Борис Островский - Лазарев

Экспедиция Беллинсгаузена - Лазарева и по настоящее время остается единственной, не повторенной никем успешной попыткой обойти полностью вокруг всего материка Антарктиды.

Прав был выдающийся немецкий географ Петерман, определив экспедицию Беллинсгаузена-Лазарева как эпоху в области научных знаний, как поворотный пункт в истории исследования южных полярных стран.

Антарктика и сегодня таит много неразгаданных тайн, над ними упорно бьются ученые разных стран. Исследования ледяного покрова Антарктиды, толща которого достигает 3 1/2 километра, позволяют выяснить влияние льдов на многие совершающиеся вокруг нас явления, в частности, на климатический режим Земли и его изменения. Нет сомнения, что колоссальная ледяная шапка Антарктиды оказывает мощное влияние на климат и общую циркуляцию атмосферы нашей планеты и вод Мирового океана. Она является как бы индикатором, регистрирующим состояние всего земного климата.

Уже несколько лет на советских антарктических обсерваториях Мирный и Восток, названных в честь шлюпов, на которых 146 лет назад Беллинсгаузен и Лазарев совершили легендарное плавание, а также и на многих других советских и иностранных станциях ведутся изо дня в день научные исследования по широко разработанной международной программе.

С каждым годом растут масштабы этих работ, и в них принимает участие все большее число исследователей, советских и зарубежных. Сделано много, но на очереди все новые и новые задачи.

Совместная работа ученых разных стран над проблемами, важными для всех людей, не может не способствовать их сближению. Антарктический континент все более становится международным континентом содружества, взаимопонимания и мира.

Третье, и последнее, кругосветное плавание Лазарева было предпринято главным образом с политической целью. «Государю императору, - так значилось в инструкции, врученной Лазареву, - благоугодно всемерно сохранять наилучшее согласие в сношениях с иностранными державами и особенно иметь в виду избегнуть, чтобы между российскими и американскими кораблями не дошли до самоуправства и от того не последовало бы каких-либо неприятных событий».

После присоединения к России открытых Берингом в 1741 году Алеутских островов русские люди стали постепенно проникать на северо-западный берег материковой Америки и прилегающие острова. Заявлять свои права на эти земли правительству не приходило в голову по той простой причине, что они до тех пор никому не принадлежали. Лишь изредка заходили сюда ненадолго иностранные суда, больше с научно-исследовательскими целями. Но когда в 1783 году Соединенные Штаты завоевали независимость, они принялись энергично пробираться к берегам Тихого океана. С начала XIX века американские и английские суда все чаще посещали российские территориальные воды. Американские промышленники хищнически истребляли в русских владениях ценного пушного зверя, пользуясь недовольством алеутов, беспощадно эксплуатируемых русскими властями, снабжали их огнестрельным оружием для борьбы против русских.

Русское правительство официально заявило, что считает свои владения в Америке неприкосновенными. Одновременно прибрежная зона шириной в 100 миль была объявлена запретной. Это означало, что все иностранные суда, проникшие в нее без разрешения, будут задерживаться и отводиться в Петропавловск-на-Камчатке Установив сто-мильную запретную зону, русские, конечно, хватили через край, что явилось поводом для недовольства в Америке. Да и как русские власти могли привести в исполнение угрозы задерживать суда, имея в американском районе лишь один маломощный корабль - шлюп «Аполлон»?

В помощь «Аполлону» и готовился только что выстроенный, крупный 36-пушечный фрегат «Крейсер». И название дали ему «подходящее», чтобы сразу бы видно, что это военный корабяь

Когда Лазареву предложили командовать «Крейсером», он, не колеблясь, согласился и на другой же день, не имея еще приказа о назначении, стал готовить незаконченный корабль к плаванию. Работы было очень много. В помощники Лазарев пригласил хорошо ему известного мичмана Завалишина.

«Два месяца я буквально не знал, что значит обедать», - вспоминает Завалишин.

Работа осложнялась постоянными стычками с чиновниками Кронштадтского порта - этого, по выражению Завалишина, «гнездилища всевозможных беспорядков и злоупотреблений», где без постоянных подталкиваний, угроз и взяток ничего не делалось. А Лазарев как на грех был командиром неумолимо требовательным. Он настаивал, чтобы все работы выполнялись в срок, добросовестно и аккуратно. Скрепя сердце портовые хапуги принуждены были выполнять требования Лазарева, но в душе они ненавидели его и с нетерпением ожидали дня, когда «Крейсер» уйдет в плавание. В порту говорили: «Избави нас, боже, от огня, меча и Лазарева».

Лазарева очень торопили с отплытием, он, в свою очередь, нажимал на мастеров и рабочих. Многое ему не нравилось на корабле, и он требовал переделок. Но как ни торопились, всего сделать не успели. Доделывали в пути и во время стоянки в Англии. Царю почти ежедневно докладывали о ходе работ на корабле.

Как-то посетил «Крейсер» и сам царь. Его сопровождали большая свита и представители иностранных держав. Иностранные представители, в том числе американцы и англичане, должны, дескать, знать, какое серьезное значение придает русское правительство защите своих американских колоний и какую мощную военную единицу оно готовит в дальний поход. Гости с большим вниманием осматривали корабль и его вооружение. Помимо тридцати шести крупных батарейных орудий, на фрегате было много мелких, близкого действия: корронад и фальконетов. Для хранения пороха Лазарев изобрел особые медные ящики.

«Крейсер» был образцовым кораблем, построенным по последнему слову техники. Впоследствии, когда Лазарев занимал пост главного командира Черноморского флота, «Крейсер» послужил образцом для постройки многих подобных ему кораблей.

Лазарев ловко использовал визит царя для воздействия на медлительное портовое начальство. «И тогда, - замечает Завалишин, - все преисполнилось рвения и в один день делалось иногда то, чего нельзя было добиться и в неделю». «Крейсер» отправлялся в плавание вместе со шлюпом «Ладога», под командой старшего брата Лазарева, Андрея Петровича. «Ладога» во многом уступала «Крейсеру», а своей тихоходностью очень осложняла совместное плавание.

От Лазарева во время плавания не требовали работ, «клонящихся к открытиям или ученым исследованиям». Но одновременно рекомендовали ему при всяком удобном случае «наблюдать высоту морских приливов, подмечать особенности конструкций иноземных кораблей, существующий на них порядок, условия содержания матросов и т. д. Рекомендовалось также собирать сведения о «произведениях искусства и натуры». «Если же случится открыть какую-нибудь землю или остров, не означенные на картах, то стараться как можно вернее описать оные». Не забыты были и торговля и «особенные средства для сбережения лесов».