Ананд Неелакантан - Бросок костей

Много лет назад я стал свидетелем зрелища, о котором многие читатели и не слышали, не говоря уж о том, чтобы видели его. То был день грандиозного празднования. Дух торжества не могло ослабить даже жаркое тропические солнце, палящее сверху. Полюбоваться процессией и почтить главное божество храма собралось более ста тысяч человек. В числе преданных присутствовали представители всех каст и всех вероисповеданий. Их пыл завораживал. Как ни странно, величественное празднество устроили в честь человека, у которого, как я был уверен, должно быть весьма мало поклонников, если они вообще были. Храм Маланада (деревня Поруважи в штате Керала) посвящен не кому иному, как самому ненавистному злодею индийской мифологии — Дурьйодхане. Если верить его почитателям, то традиция праздника уходит корнями в глубь веков, к временам событий Махабхараты.

С храмом связана любопытная история. Однажды в деревне появился Дурьйодхана, который разыскивал находящихся в изгнании Пандавов. Испытывая жажду, он попросил воды у одной старухи. Та, не задумываясь, дала ему попить напиток из сбродившего пальмового сока, который как раз несла. Царевич с удовольствием выпил его. Только тогда женщина догадалась, что перед ней воин-кшатрий, сама же она принадлежала к касте неприкасаемых. Она пришла в ужас. Ведь взявший из ее рук напиток кшатрий мог лишиться своего положения. За это он вполне мог убить ее. Однако, женщина не убоялась смерти, и все честно рассказала человеку, просившему у нее помощи. Ожидающую жестокой кары старуху поразила реакция Дурьйодханы.

«Мать!» — сказал он. — «Не существует касты голодных или страдающих от жажды! Блаженна ты, ставящая интересы жаждущего выше своей безопасности!»

Жители деревни поспешили посмотреть на этого знатного человека, так отличающегося от надменных людей из высших каст, которые обращаются с простым народом, как с червями, и от которых бедняки не получают ничего, кроме наказаний. Царевич Хастинапура объявил местным жителям, что построит в их деревне храм, но в нем не будет изваяния бога. Жрецами же храма станут неприкасаемые. По сей день потомки той старухи служат в этом храме. Вместо какого-либо бога, в храме почитают Дурьйодхану. Как младшим божествам там поклоняются жене царевича Бханумати, его матери Гандхари и его другу Карне. Считается, что в этом месте пребывает дух Дурьйодханы, защищающий слабых и бедных. Он отвечает на молитвы обездоленных, нищих, страждущих от болезней и преследуемых сильными мира сего. Дурьйодхана здесь — божество, защищающее угнетенных.

Сперва эта история вызвала у меня недоверие. Хастинапур расположен на севере страны, деревня Поруважи — на южной оконечности Индии, между ними три тысячи километров. Как и зачем тысячи дет назад здесь оказался царевич Дурьйодхана? Ответ на мой вопрос был ошеломляющий, как пощечина. Крестьянин спросил меня, почему Ади Шанкарачарья столько раз за свою короткую, в 32 года, жизнь, путешествовал из Керала в Кедарнатх или в Бадринатх. Это заставило меня, вернувшись домой, обратиться к Махабхарате, эпосу, вдохновляющему многочисленных писателей на протяжении веков. Как только я взглянул на царевича Каурава глазами жителей деревни Поруважи, передо мной появился другой Дурьйодхана, не похожий на интригана, коварного, высокомерного злодея, каким он показан в экранизациях и популярных пересказах эпоса. Вместо этого я увидел предельно честного, отважного, упрямого человека, готового сражаться за все, во что он верил. Дурьйодхана никогда не считал, что у его кузенов Пандавов божественное происхождение. Их необычные заявления на этот счет для современных людей пугающе схожи с политической пропагандой, призванной обмануть доверчивую публику.

Личность Дурьйодханы особо ярко проявляется в случае, когда он в решающий момент делает царем Анги Карну, которого все оскорбляют и унижают из-за происхождения. Царевич Каурав бросает вызов ортодоксальным представлениям о жизни, возводя в царское достоинство суту. Его отношение к Экалавье, нежелание затевать драку из-за Субхадры, храбрость в борьбе с Пандавами и непоколебимая вера в друзей делает Дурьйодхану героем, а не подлым злодеем. Он никогда не оправдывается за свое обращение с Драупади. Но его недостатки и делают царевича человечным и правдоподобным, в отличие от главных персонажей эпоса, которые оправдывают все свои поступки, прикрываясь дхармой, чудесами и божественным вмешательством.

О деяниях Пандавов и Кришны написаны целые хвалебные фолианты. Существует немало известных произведений о Карне и Драупади. Об Арджуне, Бхиме и Кунти есть настоящие шедевры на местных языках. Однако, помимо «Урубханги», пьесы Бхасы на классическом санскрите, посвященной последним моментам жизни Дурьйодханы, и «Гадаюдхи» средневекового поэта Ранны, писавшего на каннада, никто из авторов не выказывал симпатий к наследному царевичу Хастинапура.

«Аджая» — это попытка взглянуть на Махабхарату от лица проигравших в войне. Одно из значений имени Дурьйодхана — «тот, кого трудно победить», так и слово «аджая» можно перевести как «непобедимый». Но в действительности царевича звали Суйодхана. Пандавы использовали унизительное слово «дур», клевеща на своего противника, называя его «тем, кто не умеет владеть оружием».

История Дурьйодханы объединяет в себе истории Карны, Ашваттхамы, Экалавьи, Бхишмы, Дроны, Шакуни и многих других. Эта книга и написана о других. О тех, кого победили, растоптали, оскорбили, о тех, кто сражался, не надеясь на божественное вмешательство, о тех, кто верил в справедливость своего дела. Книга «Аджая» — мой запоздалый ответ тому крестьянину, поставившему меня в тупик своим простым вопросом в тот день, когда процессия, чествующая Суйодхану, двигалась по зеленым полям Поруважи. Ведь если их божество был злым человеком, почему же великие люди, такие как Бхишма, Дрона, Крипа, да еще и вся армия Кришны, сражались на его стороне?

Хлестал сильный ливень, когда воевода вошел во дворец. Внутри, если не считать звука падающих струй воды, стояла тишина. Воевода, с замершим от тревожного предчувствия сердцем замер у деревянной лестницы. Лужицы воды у его ног образовали причудливые узоры, окрашенные в красноватые оттенки и хорошо видные на холодной белизне мраморного пола.