Микаел Шатирян - Генерал, рожденный революцией [Повесть об Александре Мясникове (Мясникяне)]
- Название:Генерал, рожденный революцией [Повесть об Александре Мясникове (Мясникяне)]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издательство политической литературы
- Год:1977
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Микаел Шатирян - Генерал, рожденный революцией [Повесть об Александре Мясникове (Мясникяне)] краткое содержание
Генерал, рожденный революцией [Повесть об Александре Мясникове (Мясникяне)] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Ну, рассказывала... Но как же я могу говорить тебе такие слова?
— Ну, видали? — негодующе всплеснув руками, повернулась она к Мясникову. — А ведь он же у меня герой, не Молчалин какой-нибудь. А вот со мной...
Евгеньев бросил на жену укоризненный взгляд: мол, при посторонних-то...
В эту минуту она совсем не думала о том, что втягивает в свои семейные отношения случайного попутчика. Уже тот небольшой разговор, который произошел между ними, почему-то сразу расположил ее к этому прапорщику. Она сразу угадала в нем какую-то основательность и одновременно сердечность, умение быстро раскусить даже незнакомого собеседника и точно его оценить.
— А знаете, Изабелла Богдановна, по-моему, ваш супруг придерживается самой правильной тактики: на его месте я бы тоже не стал возражать вам: опасно. — И, поймав благодарный взгляд Евгеньева, Мясников, еще раньше заметивший хромоту поручика, его трость, на которую он опирался не очень умело, обратился к нему: — Разрешите полюбопытствовать, господин поручик, на каком фронте вы были ранены?
— Да не на фронте он... — ответила вместо мужа Изабелла Богдановна. — И назвала я его «героем» отнюдь не за ранение, которое он получил, грохнувшись с высоты в сто саженей.
— Это в каком смысле? — не понял Мясников.
— В самом прямом: ведь Виктор Иванович — летчик-инструктор в Гатчинской военно-авиационной школе... — Тут Изабелла Богдановна посмотрела на своего насупившегося мужа и вдруг сказала просящим тоном: — Я знаю, Витенька, тебе неприятно, что я говорю об этом, но ведь сейчас пришло время, когда не только можно, но и нужно рассказывать об этом... Нужно, понимаешь!
По лицу Виктора Ивановича было видно, что он вовсе не разделяет эту ее уверенность. Но он опять не счел возможным возразить жене и молча отвернулся. А Изабелла Богдановна продолжала:
— Так вот, Виктор Иванович — инструктор в Гатчинской школе авиаторов. Вы что-нибудь понимаете в авиации? (Мясников сделал неопределенный жест.) Я тоже мало что смыслю в этом деле, но в человеческих отношениях я все же немного разбираюсь, и мне давно стало ясно: хотя в первое время в эту школу и поступали одни лишь лица дворянского происхождения, но это все же были настоящие спортсмены, отважные люди и энтузиасты авиации. Едва ли может быть, чтобы вы не слышали о знаменитом летчике Нестерове, первым сделавшем «мертвую петлю» на аэроплане и совершившем перед войной за один день перелет из Киева в Гатчину. А теперь всякие высокородные аристократы в этой школе окопались... — Изабелла Богдановна вновь оглянулась на угрюмо молчавшего мужа, но решила высказаться до конца: — Ну, сначала это принималось за выражение патриотизма, — ведь летать опасно, даже если в тебя не стреляют враги. Но потом выяснилось, что даже школа авиаторов может быть для них хорошим убежищем, чтобы избежать фронта и при этом ходить в героях...
— Каким образом? — удивленно спросил Мясников.
