Давид Мотадель - Ислам в политике нацистской Германии (1939–1945)

Расовый вопрос представлял собой явное препятствие для целостной политики Германии в отношении мусульман, однако с религией ситуация была иной. Ислам часто описывался в традиционных европейских расовых теориях как религия (арабских) семитов или даже как низшая «семитская религия». Эту точку зрения впервые озвучил выдающийся французский ориенталист и специалист по расовым вопросам Эрнест Ренан в своей печально известной лекции «Ислам и наука», которую он прочел в Сорбонне в 1883 году [292] Ernest Renan, «L’Islamisme et la Science», Journal des Débats (30 March 1883). . Однако представление об исламе как «семитской религии» (то есть расистский взгляд на религию) не играло заметной роли в размышлениях фашистских чиновников и идеологов об исламе. Фактически многие из них, включая Гитлера, различали расу и религию, когда речь заходила о мусульманах.

Немало представителей нацистской элиты выражали свою симпатию исламу. Пожалуй, больше всех мусульманской верой и сходством между национал-социализмом и исламом был очарован Гиммлер. Обсудив в феврале 1943 года в Берлине вопрос о создании мусульманской дивизии СС на Балканах с Гиммлером и Гитлером, Эдмунд Гляйзе фон Хорстенау отметил, что Гиммлер выражал презрение к христианству, одновременно говоря, что считает ислам «весьма достойным уважения» [293] Ein General im Zwielicht, vol. 3, 182–195 (февраль 1943 г.), 189. . Гитлер также сделал похожее замечание. Несколько месяцев спустя, по словам Хорстенау, Гиммлер вернулся к тому же сюжету: «Мы опять говорили о мусульманском вопросе, и он снова поднял тему героического характера мусульманской религии, выразив свое презрение к христианству и особенно к католицизму» [294] Ibid., 304–325 (ноябрь 1943 г.), 322. . Наиболее точно отношение Гиммлера к исламу описывается в бесславных мемуарах его врача Феликса Керстена [295] Керстен записывал свои впечатления в дневнике во время войны. После войны он организовал свои записи по темам и опубликовал их. Первая версия вышла на шведском языке в 1947 году и была переведена на английский язык в том же году, см.: The Memoirs of Doctor Felix Kersten, ed. Herma Briffault, transl. Ernst Morwitz, intr. Konrad Heiden (New York, 1947). В 1952 году Керстен опубликовал более подробное издание на немецком языке, см.: Felix Kersten, Totenkopf und Treue: Heinrich Himmler ohne Uniform (Hamburg, 1952). Этот вариант был переведен на английский язык в 1956 г., см.: The Kersten Memoirs 1940–1945, transl. Constantine Fitzgibbon and James Oliver, intr. H. R. Trevor-Roper (London, 1956). Эти мемуары следует читать с некоторой осторожностью. Отдельные фрагменты, особенно о роли Керстена в спасении евреев и других жертв режима, явно искажены автором, но другие оказались точными. Посвященные исламу эпизоды согласуются со сведениями о взглядах Гиммлера на мусульман, полученными из других источников, и могут считаться достоверными. О Керстене см.: Hans-Heinrich Wilhelm, Louis de Jong, Zwei Legenden aus dem Dritten Reich (Stuttgart, 1974), 77–142; Raymond Palmer, «Felix Kersten and Count Bernadotte: A Question of Rescue», Journal of Contemporary History 29, 1 (1994), 39–51; John H. Waller, The Devil’s Doctor: Felix Kersten and the Secret Plot to Turn Himmler against Hitler (New York, 2002); и Werner Neuß, Menschenfreund und Mörder: Himmlers Leibarzt Felix Kersten (Halle, 2010). . Доктор Керстен написал целую главу об «энтузиазме по поводу ислама» у Гиммлера, которая почему-то была исключена из английского перевода [296] Kersten, Totenkopf und Treue, 203–208 (ch. 19, Begeisterung für den Islam ). В английском переводе немецкого издания мемуаров (1956) исламу посвящены только отдельные фразы. . Как следует из этого текста, Гиммлер, убежденный, что Мухаммад был одним из величайших людей в истории, собирал книги об исламе и биографии пророка [297] The Memoirs of Doctor Felix Kersten, 12. . 2 декабря 1942 года он сказал Керстену, что хочет посетить исламские страны после окончания войны, чтобы продолжить свои изыскания [298] Kersten, Totenkopf und Treue, 205 (2 декабря 1942 г.). . По словам врача, Гиммлер видел в исламе религию мужчин и воинов. В конце 1942 года рейсхфюрер говорил:

