Кристофер Бакли - Охотник за судьями

Эти размышления напомнили Пипсу, что он собирался попросить Николса осведомиться о Балти. И еще собирался отправить с оказией письма для Балти — от жены и сестры, пребывавших в ажитации с самого его отъезда. Как они по нему причитают! Но какой мирной стала жизнь Пипса — теперь, когда Балти больше не врывается ежедневно к нему в присутствие, выпрашивая синекуру или очередной «заем».

Шаги все ближе, каблуки стучат по паркету.

— А, мистер Пи-писс.

— Милорд!

— Suivez, suivez [20] Следуйте за мной (фр.) . .

Пипс последовал за Даунингом в его палаты.

Даунинг заговорил с рассеянным видом:

— Давненько вас не видно было. Где вы рыскали?

— На канатном дворе, испытывал пеньку на прочность. И в Уолтэмском лесу — надзирал за распилом бревен. И еще сводил счеты с поставщиками некачественных флагов.

— А! Надеюсь, вы с ними разобрались хорошенько.

— Да, я приказал их высечь.

Даунинг нахмурился:

— Это попустительство. Флаги — символы бо́льшего. Попустительство подает дурной пример. Я бы велел отрубить руку. По крайней мере, большой палец.

— Согласен. Но если им рубить руки и пальцы, они станут шить еще хуже. — Хватит зубоскальства, подумал Пипс. — С вашего позволения, милорд, не будет ли вам угодно иметь со мной tête-à-tête [21] Разговор наедине, букв. «голова к голове» (фр.) . vis-à-vis [22] Здесь: относительно (фр.) . Голландии?

— Голландия! — Даунинг театрально застонал. — Мистер Пи-писс, мне уже кажется, что в вашей tête нет места ни для чего, кроме нее.

— Я вас уверяю, ваша светлость, что никоим образом не собирался вам докучать. Я только…

— Да, Сэм, вы всего лишь беспокоитесь, что мы ввяжемся очертя голову в войну, к которой не готовы. И так далее и тому подобное. Мы приняли к сведению ваше беспокойство. Да и как иначе, ведь в последнее время вы ни о чем другом не говорите.

Пипс поклонился:

— Я, как всегда, восхищен способностью моего господина видеть важнейшее в любом насущном деле.

— А я, как всегда, наслаждаюсь нашим tête-à-tête . Непременно приходите еще, да поскорей.

Пипс, однако, мешкал, не желая признавать поражение.

— Раз уж я здесь, милорд, не могу ли вам чем-нибудь услужить? Не нужно ли вам зашифровать что-нибудь?

— Не сейчас.

Пипс понимал, что настаивать нельзя. Даунинг, глава шпионской сети, непременно воспылает подозрением. И еще он не должен знать, что Флотт рассказал Пипсу о недавней буре шифрованных посланий. Но все же Пипс не хотел оставлять дело так.

— Я на будущей неделе еду в Портсмут, — небрежно сказал он.

— В самом деле?

— Гм. Чтобы окончательно снарядить эскадру полковника Николса.

— Да? Очень хорошо.

Даунинг что-то читал и почти не слушал. Пипс попытался привлечь его внимание:

— У меня есть письма, которые я хочу передать полковнику Николсу для нашего мистера Сен-Мишеля.

— Для кого?

— Для моего шурина. Того самого, которого вы отправили в Новую Англию. Чтобы арестовать цареубийц, Уолли и Гоффа.

Даунинг поднял взгляд от бумаг:

— Ах да. Наш неустрашимый охотник за судьями. Я и забыл. От него доходили какие-нибудь вести?

— Нет. Но мне пришло в голову, что экспедиция полковника Николса, административная инспекция колоний, может иметь нечто общее с миссией мистера Сен-Мишеля.

— Общее? — Искорка интереса.

— Вдруг мистер Сен-Мишель найдет что-нибудь интересующее полковника Николса.

— О, не думаю. В любом случае вашему грозному шурину поручено донимать своей особой жителей Нью-Хейвена. Вы мне клялись, что донимать ближних — его особый дар.

— Да. Я не сомневаюсь, что он уже пронял их до печенок, так что они решили перебраться в Новые Нидерланды.

— Нет-нет, — со внезапной резкостью сказал Даунинг. — Этого никак нельзя допустить.

— Я лишь шутил. Почему же?

— Чтобы жители Новой Англии начали заключать союзы с жителями Новых Нидерландов? От сего нам точно не ждать добра. Согласно полученному нами отчету, некие ньюхейвенцы, возроптав против коннектикутских властей, желают основать новое поселение. Новый Ковчег, так они его зовут. Пусть лучше сидят в Коннектикуте, у нас на глазах, чем шляться где-то и вступать в союзы с Петером Стёйвесантом.

— В таком случае я велю своему шурину уязвлять их не слишком сильно, чтобы не толкнуть в объятия сыроделов. — Пипс поклонился. — Значит, я еду в Портсмут. Если ваша светлость имеет какие-либо послания к полковнику Николсу, я их с величайшей охотой передам.

— Для сего у нас есть гонцы.

— Но мне это не составит никакого труда. Я ведь сам туда еду. — Пипс улыбнулся. — На службе Его Величеству для меня ни одно дело не зазорно.

— Вы весьма преданный слуга. Очень хорошо. Приходите сюда завтра утром. Флотт передаст вам депеши для Николса.

Балти проснулся под хлопанье крыльев летучих мышей. Он ахнул, потом вспомнил, что находится в месте, где следует ожидать появления летучих мышей, а именно в пещере.

Он сел. Ханкс у входа в пещеру поддерживал огонь в небольшом костерке. Они наконец-то сделали привал после двадцати четырех часов в седле, как раз когда край неба порозовел. Сейчас солнце садилось. Балти проспал весь день. Он вспомнил слова Ханкса: отсюда не более полудня пути до Хартфорда, который Ханкс называл также «Хооп» (Балти не запомнил почему).

— Я дам вам поспать. Нет необходимости ехать в темноте. Мы выедем в Хооп с первыми лучами зари.

— Так мы едем в Хартфорд или в Хооп? Хотя мне все равно.

Ханкса, кажется, забавляло, что Балти дуется.

— Хартфорд, Хооп. Называйте как хотите. Хооп — старое имя. Так назвал форт Адриен Блок, голландец. «Дом надежды» — Хёйс де Хооп. А Хукер переименовал его в честь английского города, где сам родился. Здесь большинство мест носит уже второе имя. Третье, если считать индейские названия. По справедливости надо бы. Здешнее племя, подунки, зовет это поселение «место черной речной грязи». То есть участок плодородной земли. А теперь оно зовется в честь английского городка. Может, когда-нибудь вы, французишки, переименуете его в Новый Париж.

— Я не француз. Я англичанин.

— Я собирался подстрелить какой-нибудь дичи на ужин, но заснул. Вот. — Он швырнул Балти мешочек сушеных фруктов.

Пещера была просторная, с высокими сводами. Вход располагался на крутом склоне примерно в сотне футов над землей. Ханкс был здесь как дома. Впрочем, он, кажется, везде был как дома.

Балти подошел к Ханксу и сел рядом. Зев пещеры смотрел на лес, где оглушительно трещали птицы, устраиваясь в сумерках на ночлег.

— Здесь можно спрятаться от этих… как вы их назвали? Кулуары?

Ханкс хрюкнул от смеха:

— Я полагаю, в кулуарах удобно прятаться от кугуаров.