Мик Зандис - Ливонская ловушка [litres]

– Невесты там.

– Они там.

– Мы заберем их.

– Смерть германцам!

– Где курши?

Выкрики из толпы сливались в один неразличимый гул, пока возвышающийся над остальными на целую голову Вар не перекрыл общий гомон коротким возгласом.

– Мы уходим.

– Что значит – уходим? – насторожился Лембит.

– Мы ждали три дня и не получили ответов. Мы возвращаемся домой.

– Что? Вы не можете сбежать, поджав хвост, как трусливые псы! – Лицо Лембита покрылось красными пятнами. Набычив голову, он шагнул ближе к главарю ваидцев и сжал рукоятку меча. – Нас ждет сражение с германцами. Мы пожали руки.

Вар гордо выпрямил голову и выпятил крепкую грудь.

– Наши люди не поджимают хвост и не боятся никого. И мы никому не пожимали руку. Это сделал наш старейшина, которого вероломно убили ваши люди. Нет его – нет договора.

– Не забывайся, воин! За слова тоже надо отвечать! – в гневе Лембит выхватил меч, и ваидцы мгновенно ощетинились в ответ дротиками, кинжалами или короткими, как у вождя, мечами. Мергеровцы и ирейцы схватились за свое оружие.

– Я готов ответить, – Вар указал мечом на Лембита. – Ты оскорбил нас, и мои слова были обращены к тебе. Решим это один на один.

– Всем стоять! – Уго вышел из окружения молодых односельчан и остановился напротив ваидца. Его левая рука сжимала боевой топор, открытая ладонь пустой правой руки в призывающем к спокойствию жесте была поднята вверх. – Я не закончил ритуал, а вы уже готовы перервать друг другу глотки, как стая бешеных собак. Это плохой знак. Очень плохой.

– Но… – Вар в замешательстве переглянулся со своими товарищами. Ближайший к нему воин отступил на шаг. Глаза его испуганно расширились.

– Боги разгневаются на нас.

– Ты не должен был прерывать воеводу, – тихо напомнил другой.

– Он прав. Пусть воевода закончит, – потребовал еще один ваидец.

– Пусть продолжит.

– Пусть боги скажут, что нам делать.

Теперь голоса раздавались уже со всех сторон. Уго оглянулся. Никто не хотел противостоять богам. Прервать жреца было тяжким проступком. Ливы смотрели на него со страхом и надеждой. В прежние времена свой жрец был в каждой деревне, но германцы жестоко расправлялись с теми, кого считали главными врагами своего единого Бога. Каждой новой травинкой Мать земля подавала ливам знаки. Каждой каплей дождя напоминала о себе Мать воды. Шелестом листьев нашептывала сокровенные тайны Мать леса. Мать ветра с разноголосым посвистом гоняла вдоль моря колючий золотистый песок. В дальний путь безвозвратно забирала соплеменников Мать ночи. Дарила или отбирала улов Мать моря. А что говорить о Матерях плодородия, птиц, зверей, Луны, Солнца, звезд небесных, пчел, муравьев… Кто без жреца объяснит соплеменникам знаки богов? Кто, если не старейшина?

Он вытащил из ножен меч и начертил на земле вокруг костяных фигурок обширный круг. Деревенский жрец на праздниках или при прощании с усопшими прыгал внутри такого круга, трясся в трансе, бил в бубен и издавал нечленораздельные звуки. Вместо этого Уго трижды плашмя ударил мечом по деревянному щиту, точным ударом воткнул меч в центр круга рядом с шахматной доской и воздел руки к небу. Белый лебедь, с шумом рассекая воздух тяжелыми крыльями, пронесся над его головой. Из-за ближних камышей прокрякала утка. Гулким эхом отозвалась в отдалении кукушка. Ливы оцепенели. Уго опустил руки и посмотрел на меч. Тень от него протянулась в сторону Вара, и край ее сомкнулся с лежащей на земле фигуркой черного короля. Воевода сжал ее двумя пальцами, поднял высоко вверх так, чтобы она была видна каждому, и, вкладывая в слова всю мощь своего голоса, прокричал:

– Боги дали мне знак. Великая битва пройдет на том берегу. Женщины выйдут из-за стены. Много воинов заберет Мать ночи. Вода покраснеет от крови. – Слова сами собой вырывались из его гортани, словно он воочию видел перед собой картины грядущей битвы, слышал лязг мечей, посвист стрел, стоны раненых. – Дым костров затмит солнце. Стар и млад. Млад и стар. Где ступала нога, встанет трава. Птицы воспоют победу.

Одним движением сорвав с плеча накидку, он опустил ее поверх рукоятки меча так, что она шатром покрыла костяные фигурки, и искоса, сквозь полуприкрытые веки, посмотрел на соплеменников. Ни одного звука не доносилось из их рядов. Глаза ливов были прикованы к крохотному шатру, и он сам едва не поверил, что сейчас один из костяных божков выберется наружу, чтобы явить им свое веление. Уго раздвинул руки в стороны, словно в попытке обнять весь окружающий мир, и, еще больше возвысив голос, прокричал:

– Мы сделаем все, что велят нам боги! Сам Перконс даст нужный знак!

– Нам надо добраться до крепости.Но я не могу выгрести против течения, когда вы все сидите в лодке. Сделаем это по очереди, по одной. Сначала со мной пойдет…

– В прошлый раз ты спокойно делал все, что хотел, когда мы были вместе. Но если ты настаиваешь… Я согласна быть первой! – Ванга игриво улыбнулась, повела плечами так, чтобы ее груди под платьем заходили из стороны в сторону, и шагнула обратно к лодке. Лея заступила ей дорогу.

– Почему это ты будешь первой?

– Ну, – пожала плечами Ванга, – в прошлый раз ты не возражала. Сначала была я, потом Вита и только тогда… я не думала, что ты будешь против.

– Я против.

Лея уперла руки в бока, широко расставила ноги и упрямо склонила голову. Ванга переступила с ноги на ногу и в поисках поддержки повернула голову в сторону Иво.

– Ладно, пусть на этот раз первой будешь ты. Потом пойду я, а Вита…

– Нет! – Лея покачала головой и тоже повернулась к Иво. – Я говорю о другом. Мы пришли сюда вместе и не знаем даже того, что ждет нас за ближайшим деревом. Мы не должны разделяться.

– Но я же сказал, что мне не выгрести с вами против течения.

– Тогда пойдем по берегу вместе.

– Но по пути, перед самой крепостью, будет еще речка. Мы не переберемся через нее без лодки.

– Тогда ты оставишь нас там, а не в лесу, и вернешься за лодкой сам. Ты охотник, ты знаешь, как это сделать. А мы… мы в чужом краю и не хотим оставаться без мужчины одни.

– Я не останусь одна! – испуганно подхватила Вита.

Ванга согласно кивнула.

– Мне тоже не очень хотелось бы сидеть тут одной, когда его не будет рядом. В лесу могут быть медведи. Или волки. И потом… Вдруг он возьмет только одну, например, тебя, Лея, и не вернется за нами?

– Вернется. Вы мои подруги, я никому не позволю вас бросить.

– Позволишь. Когда-то это все равно произойдет. Он не может жениться сразу на всех нас.

– Ты уверена?

Лея деловито осмотрела Иво, даже потрогала его новую тунику, будто прицениваясь на рынке.

– Вальтер рассказывал, что в чужих краях мужчина может взять сразу три жены. И даже больше. Боги чужаков не против этого.