Мухаммад знал, что большинство людей ужасно трусливы и глупы. Вот почему он обещал каждому воину, который будет мужественно сражаться и погибнет в битве, двух [ sic ] красавиц… Такой язык солдат понимает. Когда он верит, что его будут приветствовать таким образом после смерти, он готов отдать свою жизнь; он будет с радостью сражаться и не испугается смерти. Вы можете называть это примитивным и смеяться над этим… Но такая позиция основана на более глубокой мудрости. Религия должна говорить на языке мужчины» [299] Цит. по: ibid., 203 (1 декабря 1942 г.). .

Гиммлер, порвавший с католической церковью в 1936 году, регулярно сравнивал свое представление об исламе с христианством, и особенно с католицизмом. Христианство ничего не обещает солдатам, павшим в бою,– сетовал он. Никакой награды за храбрость: «И теперь сравните это, господин Керстен, с религией магометан, религией народных солдат» [300] Цит. по: ibid., 204 (1 декабря 1942 г.). . Гиммлер считал ислам практической верой, которая предоставляла верующим руководство для повседневной жизни: «Посмотрите, насколько разумна эта религия» [301] Цит. по: ibid., 205 (2 декабря 1942 г.). . Рейхсфюрер также делился с Керстеном своими взглядами на историю ислама. Он сожалел о том, что армии турок-мусульман не смогли покорить Европу в XVII веке:

Предположим, что турки, в войсках которых сражались и европейцы (причем занимая высокие посты), в 1683 году не отступили бы, а захватили Вену и всю Европу. Если бы мусульмане одержали победу в то время и ислам победоносно прошел по Европе, христианские церкви были бы полностью деполитизированы, ибо турки отличались религиозной терпимостью, они позволяли каждой вере существовать, если она не вмешивается в политику – а иначе ей конец» [302] Цит. по: ibid., 206–207 (7 декабря 1942 г.). .

Керстен позднее утверждал, что он «кое-чему научился» из рассуждений Гиммлера «о магометанстве» [303] The Kersten Memoirs, 149 (8 августа 1942 г.). . К концу войны, осенью 1944 года, его вызвали в Хохвальд, полевую штаб-квартиру Гиммлера в Восточной Пруссии. Финляндия только что объявила войну Германии, а рейхсфюрер был прикован к постели желудочными коликами. Войдя в спальню Гиммлера, Керстен увидел, что тот «лежал в постели, страдая от сильной боли, а на тумбочке рядом лежал Коран» [304] Ibid., 221 (8 сентября 1944 г.). . По словам Керстена, Гиммлер познакомился с Кораном благодаря Рудольфу Гессу [305] The Memoirs of Doctor Felix Kersten, 67. .

Неудивительно, что Гиммлер особенно хотел поделиться своими идеями об исламе с великим муфтием [306] Музаккират Хадж Мухаммад Амин аль-Хусейни , 123–126 (о встречах с Гиммлером). . В своих мемуарах аль-Хусейни отмечал, что большая часть его разговоров с Гиммлером вращалась вокруг исламского и арабского мира. Аль-Хусейни был особенно покорен рассуждениями рейхсфюрера о европейских религиозных войнах:

Среди уникальных высказываний Гиммлера, которые я услышал во время одного из визитов, было замечание, вынесенное им из изучения истории Германии. Он заявил, что прошлые религиозные войны между католиками и протестантами, с которыми столкнулся немецкий народ темного Средневековья (Столетняя и другие войны), сократили население Германии с 35 до 5 миллионов. Храбрые и воинственные немцы больше всех проиграли в этих войнах. Затем он сказал: “Тогда было две возможности, для нас и для Европы в целом, спастись от этой бойни, но мы упустили обе. Первый шанс появился, когда арабы вторглись с Запада (из Андалусии), а второй – когда османы вторглись с Востока. К сожалению, немецкий народ сыграл большую роль в разгроме этих двух нашествий, что лишило Европу духовного света и цивилизации ислама» [307] Ibid., 125–126. .