Борис Костюковский - Главный университет. Повесть о Михаиле Васильеве-Южине
- Название:Главный университет. Повесть о Михаиле Васильеве-Южине
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Политиздат
- Год:1981
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Борис Костюковский - Главный университет. Повесть о Михаиле Васильеве-Южине краткое содержание
Семен Табачников в прошлом военный журналист, ныне член Союза писателей.
Работая в творческом содружестве, Б. Костюковский и С. Табачников создали две художественно-документальные повести — «Русский Марат» (о В. Л. Шанцере) и «Нефтяные короли» (о Д. Такоеве).
Книга «Главный университет» написана в том же жанре и посвящена одному из тех замечательных людей, вышедших из народа, которые стояли у истоков Коммунистической партии Советского Союза, — Михаилу Ивановичу Васильеву-Южину. Сын дворника и прачки, он стал всесторонне образованным человеком. Авторы показывают путь Южина-революционера от студента, осмысляющего жизнь, до одного из руководителей Бакинской, а затем Саратовской и Московской организаций РСДРП.
Главный университет. Повесть о Михаиле Васильеве-Южине - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
И все-таки Васильев понимал необходимость пребывания здесь. Лекции в эмигрантских клубах, общение с Лениным и его боевыми товарищами были ему очень дороги, наполняли его сознанием своего места в борьбе партии, в большой и трудной революционной работе. С докладом о бакинских событиях он дважды выезжал в Берн и Париж по заданию Владимира Ильича.
Чаще других встречался Васильев с Галеркой. Привлекало в Ольминском его увлечение Щедриным. Он не просто читал этого великого писателя, не просто увлекался им. Михаил Степанович как-то научно подходил к каждой фразе сатирика, вел словарь его наиболее метких выражений и слов.
— Знаю, — говорил Галерка, — не время теперь для такой работы, а не могу бросить.
— Представьте себе, Михаил Степанович, я это прекрасно понимаю. Потому что сам не просто люблю Лермонтова, а обращаюсь к нему за советом и помощью в самые, кажется, неожиданные моменты своей жизни. И представьте, помогает.
Странное дело: именно Щедрин помог Михаилу Ивановичу понять этого человека. Сколько раз, читая гневные, едкие статьи Галерки, Васильев удивлялся: в жизни тот был мягким и добрым человеком. Как-то он высказал эту мысль Михаилу Степановичу…
— Не беру ли я свою злость взаймы? А вы знаете, что Щедрин был очень добродушным человеком? И вообще, сатирики — это самые добрые люди на земле. Это не парадокс. Никто еще не писал сатиру ради зла: ее всегда творят во имя добра.
Васильев любил эти тихие вечера, проведенные в небольшой комнатке Ольминского. Галерка почти всегда что-то писал для «Пролетария», и тогда Васильев подсаживался к этажерке и читал допоздна, порою не проронив ни слова.
По совету Ленина Васильев не оставлял публицистику. Он написал статью о революционных событиях в России для «Пролетария». Ольминский прочитал, кое-что скорректировал.
— Да, внушительная картина получается… Бурлит, вот-вот закипит Россия.
Михаил Иванович не мог предположить, что его статья в «Пролетарии» будет издана отдельной листовкой Бакинским комитетом РСДРП.
Эту новость привезла Мария Андреевна.
Васильев мог ожидать кого угодно, только не ее. Он был по-настоящему счастлив. Свидание с любимой — большая радость, а нежданное свидание — вдвойне. Мария рассказывала ему о бакинских делах, о том, что ее прислал сюда комитет с различной корреспонденцией и отчетами о работе типографии.
— Жандармы ни на минуту не перестают искать тебя. Дважды приходили с обыском. А пристав Исламбек — помнишь его? — меня ежедневно провожал и встречал: не попадешься ли ты со мной.
Она передала бесконечное количество приветов, а он все расспрашивал, расспрашивал, расспрашивал… В тот же день он показывал ей Женеву.
— Вот и озеро. Готовы ли вы, мадам, совершить по нему прогулку?
— Нет, мсье, не готова, — в тон ему ответила она. — Я очень хочу есть.
— О, это мы сейчас устроим, — потирая от удовольствия руки, проговорил Михаил. — Я знаю тут один волшебный ресторанчик.