— А вот таким: числится некий князь... скажем Волобуев-Пещерский, в школе, а живет в своем петроградском особняке. Каждое утро их сиятельство наряжается в кожаные брюки и тужурку, надевает краги и шлем с огромными очками-консервами, садится в собственный автомобиль и торжественно катит по петроградским улицам мимо окон великосветских барышень, вызывая их восторги своим прямо-таки орлиным видом. На гатчинский аэродром он прибывает уже за полдень и, не вылезая из авто, первым делом смотрит: нет ли на небе туч да не дует ли ветерок? А под Петроградом, как вы сами понимаете, и облачность, и ветры далеко не редкость. Тогда их сиятельство, сославшись на нелетную погоду, так и не вылезши из автомобиля, едет прямехонько в Гатчинский дворец, где у него есть достаточно друзей среди офицеров-гвардейцев, и начинает бражничать с ними или играть в карты. Ну, а если, на его несчастье, небо совершенно чистое и на деревьях не шелохнется ни один листик, то он, тяжко вздохнув, вылезает из автомобиля и, постукивая стеком по крагам, направляется к аэроплану, который с самого утра для него подготовили к полету механики...
Тут Изабелла Богдановна поднялась и изобразила «их сиятельство» шествующим к аэроплану. И тут же заметила, как Мясников скосил глаза в сторону Евгеньева и, увидев, что тот готов расхохотаться, догадался, что она чрезвычайно удачно копирует некое конкретное лицо.
— ...Потом их сиятельство наконец устраивается на сиденье аэроплана, приказывает механикам запустить мотор и... начинает рулить по летному полю, — продолжала Изабелла Богдановна. — Мотор тарахтит, пропеллер вертится, а он так и катит взад и вперед, разве что оторвется от земли на аршин-полтора и снова плюхнется вниз. Поколесив этак с полчаса по полю, он считает тренировку оконченной, глушит мотор, снова садится в автомобиль и едет обратно в Петроград. И так — не месяцы, а годы подряд!
— Погодите, господин поручик, а разве нет твердо установленных сроков обучения летчиков в школе?
Виктор Иванович явно обрадовался, что разговор переходит от его служебных отношений в школе к технической стороне организации учебного дела, и от его угрюмости не осталось и следа.
— Видите ли, установлению таких жестких сроков мешает ряд обстоятельств: ведь полеты в аппаратах тяжелее воздуха — дело новое, многие теоретические основы его еще не до конца уяснены, а уж о том, чтобы успеть изложить в учебниках и наставлениях, как это, скажем, сделано в морском деле, артиллерии или других родах войск, и говорить нечего. Да и в самих аппаратах нет единообразия: рядом с серийными заграничными «фарманами» и «фоккерами» есть много отечественных аппаратов, выпущенных, увы, в нескольких экземплярах... Посему пока не может быть единообразия также и в освоении материальной части и обучении полетам. Наши опытные инструкторы, конечно, знают, сколько примерно надо времени, чтобы человек средних способностей овладел своим аппаратом и начал надежно летать. Но у нас допускается, что один может добиться этого на месяц раньше, а другой — на месяц позже среднего срока, в соответствии с чем и аттестуют курсантов к выпуску...
— Вот этим и пользуется начальство школы, — объяснила Изабелла Богдановна. — Поскольку выпуск курсантов проводится по мере их готовности, то многие задерживаются в школе до бесконечности долго...
И тут Евгеньев тоже не выдержал. Словно разорвав какие-то сковывающие его путы, он произнес с неожиданным жаром:
— Беда не в том, что эти господа сами засиживаются в школе бессовестно долго... Ведь из-за ограниченного количества летательных аппаратов мы можем принимать на обучение весьма малое число курсантов, и, стало быть, эти господа мешают подготовке других, дельных летчиков, столь нужных фронту... На Западе, у французов, англичан да и у германцев тоже, ежегодно готовятся сотни летчиков. Все больше расширяется сфера деятельности авиации, она уже не ограничивается простым наблюдением за противником, разведкой тылов и связью, а чаще применяется для поддержки войск с воздуха, бомбометания по важным объектам на фронте и по узлам железных и шоссейных дорог в тылу, преграждения подхода резервов противника... А мы отстаем, снова отстаем от них!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: