Якоб Тик - Зигфрид

— Открывай, Бун! Скорее! — закричал он.

— Кто это там? — отозвался слуга. — А, хозяин… Сейчас, сейчас.

Не успел он отодвинуть засов, как Том вскочил внутрь.

— Беда, Бун! — сказал он. — На дороге на нас напали пятеро бандитов, меня схватили, но я вырвался и убежал… А вот Минэт скатилась по дамбе вниз, и я не знаю, что с ней… Не ранили бы ее… Собирай всех, пошли туда!

Перепуганные слуги, вооруженные палками и дубинками, отправились за Томом на дорогу и обнаружили над дамбой мертвую, страшно изувеченную Минэт. Отчаянию Тома не было предела. Обливаясь притворными слезами, он кричал:

— Жалость-то какая!.. Что бы нам хоть чуть-чуть раньше прибежать, не умерла бы она такой ужасной смертью!..

Вскоре тело предали земле, тут же, неподалеку. О том, что Том убийца, никто не догадывался. День шел за днем, и вот на седьмой день, едва Том вернулся из храма, сообщили ему, что внезапно заболела одна из служанок, тридцатилетняя Масу. Она ни с того ни с сего затряслась, вскрикнула и упала, а сейчас лежит без памяти и говорит в бреду какие-то несуразности. Том отправился проведать ее.

— Что с тобой стряслось? — спросил он, присев у постели.

— Том, — проговорила Масу, — если бы ты знал, как больно мне было, когда ты повернул нож в моем теле…

— Странные вещи она говорит, хозяин, — испуганно сказал Бун.

— Очнись, Масу, — сказал Том. — Простудилась она, наверное, вот и жар у нее… Укройте ее одеялами!

Принесли тяжелые одеяла и навалили на больную, но она вдруг одним движением отбросила их, села и уставилась в лицо Тома.

— Что это она? — сказал Бун.

— Уж не дьявол ли в тебя вселился, Масу? — встревоженно спросил Том.

— Знаешь, Том, — произнесла Масу, — никогда еще мне не было так больно… Особенно когда ты ударил меня в ямку над ключицей. Лезвие пронзило тело и вошло в грудь, и это была такая мука, что рассказать нельзя…

Тому стало не по себе.

— Что она болтает, — сказал он, — с ума, что ли, сошла?

— Восемь лет мы прожили с тобой в нищете, — продолжала Масу. — И вот теперь, когда все стало так хорошо, ты жестоко убил меня, чтобы жениться на Куни…

— Видно, ей очень плохо, — сказал Том.

Он был поражен и решил, что Масу необходимо вылечить как можно скорее. Как раз незадолго до этого кто-то говорил ему, будто в деревню из столицы приехал хороший лекарь, и Том сейчас же послал за ним.

Итак, на седьмой день после похорон Минэт внезапно заболела служанка Масу и принялась говорить в бреду странные вещи. То она говорила о богатстве, нажитом на деньги, которые получены от привидений, то об убийстве какого-то рыцаря Гросса, то о краже золотого креста, зарытого где-то в клумбе у источника. Слуги слушали и ничего не понимали, считая все это горячечным бредом, но Том-то так не считал. Он догадался, что убиенная Минэт не сумев овладеть им, вселилась в Масу и намеревается отомстить ему, разболтав о всех злодействах, чтобы его схватили и казнили. «Не отослать ли Масу к ее родным, чтобы и духу ее здесь не было? — подумал Том. — Да нет, если она станет болтать такое и у себя дома, я все равно пропал». Действовать нужно было осмотрительно. Пока Том размышлял, вернулся Нак, посланный за лекарем.

— Привел я его, хозяин, — объявил Нак. — Вот это он и есть, знаменитый лекарь. Насилу я его упросил пойти к нам.

— Благодарствуйте, благодарствуйте, — произнес Том, кланяясь лекарю. — Мы здесь в лавке торговлей занимаемся, так что сами видите, какой у нас беспорядок, а вот не угодно ли вам будет пройти в комнату?

Он провел лекаря в гостиную, усадил на почетное место и склонился перед ним.

— Очень рад познакомиться с вами, — сказал он. — Зовут меня Сэгикут Том и разрешите мне от души поблагодарить вас за то, что вы согласились взять на себя труд посетить меня…

— Да-да, и я рад познакомиться, — сказал лекарь. — У вас, говорят, кто-то внезапно заболел… э-э… жар, говорят, странный бред… — Он вдруг пристально поглядел на Тома и воскликнул: — Э-э-э, а давненько мы с тобой не виделись, парень! Надо же, а! Как ты поживаешь, Том? Как всегда, здоровый и бодрый, это хорошо… Смотри, как неожиданно встретились! Вот никогда не думал… Это твой новый дом? Превосходно… Впрочем, так оно и должно было быть. Еще когда ты с женой жил у рыцаря Гросса, я считал вас парой дельной, всегда думал, что вы далеко пойдете… На это я всеми десятью пальцами указывал и не ошибся. И лавку ты хорошую держишь, отличное дело…

Том недоуменно таращивший на него глаза, наконец узнал.

— Никак, это господин Сидхо! Ну, совсем не ожидал с вами встретиться здесь…

— Говоря между нами, — сказал Сидхо, — я окончательно проелся, даже лекарствовать не мог. Домик у меня с кошкин лоб, так я его продал и поехал к знакомым. Остановился переночевать на постоялом дворе в замке, там меня попросили осмотреть одного постояльца, больного лихорадкой… Ну, пользовал я его, пользовал, он на мое счастье и выздоровел. Сам выздоровел, я тут ни при чем. Но сразу разнесся слух, будто я великий лекарь, и теперь у меня от больных отбоя нет. Лечу их через пень колоду, однако деньги платят хорошие, вот я и решил остановиться в здешних местах… Честно говоря, лекарь я никудышный, хотя томик-другой книжек прочесть мне в свое время пришлось. Но ведь я терпеть не могу больных, мне к их вонючим постелям подходить противно… А чуть денежки заведутся, тут уж я и вовсе бросаю все и принимаюсь пить… Так я и проелся… А что твоя жена? Минэт, кажется… Давно ее не видел… Здорова она?

— Она… — Том запнулся. — Ее восемь дней назад зарубили на дамбе бандиты… Собрал я кое-как ее тело по кускам и схоронил.

— Какое несчастье! — воскликнул Сидхо. — Как же это так вдруг? Представляю, какое это горе для тебя… Мне тем более жаль, что мы с тобой в свое время были в добрых отношениях… Хорошая была женщина, преданная… Видно, есть все-таки судьба, о которой толкуют монахи. Да, жаль, жаль… Значит, больная у тебя — это не жена?

— Нет, это просто служанка. У нее жар, и в бреду она такие вещи бормочет, что слушать страшно…

— Ну что ж, пойдем посмотрим ее, а потом недурно было бы выпить и поболтать за чаркой о прошедших временах… Приятно все-таки встретить старого дружка в незнакомом месте… А если у больной жар, то мы с этим справимся в два счета…

— Бун! — крикнул Том. — Принеси сюда чай и сладости! Хотя господин лекарь сладостей не любит… Сюда пожалуйте, здесь женская половина.

— Ага, — сказал Сидхо. — Сниму-ка я плащ.

— Масу, — позвал Том. — Слышишь, Масу! К тебе господин лекарь пожаловал, он тебя сейчас осмотрит… Так что крепись, постарайся не бредить…

— Как ты себя чувствуешь, что болит? — бодро осведомился Сидхо, присаживаясь возле постели больной.

Вдруг Масу, сбросив с себя тяжелые одеяла, села и уставилась на него.