Борис Костюковский - И нет счастливее судьбы: Повесть о Я. М. Свердлове

Ермаков закончил, но не сошёл с места. Смахнув со лба пот, он произнёс:

— Слово имеет товарищ Андрей.

Яков слышал, как перешёптывались рабочие:

— Андрей? А фамилия!

— Наш? Заводской?

— Увидим...

Свердлов взобрался на один из железных тюков и начал свою речь — первую в здешних условиях. Со вниманием слушали его рабочие, пристально вглядывались в простое, но одухотворённое лицо неизвестного им ещё человека.

— События в Петербурге и во всей России подтверждают — царский трон скрипит и шатается, ножки у него подточены. Самодержавие ни перед чем не остановится, чтобы удержать свою власть. Но растёт демократическое движение в России. Это не мелкие волны, не отдельные приливы, это само революционное море. И вы, рабочие, в том море главная сила, единственный последовательный революционный класс.

Андрей сделал небольшую паузу и добавил:

— А что же сейчас главное в нашем революционном движении? Партия большевиков говорит, что исторический час решительных схваток с царизмом наступил. Стало необходимостью вооружённое восстание!

— Вот это по-нашему! — раздался голос.

— Восстание нужно готовить, рабочим надо вооружаться, — продолжал оратор. — Призываю вас создать на Верх-Исетском заводе боевую дружину.

— Верно!

— Говори, Андрей!

Где-то вдалеке едва слышно прозвучал, несмело взлетел тревожный, предупредительный свист. Рабочие насторожились. Свист повторился, но уже гораздо ближе.

Андрей вскинул руку:

— Да здравствует вооружённое восстание! Долой царизм! Да здравствует революция!

Только соскочил Андрей с железного тюка, Пётр Ермаков настойчиво потянул его за собой:

— Пошли, товарищ Андрей. Брат мой, Алексей, тебя проводит... Мне здесь оставаться надо.

Кто-то из рабочих остановил Свердлова:

— Погоди, я сейчас...

И подошёл к стеклу, ладонью снял с него чёрный нагар и провёл по рукам Свердлова.

— Так-то лучше, Андрей. Больше на нашего заводского будешь смахивать. У нас иногда руки проверяют... А ты, Ермаков, веди его котлами. Знаешь дорогу?

— Знаю.

Пробирались через закоулки завода, вышли на улицу. Алексей Ермаков поминутно оглядывался, не преследуют ли. Но жандармские свистки заглохли.

Свердлов шёл за Алексеем, думал о старом заводе, о его рабочих, с которыми теперь ему встречаться часто, об этом молодом парне в чёрной, как и у брата, рабочей блузе.

Вышли с завода, когда стемнело.

— Идти-то в какую сторону? — спросил Андрей.

Парень почесал затылок, оглянулся на заводской забор и сказал:

— Да вот уж, пойдём ко мне.

Первые дни в Екатеринбурге пролетели стремительно, словно слились в одно целое. Движение — постоянное, безостановочное. Екатеринбургский комитет, разумеется, нужно укреплять, хотя люди здесь боевые, энергичные. Свердлову необходимо ещё побывать на окрестных заводах — в Сысерти, Алапаевске, Надеждинске, Нижнем Тагиле. С его приездом центр всей революционной работы на Урале постепенно переместился в Екатеринбург.

Поездки по заводам Урала убедили Андрея — стачечное движение нарастало и рабочие хотели встретиться с членами комитета, получить ответ на вопрос: что делать дальше?

Ещё одно обстоятельство требовало этих поездок — нужно разъяснять позицию большевиков в связи с выборами в Государственную думу, статью Ленина, напечатанную в газете «Пролетарий». Проект министра внутренних дел Булыгина о создании «Законосовещательного органа» — это не что иное, как сделка царизма с помещиками и крупными буржуа. Рабочие и крестьяне практически никаких избирательных прав не получали. Но сейчас ясно, под каким лозунгом проводить этот бойкот. Ленин в «Пролетарии» пишет определённо — даже для активного бойкота необходим точный, прямой лозунг. Таким лозунгом может быть только вооружённое восстание.

У Екатеринбургского комитета позиция ленинская, и Яков Михайлович имел возможность убедиться в этом. Перед самым его приездом в Екатеринбург отцы города снизошли до разговора с рабочими о том, что, мол, выборы в Государственную думу — это и есть народное правление. Им хотелось заручиться голосами рабочих. Собрание состоялось в уездном земстве.

Об этом Свердлов узнал от Сергея Черепанова.

— Нашим тузам казалось, что всё идёт по их замыслу и плану. Однако...

Сергей, для товарищей — Лука, говорил радостно, даже весело, а Фёдор Сыромолотов степенно поглаживал бороду... Когда земцы насладились некоторыми милыми их сердцу речами, поднялся один из рабочих:

— Ваша Дума, ваш избирательный закон ничего не имеют общего с интересами народа. Мы предлагаем свою, пролетарскую резолюцию: «Долой Государственную думу! Долой самодержавие! Да здравствует вооружённое восстание! Да здравствует РСДРП!»

Словно птицы, разлетелись по залу листовки с этой резолюцией, с этими призывами.

— Долой правительство!

— Долой царя!

И слились голоса в одну боевую песню:

Очнулись земцы и охранники, кинулись от одного телефонного аппарата к другому, но напрасно: провода перерезаны. Так и вышли демонстранты из зала на улицу, а их обгоняли революционные песни.

Шуму демонстрация наделала много: о социал-демократах говорили повсюду. Помощник прокурора Екатеринбургского окружного суда Глассон, по поручению своего сановного начальства, допрашивал одного свидетеля за другим — купцов, земцев. Но в глазах каждого из них был такой испуг, а в показаниях — столько противоречивости, что он сам во всём запутался. Виновных не удалось обнаружить...

Комитетчики были довольны и не скрывали этого. Им хотелось знать, что скажет по поводу демонстрации представитель ЦК товарищ Андрей.

— Что и говорить, смело и даже отчаянно... Екатеринбургским ищейкам вы задали работы, а у сильных мира сего, безусловно, поджилки затряслись.

— А что дальше? — спросил Федич у Андрея.

— Мужество, храбрость всегда вызывают уважение. Но сейчас этого мало. В России революция, товарищи. Значит, нужны не отдельные выступления, пусть даже самые звонкие, а организация всех рабочих на общую стачку, на вооружённое восстание. Оружие, боевые дружины, агитация рабочих масс повседневная, неустанная — вот что сейчас нужно прежде всего. Оружие частично можно выковать на месте, — продолжал Андрей. — За взрывчаткой и винтовками поедем в Ижевск... Местные товарищи обещали помочь. С железнодорожниками я уже договорился — перевезут.

В лесу за вокзалом — одна из массовок. Теперь посланец ЦК товарищ Андрей признанный руководитель екатеринбургских большевиков. Они увидели, как самозабвенно работает этот человек, с какой увлечённостью, как быстро ориентируется в обстановке, находит правильные решения. Постоянно звучит на митингах его голос. Вот и сейчас: