира 58-го полка по борьбе с бандитизмом Аркадия Петровича Голикова. Я сам его назначал. Став писателем, он, видимо, взял псевдоним. Теперь это модно. Дашь мне потом почитать?

Прав оказался Тухачевский и в другом: им довелось делать общую работу. Как заместитель наркома обороны, Тухачевский прилагал громадные усилия, чтобы в случае войны у наших бойцов было самое лучшее и самое надежное оружие. Тухачевский следил за созданием каждой модели самолета, орудия, танка. Один из первых в стране он поддержал энтузиастов во главе с инженером Сергеем Королевым, которые занимались созданием ракет. В середине тридцатых годов на советских самолетах-истребителях уже стояли ракеты, как мы бы теперь сказали, класса «воздух-воздух», которые явились прообразом будущих «катюш». Такого оружия тогда не было нигде в мире.

А Гайдар своими книгами растил мужественное, стойкое и самоотверженное поколение, способное владеть этой техникой.

И хотя Тухачевский не дожил до начала войны, а Гайдар погиб в октябре сорок первого, труд и помыслы давних сослуживцев не пропали даром — мы победили.

А пока что с антоновщиной было покончено.

...В начале 1922 года Аркадия Петровича вызвали в Москву. Его пригласил к себе Александр Константинович Александров, который стал теперь командующим войсками ЧОН Республики. Встретил он Голикова тепло. Под конец сказал:

— Мы имеем ваш рапорт и отзыв о вашей деятельности из штаба Тамбовской губернии. Мы согласны направить вас в Академию Генштаба. Но в этом году прием уже закончен. Следующий будет только осенью. И потому, Аркадий Петрович, у нас к вам большая просьба. В Енисейской губернии разбойничает некий Иван Соловьев. Он величает себя «императором тайги». И что-то не удается с ним пока справиться. Это, быть может, последний очаг гражданской войны в стране. Не согласились бы вы нам помочь? Опыт у вас солидный.

— А велико ли войско у этого «императора тайги»?

— Да сабель пятьсот. Не больше.

— Хорошо. Я поеду, — ответил Голиков. — Только бы мне снова не опоздать в академию.

— На этот счет не беспокойтесь. Отзовем вовремя — к началу занятий.

Голиков не представлял, какое испытание его ждет...

Москва — Залевки — Голицыно

1982—1986 гг.

Наталья Аркадьевна Голикова.

Петр Исидорович Голиков.

Двухлетний Аркадий с сестрой Наташей — Талкой.

Арзамас. Старая часть города. В центре — знаменитый Воскресенский собор, построенный в честь победы России над Наполеоном в Отечественной войне 1812 года.

Дом в Арзамасе, где с 1912 года жила семья Голиковых. Теперь здесь открыт мемориальный музей.

Гостиная. За этим столом Аркадий делал уроки. Тут он написал школьное сочинение «Старый друг — лучше новых двух», которое многое определило в его дальнейшей судьбе...