Он ввел ее в крошечный, прямо игрушечный, зал с пятью столиками. В этот час они оказались единственными посетителями.
К ним тут же подошла ярко-рыжая девушка-официантка, поздоровалась по-французски и подала меню.
Мария попыталась сразу же передать его Михаилу, но тот галантно отказался.
— Нет уж, мадам, читайте и выбирайте сами… Можете читать вслух, если что не поймете, я помогу.
Что это были за названия! Ничего знакомого. И вдруг Мария воскликнула восторженно:
— Вот это! Бомб де Сарданапал! И стоит дешево.
— Действительно, — тут же согласился Михаил. — Звучит экзотически: бомба, да еще царя Сарданапала. У тебя губа не дура. Ну, а кроме этой царской «бомбы» что закажем?
— Думаю, и одной «бомбы» на двоих нам хватит. Это вкусно? — спросила она рыжеволосую официантку. Когда Михаил перевел ее вопрос, девушка так и засветилась в улыбке.
— О, мадам!
Каково же было удивление Марии Андреевны, когда минут через десять официантка принесла металлический судочек, в котором лежала… обыкновенная картофелина, политая белым соусом и чуть присыпанная мелко порезанной зеленью.
— Ох-ох-ох, — смеялся до слез Михаил. — Нет, Маруськ, стоило приезжать в Женеву, чтобы отведать здесь картошки.
Эта история их очень развеселила: картофель, приправленный необыкновенно острым и тонким соусом, пришелся им по вкусу. Всегда потом они с удовольствием вспоминали свой изысканный, царский обед в маленьком женевском ресторанчике, и каждый раз это вызывало у них взрыв веселья.
В этот же день они вместе ходили на собрание слушать Ильича.
— Какая логика, — поражалась Мария, — и как просто! Как все становится удивительно ясным и понятным! Я видела, что даже Мартов аплодировал ему. Но ведь это почти невероятно…
Михаил познакомил Марию с Надеждой Константиновной.
— Молодчина, хорошо перевезли корреспонденцию, — похвалила Крупская Марию Андреевну и, смеясь, добавила: — Только зашивать в юбки нынче не модно, да и рискованное это дело. Поедете обратно — корсет вам соорудим, да такой, чтобы в него весь тираж «Пролетария» можно было вместить…
Мария была в восторге от того, как содержит Надежда Константиновна свою небольшую квартирку. А ведь на ее плечах было немало дел и забот в ЦК.
Васильева рассказала Ленину о денежных, делах бакинских революционеров, о выпуске листовок с финансовыми отчетами комитета перед рабочими и забастовщиками, даже о том, как однажды пришлось инсценировать ограбление, чтоб избежать огромных взносов в «государеву казну»…
Владимир Ильич с удовольствием слушал ее. Многих членов комитета Ленин знал лично. Алеша Джапаридзе в 1903 году побывал у Владимира Ильича в Женеве. И не только Алеша. Приезжал к Ленину и молодой Шаумян, лишь недавно возвратившийся на Кавказ, да и многие другие.
— Хочется в Россию, хочется увидеть все самому. Да пока придется отложить это до лучших времен, — сказал Владимир Ильич.
Мария была счастлива от встречи с Лениным и Надеждой Константиновной, от того, что снова видит она своего Михаила целым, невредимым, от того, что наконец-то не ходят по пятам шпионы.
Но долго пробыть в Женеве Марии не довелось.
В этот вечер они разговаривали мало: Галерка сидел за своим Щедриным, а Южин просматривал свежий номер «Пролетария». Он уже собирался уходить — его ждала Мария, — как в дверь постучали.
— Кто бы это?
Галерка открыл и удивленно воскликнул:
— Владимир Ильич! Пожалуйте…
— Извините за позднее вторжение. А вот и вы, милейший товарищ Васильев-Южин. Вас-то мне и нужно.
Южин немало удивился: зачем это он мог потребоваться Ленину столь неожиданно и столь срочно? Владимир Ильич присел на диван.
— Разговор, товарищи, будет серьезным и строго секретным. Даже здесь, в Женеве, прошу хранить полнейшее молчание. Милые меньшевички нам уже достаточно навредили из-за нашей российской доверчивости.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: