Юрий Торубаров - Охота за Чашей Грааля [litres]

Умирающий польский король, узнав о такой нелепой кончине великого Кейстута, промолвил:

– С головой Литву можно скоро взять голыми руками!

Эти предсмертные слова короля зародили у шляхов давно погасшее желание иметь великую Польшу.

Несмотря на королевскую чехорду: Казимир умирал бездетным, оставив трон племяннику Людовику, королю Венгрии, который почти не управлял Польшей, тоже не оставил сыновей. Но в Польше находились умы, которые заботились о своей земле. Узнав о том, что великий русский князь предлагает Ягайле свою дочь в жены, их эта весть сильно напугала. И было решено воздействовать на Ягайла через его… мать. В одной из встреч незнакомец княгини посетовал на то, что если ее сын женится на Софии, ему придется уехать из Вильно. Влюбленную женщину не интересовали причины. Ее интересовало одно: чтобы тот, кому она отдала свое сердце, был рядом.

Она долго обдумывала, как подойти к сыну. Ведь вначале, еще до знакомства с этим замечательным человеком, она внушала сыну, что это прекрасное предложение и ему надо соглашаться. Ни она ли зародила в его дремлющем уме, что это путь в великие князья Литвы и Руси.

И вдруг после завтрака она задержала сына и сказала, что кто-то ей сказал, что якобы Дмитрий Иоаннович, желая отдать дочь за Ягайла, сам имеет намерение стать великим князем Руси и Литвы. А ему выделит маленькое каширское княжество, где он и будет прозябать со своей женой. А насчет наследников – у него растет сын Василий. Такая «исчерпывающая» информация вмиг переменила желание на соединение его уз с русской княжной.

Польша торжествовала. Пока тихо. Она понимала, что это всего лишь маленький шажок. Но великий путь начинается с малого. Ягайло поспешил подтвердить Мамаю, что их договор остается в силе. Это была последняя точка, поставленная Мамаем. Он стал собирать войско.

Был послеобеденный час. Солнце пекло невероятно. Люди искали прохладу, где кто мог. Воротная стража, глянув на опустевшую дорогу, пошла под тень росшего невдалеке дуба, оставив молодого воина, так, на всякий случай, наказав ему, если чего… чеп будил. Стеречь пустые ворота парню надоело, и он полез на стену посмотреть, как это иногда делал главный страж. Только он поднялся и глянул в поле, как увидел, что по нему скачут какие-то всадники. Приглядевшись молодым зорким глазом, ахнул: «Татары!» Кубарем скатившись вниз, он побежал к дубу. Старшой, закрыв лицо от мух тряпицей, в которую жена заворачивала краюху хлеба и кусок мяса, легко похрапывал. Страж в нерешительности остановился: «Че же делать-то?» Тот умел страшно ругаться. Но все же… решился.

– Че те? – стаскивая тряпицу с лица, сонным голосом спросил старшой.

– Татары! – рявкнул парень.

– Да пшел… ты! – И страж повернулся на бок.

Не то это оскорбило парня, не то он до конца понял опасность, но он пнул его под бок, да так, что тот вскочил, махая кулаком:

– Я те!

– Татары! – бросил он ему в лицо.

Тот замер с поднятой рукой.

– Татары? – еще не веря услышенному, переспросил он.

– Татары! – парень даже не крикнул, а завопил.

Такой резвости от стража парень не ожидал. Тот точно на крыльях взлетел на стену. Да, действительно, в поле он увидел мчавшихся татар.

– Ворота на запор! – завопил он, сбегая.

– Ты, – он ткнул пальцем в грудь молодого стража, – к князю! Бегом!

Рязанский князь Олег Иванович только лег в своей прохладной одрине, как его поднял крик:

– Татары! Татары!

Он выскочил в проход и натолкнулся на молодого стража.

– Татары? – крикнул князь.

Парень только кивнул.

Князь, вернувшись к себе, быстро надел портки, накинул тельницу и ринулся вслед за парнем. Подбежав к воротам, он увидел на стене несколько человек. Проверив на воротах запор, князь поднялся на стену. Действительно, приближались татары. Их было человек около сотни. Князь понял, что это едет к нему ханский посланец.

– Открывайте ворота, – вздохнув, сказал князь, медленно спускаясь и направляясь к себе.

Да, это был ханский посланец Мурза. Он был немолод, тепло одет. Поэтому жара его так не донимала.

– Мне велено спросить тя, князь, – произнес Мурза, – ты на чьей будешь стороне: нашей аль московской? – сказав, он прищурил свои черные глазки, не спуская их с князя.

– А че, хан идеть войной? – зевнув, спросил Олег.

В этот момент в голове князя возродилось воспоминание о последнем набеге татар на Рязань, когда он еле от них спасся. Те, пограбив, что могли, пожгли город и угнали к себе многих горожан. Повтора ой как не хотелось. А если признаться, он просто боялся.

– Да, – выдавил из себя Мурза.

Почесав затылок, Олег ответил:

– Да. Я с вами.

– Тогда хан хочет, чтобы ты встретился с Ягайлом и договорились о совместном походе. Хан ждет вас в сентябре.

– Передай хану, что я желаю ему победы и выполню все, что он велит. А щас, достопочтенный, отдохни с дороги. А я прикажу готовить тебе отличный махан.

Мурза улыбнулся.

Пока Мурза отдыхал и готовился махан, Олег снарядил гонца к Ягайле с предложением о встрече. Второго, тайно, отправил в Москву, к Дмитрию, с сообщением, что хан готовится на него напасть. Узнав об этом, Дмитрий немедленно стал собирать войско, послав за своими полками и кподручным князьям: ростовским, ярославским, белозерским. Узнал и тверской князь Михаил, что Мамай готовится напасть на Москву и снарядил свое войско под командованием князя Ивана Всеволодовича. А Ягайло назначил Олегу Ивановичу встречу в Любутске, так как считао его своим, построенным отцом Олгердом.

Некогда подручный Романа Тимоха превратился в Тимофея. Умело ведя хозяйство, пригляделся в свое время пацан, он стал довольно зажиточным человеком. Многие бояре, видя его дарования, имели желание породниться с ним. В это утро, проводив пастуха вместе с стадом, он возвращался к себе, как вдруг увидел на большой дороге довольно внушительный отряд воинов. Прячась лесом от них, Тимофей не только узнал, кто они, но и куда едут.

Войдя в Любутск, отряд остановился. Молодой предводитель, встреченный любутскими боярами, вошел в один из дворов. Тимофей решил задержаться, что же будет дальше. Вскоре появились и другие воины. По их говору, он сразу узнал: то были русские. Их старший, высокий светловолосый человек вошел туда же, куда вошел литовец.

Свою мальчишью сноровку он не потерял. Обежав ограду, нашел лаз. Выглянув из него, увидел, что эта часть двора до дома была густо заросшая смородинными кустами. Из-за такой жары все окна были раскрыты. Медленно ползя, он прислушивался: из какого окна услышит голоса. И нашел такое окно. Хоть долго пришлось лежать, но то, что услышал, стоило этого. Два князя, как догадался Тимофей, вели разговор, чтобы соединиться с Мамаем вначале сентября и совместно ударить по московскому княжеству. Этот голос принадлежал русскому князю.