Кен Фоллетт - Избранные произведения. I том

— Не слишком хорошо, — ответила Элисон. — С ним всегда так. Вы же знаете, в детстве он переболел оспой, а потому слегка не в себе и вечно хворает.

— А что королева Мария? Я слышал, она по-прежнему скорбит о своей матушке? — Мать Марии Стюарт, Мари де Гиз, скончалась в Эдинбурге в июне.

— Насколько возможно скорбеть по матери, которую ты едва знала.

— Полагаю, в Шотландию королева Мария плыть не намерена? — Этот вопрос изрядно беспокоил самого Пьера и братьев де Гиз. Если Марии Стюарт вдруг втемяшится в голову, что она должна править Шотландией, де Гизы, скорее всего, не смогут ее остановить, ведь она носит титул королевы шотландцев.

Элисон ответила не сразу, чем усугубила страхи Пьера.

— Шотландцам точно не помешает твердая рука, — сказала наконец девушка.

Не такого ответа Пьер ждал, но фрейлина нисколько не преувеличивала. Шотландский парламент, где преобладали протестанты, только что принял закон, объявлявший преступлением отправление католической мессы.

— Но Мария знает, что прежде всего на ее плечах лежит забота о Франции, верно? — уточнил Пьер.

С этим, по счастью, Элисон согласилась.

— Мария останется с Франциском, пока не родит ему сына, а лучше двух. Она понимает, что подарить Франции наследника престола куда важнее, чем усмирить мятежных скоттов.

Пьер облегченно улыбнулся.

— Кроме того, — заметил он как бы мимоходом, — с какой стати той, кто сделался королевой Франции, становиться вместо этого королевой Шотландии.

— Так и есть. Мы с нею сохранили лишь смутные воспоминания о Шотландии. Когда нас увезли оттуда, Марии было пять, а мне восемь. Никто из нас не говорит на тамошнем наречии. Но, сдается мне, вы подняли меня с постели в такую рань не для того, чтобы поболтать о Шотландии.

Пьер осознал, что и в самом деле не спешит переходить к делу. Хватит юлить, велел он себе, ты же Пьер Оман де Гиз.

— Все готово, — сказал он. — Трое наших врагов в городе.

Элисон сразу поняла, что он имеет в виду.

— Пора действовать?

— Мы уже начали. Луи де Бурбон заключен под стражу по обвинению в измене короне, ему грозит смертный приговор. — Может, принц и вправду виновен, подумалось Пьеру, но это не имеет значения. — За домом Гаспара де Колиньи следят вооруженные люди, которые его не упустят. Он узник, свободен лишь на словах. — Этими вооруженными людьми, стражниками де Гизов, командовал Гастон ле Пан, под чьим началом состояло несколько сот человек. — А Антуана де Бурбона пригласили посетить короля Франциска этим утром. — Пьер взмахом руки указал на Лувье. — Шарль де Лувье, человек, который его убьет.

Элисон даже не моргнула. Пьер поразился хладнокровию девушки.

— Что требуется от меня?

Только теперь в беседу вмешался Лувье. Он говорил негромко, но четко, растягивая звуки, как было принято у знати.

— Король должен подать сигнал, когда сочтет, что мне нужно приступать к делу.

— Почему? — не поняла Элисон.

— Потому что принца крови можно убить лишь с позволения короля.

Лувье давал понять всем присутствующим, что за убийством Антуана должен стоять король Франциск. Иначе впоследствии королю не составит ни малейшего труда отречься от этого преступления, объявить себя неповинным в нем и казнить Лувье, Пьера, кардинала Шарля и вообще всякого, кто покажется подходящим козлом отпущения.

— Ясно. — Элисон мгновенно поняла скрытое послание убийцы.

— Лувье нужно провести несколько минут наедине с его величеством, — прибавил Пьер, — чтобы они могли условиться о сигнале. Королю кардинал Шарль это уже объяснил.

— Хорошо. — Элисон встала. — Идемте, мсье де Лувье.

Убийца двинулся следом за ней. У двери Элисон обернулась.

— Оружие у вас при себе?

Лувье молча распахнул плащ и показал висевший в ножнах на поясе двухфутовый кинжал.

— Лучше оставьте его здесь. Мсье Оман де Гиз присмотрит.

Лувье снял кинжал с пояса, положил оружие на стол и вместе с Элисон вышел из приемной.

Пьер встал у окна и уставился на высокие арки западного фасада собора. Он не находил себе места от беспокойства и терзался чувством вины. Я делаю это для церкви, напомнил он себе, для Господа, Чей дом — каждый храм, и для извечной, истинной веры.

Возвращение Элисон заставило его встрепенуться. Девушка приблизилась, коснулась Пьера плечом, тоже посмотрела в окно.

— Здесь молилась Жанна д’Арк, когда враги осаждали Орлеан, — сказала Элисон. — Она спасла город от зверств англичан.

— Говорят, она спасла не просто город, а всю Францию, — ответил Пьер. — Как и мы ее спасаем.

— Верно.

— Что король Франциск? Лувье к нему попал?

— Да, они советуются.

Пьер приободрился.

— Надеюсь, сегодня мы избавимся от угрозы Бурбонов раз и навсегда. Думал, я не доживу до того дня, когда с нашими врагами будет покончено. — Элисон промолчала, как-то виновато потупилась. Пьеру это не понравилось. — Вы не согласны?

— Остерегайтесь королевы-матери.

— С чего вы о ней вспомнили?

— Я ее знаю. Она мне благоволит. Когда мы были детьми, я приглядывала за Франциском и Марией. Особенно за ним, ведь он был таким неуклюжим и болезненным. И королева Екатерина до сих пор меня за это отличает.

— И?..

— Она говорила со мной. Считает, что мы ошибаемся.

Под «мы» Элисон подразумевала семейство де Гизов, и Пьер это понял.

— Ошибаемся? Почему?

— Она уверена, что мы никогда не покончим с протестантством, сжигая людей на кострах. По ее словам, так мы только плодим мучеников. Наоборот, нужно устранить сам повод к протестам, реформировать католическую церковь.

Насчет мучеников королева Екатерина была безусловно права. Никто из знакомых не любил грубого и заносчивого Жиля Пало при жизни, но теперь, как доносили соглядатаи Пьера, среди протестантов сожженный заживо печатник сделался едва ли не святым. А вот рассуждения по поводу реформирования церкви попахивали лицемерием.

— То есть королева предлагает отобрать богатство и положение у людей вроде кардинала Шарля? Это невозможно, они слишком могущественны.

— Королева это сознает.

— Церковь всегда будут ругать и обвинять. По-моему, самый лучший ответ — показать людям, что у них нет права критиковать духовенство.

Элисон пожала плечами.

— Я не говорила, что согласна с Екатериной. Но нам следует проявлять бдительность.

Пьер задумчиво кивнул.

— Будь у нее власть, я бы, пожалуй, забеспокоился. Но пока племянница де Гизов замужем за королем, власть в наших руках. Не думаю, что нам стоит опасаться подвоха от королевы-матери.

— Не стоит недооценивать ее только потому, что она женщина. Вспомните Жанну д’Арк.

Пьер не разделял тревог Элисон, но решил не спорить.

— Женщин понять непросто, — сказал он и сопроводил свои слова ослепительной улыбкой.