Михаил Яснов - Рог Роланда и меч Гильома

— Судя по этому рогу, — засмеялся мавр, — судьба сделала мне большой подарок и свела с самим Роландом, племянником короля. А где же его знаменитый меч? Ну и храбрец! Да он его потерял! Что ж, зато здесь его Олифан, и он навек останется свидетелем моей победы! Племянник Карла побежден, а рог его уедет со мной в Аравию!

При этих словах Эмери Нарбоннский открыл глаза — хватился, нет при нем меча, лишь тяжелый Олифан в его руке.

— Сдается мне, ты не франк! — воскликнул Эмери и со всего размаха ударил Олифаном по голове коварного мавра. Одним ударом пробил ему и шлем, и голову, а на Олифане и царапины не осталось. — Презренный! — продолжал Эмери. — Тебе ли меня схватить? И коль оказался у меня в руке рог Роланда, то будет он так же страшен и непобедим, как великий Дюрандаль!

Вновь покинуло сознание графа Эмери. Вновь пришел в себя граф Роланд. Поднял он Дюрандаль и стал бить о черную гранитную глыбу в надежде притупить и расщепить его, чтобы не достался великий меч никому из его врагов.

— Пора нам с тобой проститься, мой Дюрандаль, — промолвил рыцарь, — не пригодишься ты мне более.

Раз десять ударил Роланд мечом по камню — ни царапинки, ни щербинки не оказалось на мече.

— Богоматерь, помоги мне! — взмолился умирающий. — Многих недругов побил я своим мечом, многие земли покорил. Не должен им владеть никто трусливее и слабее меня.

Стал бить Роланд мечом по красной глыбе. Звенит сталь, да не щербится. Сверкает, как прежде, клинок — ни единой зазубринки нет на нем. Убедился граф, что не разбить ему буланого меча, и стал сокрушаться:

— Пора нам с тобой проститься, мой Дюрандаль! Как сверкаешь ты на солнце, как играешь под его лучами! Вспомни, Дюрандаль, тот день, когда был ты вручен мне императором Карлом, вспомни, сколько раз ходил ты со мной в походы — в Анжу и в Бретань, в Прованс и Аквитанию, к ломбардцам и баварцам, к валлийцам и шотландцам… Горько мне расставаться с тобой, но не могу я вытерпеть такого сраму, чтобы достался ты арабам!

Подошел Роланд к серой глыбе — стал бить, отсекая от нее обломки, а сталь все звенит, как прежде, и все так же гладок и чист острый клинок. Видит граф — все усилия бесполезны, восклицает в слезах:

— Пора нам с тобой проститься, мой Дюрандаль! В твою рукоять вделаны были святыни — кровь святого Василия, и нетленный зуб святого Петра, и власы Дионисия, Божия человека, и обрывок ризы Приснодевы Марии… Ты давал мне силы в любом сражении, ты укрепил мою руку, ты поверг в прах моих недругов. И если суждено тебе уцелеть, пусть отныне тобой владеет только самый отважный и благородный рыцарь!

Почувствовал граф, что холодный пот струится по его лицу, лег он у подножия двух высоких сосен на вершине холма, положил меч себе на грудь и повернул лицо к Испании, чтобы видно было Карлу, когда он вернется с войском в Ронсевальскую долину, что граф погиб непобежденным. Потом он поднял правую руку к небу, словно вручил Богу, своему небесному сеньору, залог верной службы.

И когда принял его перчатку архангел Гавриил, граф поник головою на плечо, сложил на груди руки, крепко прижав к себе непобедимый Дюрандаль, и вознеслась душа Роланда в чистое синее небо.

«Где вы, друг мой Роланд?» — День продлевается. — Еще один сон Карла. — В Сарагосе и в Александрии. — Явление Балигана. — Вторая перчатка Марсилия. — Возвращение в Ронсеваль. — Дюрандаль, Олифан и граф Эмери. — Вызов эмира. — Карл собирает полки. — Мальприм и Канабей. — «Не спасут нас наши боги!» — Жуайёз и Пресьоз.

огда вернулся император Карл в Ронсевальскую долину, глазам его предстало страшное зрелище: не было в долине ни тропинки, ни взгорка, на которых не лежали бы убитые бойцы, сарацины или франки.

Оглядел Карл долину и вскричал в неописуемой тоске:

— Где вы, друг мой Роланд?

Не ответила королю долина.

— Где вы, Оливье, Эмери, Турпен? — вновь спросил Карл.

И снова ни звука не раздалось в ответ.

— Где вы, Ивон и Иворий, Жерье и Жерен, где вы, Тибо и Аселен, где вы, Ансеис и Самсон?

Молчит долина, молчит ущелье, молчат горы. Только трепещут по ветру флажки на склоненных копьях французских рыцарей. Скорбят франки, не могут сдержать слез бывалые воины.

— Всеблагой Творец! — воскликнул Карл. — Почему я не был здесь в этот день?

Гневом и горем переполнено его сердце. Заплакал король. И даже седой Немон Баварский, который за свою долгую жизнь перебывал во многих переделках, видел море крови и море слез, и тот не мог сдержать рыданий. Однако, справившись с печалью, огляделся он вокруг и сказал королю:

— Смотрите, государь, вдали клубится пыль — это убегают от нас язычники. Не будем же медлить, поскачем следом, отомстим врагам!

— Господь, — прошептал император, — помоги покарать злодеев!

Затем призвал он своих верных вассалов и приказал им остаться в Ронсевальской долине и охранять поле и горы, чтобы не растерзали погибших воинов дикие звери, чтобы не обобрали мертвецов лукавые нехристи, чтобы ничья рука не коснулась чести и славы милой Франции! Тысячу бойцов оставил Карл, и те поклялись исполнить все, что повелел им владыка.

И тогда бросил Карл свою армию вослед убегающим басурманам. Но едва отъехал он от Ронсеваля, как видит: потемнел небосвод, а солнце вот-вот закатится за горы. Король остановил коня, сошел с него на зеленый луг и, упав на траву, взмолился, чтобы Господь задержал в небе солнце и продлил день.

— Скачи, король, — услышал он голос ангела, — скачи, не убудет света! Успеешь ты за все отомстить злодеям!

Услышав слова ангела, король воспрял духом и помчался в погоню. И впрямь — остановилось в небе солнце, и еще при свете дня успели королевские войска настичь неверных. Погнали их франки прямо к Сарагосе, отрезали все пути, а впереди — быстрая и коварная река Эбро. Да нет у берега ни лодки, ни суденышка, чтобы переправиться арабам на спасительный берег. Ничего им не оставалось, как воззвать к своему богу Магомету и броситься в реку, пытаясь одолеть ее вплавь. Одни тут же и захлебнулись, увлеченные тяжелыми доспехами на дно. Других унесло далеко вниз быстрым течением и разбило о подводные камни. Никто из них не избежал гибели.

И в тот миг, когда увидел Карл Великий, что истреблена вся сарацинская рать, что захвачена им несметная добыча и отомстил он за гибель графа Роланда, — в тот самый миг ушло солнце за горы и пала на землю ночная мгла.