Ине Лоренс - Непокорная [litres]

Дамы были одеты во французском стиле – грудь выступала из глубоко вырезанного лифа. Их платья тоже были украшены золотыми нитями и драгоценными камнями, и, к своей досаде, Йоханна заметила, что ее брат восторженно смотрит на декольте стоявшей рядом особы. Девушка толкнула Карла локтем в бок и испытала облегчение, когда он тут же отвел взгляд.

– Какое богатство, какое великолепие! – прошептала Йоханна.

Карл кивнул:

– Половины этих драгоценных камней хватило бы на то, чтобы приобрести графство большего размера, чем Аллерсхайм, или даже снарядить целый полк солдат и заплатить им за несколько лет службы.

«Это снова мой брат, которого я знаю», – с облегчением подумала Йоханна. Она была рада, когда стоявшую перед ними даму и ее спутника подвели к королю, ведь это означало, что наконец-то настала и их очередь войти в зал. Сердце Йоханны учащенно забилось, когда она предстала перед королевской четой. Ян Третий любезно улыбнулся девушке. Его супруга произвела на нее отталкивающее впечатление, и все же Йоханна вынуждена была признать, что Мария Казимира – самая красивая женщина из всех, кого она когда-либо видела. Глянув мельком на Карла, девушка поняла, что ее брат того же мнения. Боясь разгневать хозяев, Йоханна отвесила низкий поклон, а затем почти так же низко поклонилась юному принцу. После этого слуга провел близнецов на их место. Однако садиться пока что было нельзя – первыми усаживались король и королева. Его и ее величество подошли к богато украшенным стульям, стоявшим в торцах длинного стола, лишь после того, как поприветствовали последнего гостя.

Ян Третий предоставил супруге возможность сесть первой, а затем также занял место за столом. Когда Йоханна решила опуститься на сиденье, Карл схватил ее за руку:

– Стой, иначе ты оскорбишь гостей более высокого ранга!

Только теперь девушка поняла, что присутствующие садились за стол в том порядке, в каком их представляли королевской чете. Они с Карлом были последними, и на них устремилось множество любопытных глаз. Казалось, гости задавались вопросом, что столь молодые люди делают за столом Яна Третьего. Близнецы размещались посередине, на равном расстоянии от короля и королевы. Напротив них сидела дама, на чью грудь Карл засмотрелся ранее, и ее спутник. Пышная женщина наклонилась вперед, открыв взору юноши прекрасный вид.

«Какое бесстыдство!» – подумала Йоханна. Отец не позволил бы Геновеве выходить на люди в таком наряде. Поскольку Карл снова не мог отвести глаз от декольте незнакомки, Йоханна была рада, когда слуга в позолоченной ливрее подошел и начал им прислуживать. Высоким господам, сидевшим рядом с королем и королевой, поднесли яства и вино в золотых тарелках и кубках; другим же гостям, более низкого ранга, в том числе и близнецам, еду и напитки подали в серебряной посуде.

Йоханна страдала от жажды и уже потянулась было к своему кубку, но вовремя заметила, что еще ни один гость этого не сделал. Лишь когда Ян Третий поднял свой золотой кубок и произнес тост, остальные последовали его примеру. Вино было густым и сладким, и Йоханна решила выпить один или два бокала. Такой же умеренности она ожидала и от брата, но, посмотрев на Карла, увидела, что он уже наполовину опустошил свой кубок.

Тем временем молодая дама с внушительным бюстом с любопытством изучала близнецов и наконец решила к ним обратиться:

– Кто вы? Ваших имен не назвали.

– Это господа Кароль и Ян, представители одной старинной семьи, проживающей в Священной Римской империи, – вмешался Рафал Данилович, сидевший неподалеку.

Он пристально посмотрел на Йоханну и Карла. Близнецы поняли, что Ян Третий хотел бы сохранить их происхождение в тайне, хоть и не догадывались почему.

Блюда были превосходными, вино – просто чудесным. К облегчению Йоханны, Карл прикрыл свой кубок ладонью, когда лакей решил подлить ему вина. Она последовала примеру брата и обрадовалась, когда заиграла музыка, ведь теперь едва ли возможно было продолжать разговор. Сидевшая напротив дама по-прежнему с любопытством смотрела на близнецов; ей явно хотелось задать им больше вопросов об их происхождении.

Йоханна вскоре поняла, что король любит хорошо поесть. Некоторые блюда были ей незнакомы, но все было очень вкусно. Однако порций, которые подали, хватило бы, чтобы накормить великана, поэтому девушка отведала всего понемногу и вскоре почувствовала, что наелась до отвала. Карл тоже был сыт, но, тем не менее, съел весь сладкий крем, который им подали на десерт, а затем прикрыл ладонью рот, скрывая отрыжку.

– Теперь его величество примет послов Франции, Священной Римской империи и Испании, – с улыбкой сказал Данилович Йоханне. – Вы можете еще какое-то время послушать музыку или же вернуться в свои покои. Завтра у короля наверняка найдется время и для вас.

– Благодарю вас.

Йоханна подождала ровно до тех пор, пока король вытрет губы и отложит салфетку в сторону, – после этого они смогли встать из-за стола и уйти.

Карл взглядом дал ей понять, что хотел бы остаться здесь подольше. Но, по мнению девушки, это было слишком рискованно. Она подошла к брату и положила руку ему на плечо:

– Нам следует вернуться в свою комнату и лечь спать. Уже поздно.

Карл посмотрел на напольные часы высотой в человеческий рост, стоявшие в конце зала, и понял, что сестра права. Дома они уже давно лежали бы в постели. Взглянув еще раз на молодую даму с пышным бюстом, Карл последовал за Йоханной к выходу из зала. Слуга провел близнецов в их спальню, чтобы они не заблудились или, как предположила Йоханна, не попали в чужие комнаты. Везде таились секреты, в раскрытии которых Ян Собеский был не заинтересован.

Пока близнецы направлялись в свою комнату (Карл при этом грезил о той молодой даме), Ян Третий Собеский принял по очереди послов Франции, Священной Римской империи и Испании. Беседы длились дольше, чем ожидалось. В особенности регламент превысил Франсуа Гастон де Бетюн, шурин короля. Его господин, король Франции Людовик Четырнадцатый, сделал щедрое предложение, желая заполучить Польшу в качестве союзника против Австрии. Лишь после того как Ян Третий пообещал об этом подумать, ему удалось избавиться от дипломата.

Все это время послу императора Леопольда пришлось ожидать, и он чувствовал себя оскорбленным. Однако чтобы не потерять расположения польского короля, он проглотил обиду и вкрадчивым голосом изложил пожелания своего хозяина. Император хотел заключить с Польшей военный союз против Франции. Если же этого добиться не удастся, его посол должен был убедить Яна Третьего отправиться вместе с Леопольдом в военный поход против турок, чтобы те не смогли напасть на Австрию.