Ананд Неелакантан - Бросок костей

— О Кришна! Зачем ты испытываешь таким образом бедных и смиренных людей?

Со стороны арены донеслись звуки песнопения, какого Джаре не доводилось слышать. Нищий почитатель Кришны вдруг почувствовал сильный голод и отдал одну монетку торговцу едой. Тот передал юноше банановый лист. Неприкасаемому полагалось питаться с листа, положенного в углубление в земле. Джара терпеливо ждал, когда ему дадут поесть. Собака Дхарма сидела рядом, повиливала хвостом, и время от времени облизывала лицо хозяина. Пошел мелкий дождь, но Джару это не расстроило. Наконец, торговец соизволил вывалить на приготовленный лист чашку вареного риса. Джара закрыл глаза и вознес Кришне благодарность за посланную пищу.

Пока он молился, мимо пронеслась колесница, разбрызгивая вокруг грязную воду из-под колес. Открыв глаза, Джара чуть не расплакался. Вся рисовая каша оказалась залита грязью и стала совершенно несъедобной. Он разобрал в удаляющейся колеснице силуэт мужчины с павлиньим пером в волосах и женщину рядом с ним.

— Ты даруешь пищу несчастному нищему, о Господь, и тут же ее отнимаешь! Разве тебе не ведомо милосердие? — взвыл голодный Джара.

С арены повалил народ и Джара с приятным удивлением увидел Карну идущего рядом с Суйодханой. Джара мысленно пожелал сыну суты удачи, как будто на этой земле благословение нищего чего-нибудь стоило.

Посмотрев на свою еду, в надежде, что грязная вода стекла с риса, Джара обнаружил там скопище муравьев. Он сразу испытал чувство вины за неразумную вспышку гнева. Его возлюбленный Господь Кришна прекрасно знал, голод этих маленьких живых существ сильнее голода почитающего его нищего. В сущности, для Господа они равны — Джара и муравьи! И как Джара додумался до того, что Господь хотел с ним жестоко поступить! Это очередная игра-лила Кришны, показывающая нищему, насколько он стал жадным и не заботящимся о своих меньших собратьях. Разве он не обедал днем раньше? А как тяжело маленьким существам добывать пищу, да еще под дождем! Джара с небывалой радостью созерцал, как муравьи уносят его рис.

В доме Дроны стоял переполох. Во дворе вели беседу о будущем Дхаумья и пятеро братьев Пандавов.

Поспорив и поссорившись с отцом, Ашваттхама покинул дом и отправился к Суйодхане. Там он застал празднующих великое событие Карну, Сушасану и Джаядратху. Суйодхана следил за словами и жестами царя Синдху. Царевич заметил, что неожиданный союзник очарован его сестрой Сушалой. Приходилось быть начеку.

Запершись в своих покоях, Шакуни лежал на кровати. Сон не шел к царевичу Гандхары. Один за другим поносились в его голове разнообразные планы мести.

Прежде чем пойти домой и как следует отдохнуть после безумного дня, Видура поинтересовался у Бхишмы, что он теперь думает о выдаче южным царям беглеца. Бхишма долго смотрел на Первого советника, затем покачал головой, давая понять, что теперь это невозможно. На опасливое замечание Видуры о возможной войне, Великий регент загадочно ответил — некоторые войны вполне стоят того, чтобы их вести. Возвращаясь в свой дом, Видура улыбался. Именно такие моменты службы у Бхишмы доставляли ему огромное удовольствие.

Преодолевая боль и страх, Экалавья в лесу заново обучался владеть луком…

В своей хижине пожилой возница как мог, утешал обезумевшую жену, шепча ей на ухо, что сын обязательно завтра навестит их. Но сам он не сильно верил собственным словам…

Мужчина направлял свою колесницу в сторону Двараки, пребывая в глубоком раздумье. Рядом находилось его сестра, перед глазами которой все еще стояло угрюмое лицо Арджуны. Их путешествие проходило в полной тишине…

По улицам Хастинапура брел в сопровождении слепой собаки голодный Джара. Величайший город Бхараты медленно погружался в сон под песню, прославляющую Господа Кришну, милостью которого не обделены ни люди, ни самые мелкие живые существа. Ночь прервала еще один день в долгой истории великого древнего города…

Дхритараштра с нетерпением дожидался появления своего старшего сына. Молчание жены его озадачивало.

— Гандхари! Я слышал, как юноша-сута превзошел в стрельбе из лука самого Арджуну! Как же его звали? А наш сын? Он совершил великолепный поступок. Для такого необходимо иметь большое мужество! При поддержке нового друга и Ашваттхамы Суйодхане отныне не страшны Пандавы! Но он опаздывает. Почему? Гандхари, почему ты молчишь? Ты не гордишься собственным сыном? Кто из нас в силах совершить подобное тому, что сделал он сегодня!

— Он пришел, — мягко ответила Гандхари.

Она уверенными движениями рук поправила головной убор и украшения царя, прежде чем сесть рядом с ним.

— О великий царь! Посмотри, кто к тебе пришел! — раздался знакомый голос.

— А, Шакуни! Добро пожаловать! Мои мальчики с тобой? — слепой царь безошибочно повернул голову в сторону гандхарца.

— Сестра! — воскликнул Шакуни с кривой усмешкой. — У тебя очень серьезный вид! Что с тобой?

— Зачем ты пришел, Шакуни?

— Гандхари! Ты так груба со своим братом! Пусть он отпразднует этот день с нами. Но где же этот прославившийся лучник? Где, в конце концов, Суйодхана?

— Я здесь, отец! — Суйодхана появился из-за занавеси в арке.

За ним в царские покои вошли Карна и Ашваттхама.

— А вот и ты! Герой сегодняшнего дня! — царь встал и обнял сына. — А где же твой новый друг?

Дхритараштра протянул руку.

Карна вышел вперед и коснулся стоп царя. Дхритараштра ощупал мускулистые руки Карны и улыбнулся.

— Это поистине руки великого лучника!

— Величайшего, о царь! — вмешался Шакуни. — Лучшего во всем царстве, а может и в мире!

— Суйодхана, сын мой! Я слышал, ты почти разделался с Бхимой! — довольно усмехнулся Дхритараштра. — Теперь ты воин, да еще имеющий поддержку таких друзей, что не покинут тебя в бою! Все свое детство ты боялся своих кузенов, но больше тебе не придется этого делать.

Гандхари сжала царю руку, предостерегая его от чересчур пылких слов, но тот не внял ее предупреждению.

— Гандхари, я искренне желаю, чтобы моим приемником на троне Хастинпура был мой сын, а не человек, в родстве с которым я сильно сомневаюсь! Что, по-твоему, не так?

— Но ведь считается, что Юдхиштхира — сын Ямы, бога смерти, — произнёс Шакуни, наблюдая, как лицо Дхритараштры наливается краской гнева.

Царь сердито стукнул тростью по полу.

— Нет! Он сын безвестного брахмана! Не вмешивайся, Гандхари! Я правитель, и кому, как не мне решать вопрос престолонаследия? Я уже достаточно настрадался. Разве моя вина в том, что я родился слепым? Пока я был молод, ни один воин не мог одолеть меня, слепца, в поединке на булавах! Суйодхана, у меня есть для тебя подарок. Гандхари, позвони в колокольчик!