Уилбур Смит - На краю света

– Почему мне?

– Так предопределено. Не нам оспаривать это решение или сомневаться в нем. Открой свой ум, Таита, дабы принять то, что я передам тебе. Обязан предупредить, что это отравленный дар. Приняв его, ты можешь навсегда лишиться покоя, потому что тебе придется вечно держать на своих плечах все тяготы и скорби мира.

Они помолчали, пока Таита осмысливал эту безрадостную перспективу.

– Я отказался бы, если бы мог, – сказал он наконец со вздохом. – Продолжай, Деметер, поскольку противиться неизбежному я не могу.

Деметер кивнул:

– Я верю, что ты добьешься успеха там, где я потерпел столь прискорбное поражение. Тебе предстоит стать стражем врат крепости правды, защищая их от атак приспешников лжи.

Шепот Деметера сделался более твердым и настойчивым.

– Мы говорили о богах и полубогах, об адептах и благих бессмертных. Я понял, что ты уже имеешь подробное представление об этих вещах. Но скажу тебе больше. С самого начала времен, от Великого хаоса, боги последовательно возносились и низвергались. Он сражались друг с другом или с приспешниками лжи. Титаны, древнейшие из богов, были низвергнуты олимпийскими богами. Те, в свою очередь, теряют силу. Никто не верит и не поклоняется им. Они потерпят поражение и будут смещены молодыми богами. Или, если мы потерпим неудачу, злобными сторонниками лжи.

Деметер помолчал немного, а потом продолжил окрепшим голосом:

– Это восхождение и падение божественных династий подчиняется естественному и неизменному своду законов, созданному, чтобы оберечь порядок от Великого хаоса. Эти законы управляют космосом. Им повинуются приливы и отливы. По их воле день сменяет ночь. Они управляют ветрами и бурями, вулканами и цунами, создают и уничтожают империи. Боги суть лишь слуги правды. В конце останутся только правда и ложь.

Неожиданно Деметер повернулся и бросил взгляд назад; выражение его лица стало печальным, но спокойным.

– Ты чувствуешь это, Таита? Ты слышишь?

Таита напряг слух и наконец уловил вокруг слабый шорох, как если бы воздух рассекали крылья стервятников, слетающихся на свой отвратительный пир. Слишком потрясенный, чтобы говорить, он кивнул. Ощущение надвигающегося зла почти ошеломило его. Ему пришлось собрать все силы, чтобы стряхнуть с себя этот гнет.

– Она уже здесь. – Голос Деметера стал тише; он говорил с трудом, задыхаясь, словно его легкие сдавил тяжкий груз.

– Ты чувствуешь ее запах? – спросил он.

Таита раздул ноздри и уловил слабый аромат порчи и разложения, больной и гниющей плоти, чумных миазмов и протухших внутренностей.

– Я чувствую и осязаю, – ответил маг.

– Мы в опасности, – сказал Деметер и придвинулся к Таите. – Возьмемся за руки! Нам следует объединить силы, чтобы сопротивляться ей.

Когда их пальцы соприкоснулись, между ними промелькнула жгучая синеватая искра. Таита подавил порыв отдернуть руку и разорвать контакт. Вместо этого он взял ладони Деметера в свои и крепко сжал. Сила заструилась по их рукам. Постепенно злое присутствие отдалилось, и маги снова смогли дышать свободно.

– Это было неизбежно, – покорно промолвил Деметер. – Она разыскивала меня все минувшие столетия, с тех самых пор, как я вырвался из паутины ее заклинаний и чар. Но теперь, объединившись с тобой, мы создали такой сгусток внутренней энергии, что ей не составило труда обнаружить его, даже с большого расстояния. Так большая акула обнаруживает косяк сардин задолго до того, как увидит их.

Он грустно посмотрел на Таиту, все еще держащего его за руки.

– Теперь, через меня, ей известно про тебя, Таита. Но пусть не через меня, она узнала бы о тебе какими-либо другими средствами. Твой запах, разносимый ветрами космоса, силен, а она – грозная хищница.

– Ты говоришь «она». Кто эта женщина?

– Она называет себя Эос.

– Я слышал это имя. Некая Эос побывала в храме Сарасвати более пятидесяти поколений тому назад.

– Это она и есть.

– Эос – это древняя богиня зари, сестра Гелиоса, солнца, – сказал Таита. – Она была ненасытной нимфоманкой, но ее уничтожили во время войны между титанами и олимпийцами. – Он покачал головой. – Это не может быть та самая Эос.

– Ты прав, Таита. Не та самая. Эта Эос – приспешница лжи. Она ловкая самозванка, узурпатор, обманщица, воровка, пожирательница детей. Она украла личность древней богини, унаследовав все ее грехи, но ни одного из достоинств.

– Правильно ли я тебя понял, что Эос живет вот уже пятьдесят поколений? Если так, то ей уже две тысячи лет! – недоверчиво воскликнул египтянин. – Кто она такая? Смертная или вечно живущая, женщина или богиня?

– Поначалу ее сущность была человеческой. Много веков назад она служила верховной жрицей храма Аполлона в Илионе. Когда спартанцы разграбили этот город, она ухитрилась сбежать и приняла имя Эос. Тогда она еще оставалась женщиной, но у меня нет слов, чтобы описать, кем она стала с тех пор.

– Самана показала мне надпись в древнем храме, где рассказывалось о приезде женщины из Илиона, – сказал Таита.

– Это о ней. Курма открыл ей дар внутреннего ока. Настоятель поверил, что она избранная. Ее талант хитрить и притворяться был таким, что даже Курма, этот великий мудрец и ученый, не сумел разглядеть истинную ее сущность.

– Если эта женщина – воплощение зла, то не в том ли наш прямой долг, чтобы найти ее и сокрушить?

Деметер печально улыбнулся:

– Я всю свою жизнь посвятил этой цели, но изворотливость колдуньи не уступает ее злобе. Эос неуловима, как ветер. У нее нет ауры. Она способна защитить себя заклятиями и чарами, для преодоления которых моих знаний оккультных наук недостаточно. Она ставит ловушки для тех, кто пытается ее поймать. С легкостью перемещается с одного континента на другой. Курма только умножил ее силы. Тем не менее однажды мне удалось ее найти. Впрочем, – поправился он, – если быть точным, не я нашел ее. Это она меня выследила.

Таита нетерпеливо подался вперед:

– Так ты знаешь эту тварь? Встречался с ней лицом к лицу? Поведай, Деметер, какова ее наружность?

– В случае опасности она меняет внешность, как хамелеон. Да только среди многочисленных ее грехов нашлось место и тщеславию. Ты даже представить не можешь, сколь прекрасный облик способна принять эта злодейка. От такой красоты замирает сердце, отказывает разум. Когда она находится в таком обличье, ни один мужчина не может устоять перед ней. При виде ее даже самая благородная душа опускается до уровня звериной. – Деметер помолчал, взор его затуманила печаль. – Вопреки всей моей подготовке как адепта, мне не удалось подавить основной инстинкт. Я утратил способность и желание трезво мыслить. В тот миг для меня не существовало ничего, кроме нее. Мной овладела похоть. Эос играла со мной, как осенний ветер с сухим листом. Мне казалось, она дает мне все, дарит все земные радости. Она отдала мне свое тело.