Клыч Кулиев - Махтумкули

А шумное веселье на свадьбе Бегенча продолжалось. Вдоволь наслушавшись песен бахши, стихов и рассказов, люди с нетерпением ожидали церемонии бракосочетания и встречи жениха с невестой. Больше всех ждал этого волнующего момента сам Бегенч.

Его нетерпеливое сердце билось с такой силой, словно хотелось вырваться из груди. Ведь Бегенч еще не видел лица невесты. Какая же она, его жена? Сбудутся ли мечты?.. Или… Но он гнал тревожные мысли.

Наконец в дверь заглянула одна из женщин:

— Ведите жениха!

Друзья Бегенча оживились и с криком: "Бери батыра!" — на руках вынесли жениха, потащили его к кибитке, где ожидала невеста, и ввалились туда шумной ватагой. Она сидела, вся закутанная среди шумливых, возбужденных девушек, настороженно притихшая при появлении парней.

Невесту усадили посреди кибитки, и она, сплошь в зеленом бархате, была похожа на кустик какого-то странного растения.

— Чего стоишь, как подпорка! — прикрикнула распоряжающаяся церемонией женщина на Бегенча. — Если ты супруг, то иди и садись рядом!

Парни вручили Бегенчу серебряное кольцо и, с шутками усадив его около невесты, накинули на головы новобрачных новенькое одеяло.

Распорядительница вложила руку невесты в ладонь жениха и, поочередно похлопывая молодых по спинам, начала ритуальную приговорку:

Закончив приговаривать, женщина отбросила одеяло и обратилась уже лично к Бегенчу:

Крикнув: "Да обретете вы светлое счастье!", — она вырвала кольцо из руки Бегенча и выскочила из кибитки.

Бегенч схватил лежащую рядом плеть и, стегая всех, подвернувшихся под руку, выбежал вслед за ней. Парни помчались вдогонку. Оставшиеся девушки и женщины посмеивались над теми, кому досталось от плети Бегенча.

— Вай-ей! — пожаловалась одна. — Стегнул так, словно змея по плечам проползла!

— Ничего, сестрица! — утешила ее молоденькая невысокая женщина, положив руку на плечо. — Мы каждый день терпим побои, а тебе досталось в шутку. Выйдешь замуж — тогда сегодняшняя боль покажется лаской.

Вернулись парни, ведя под руки Бегенча, усадили его опять рядом с невестой, начали подзадоривать:

— Заставь-ка ее снять сапоги!

— Куда ему! У него решимости не хватит!

— Хватит! Покажи, Бегенч, что ты настоящий мужчина!

Бегенч протянул одну ногу невесте, грозно приказал:

— Снимай!

Невеста безропотно схватилась обеими руками за сапог, потянула. Но парни постарались надеть на ноги Бегенча столько шерстяных носков, что сапог не снимался. Сообразив, в чем дело, девушка дернула резко и, не удержавшись, вместе с соскочившим сапогом опрокинулась на спину.

— Ай, молодец, гелин-джан! — дружно подхватили парни. — Давай второй тащи!

Бегенч протянул вторую ногу.

— Не расслабляй ступню! — толкнул его в бок большеносый Тархан. — Разве к лицу джигиту так быстро уступать!

Бегенч так и сделал. Сколько невеста ни дергала, сапог не снимался. Тогда девушка решительно вскочила на ноги и потащила жениха к двери.

Поднялся невообразимый шум. Женщины наперебой кричали:

— Отпусти ногу, парень!

— За порогом очутишься, отпусти!

Парни, в свою очередь, не сдавались:

— Не отпускай, Бегенч!

— Отпустишь — трусом будешь!

Но Бегенч сжалился над своей невестой и ослабил ногу. Девушка с силой сдернула сапог и отбросила его в сторону.

По толпе пробежал гул одобрения.

Теперь невеста должна была развязать у жениха кушак.

Бегенч поднялся во весь рост, сцепив над головой руки. Невеста принялась искать конец кушака, искусно запрятанный парнями. Это оказалось нелегким делом, и одна из девушек, та самая, которая жаловалась, что ее сильно ударил Бегенч, попыталась помочь. Но парни не разрешили: пусть сама невеста свою сноровку показывает.

Конец нашелся, но туго затянутый узел невозможно было развязать руками. Девушка вцепилась в него зубами.

Парни захохотали.

— Эй, гелин-джан, зубы не поломай!

— Беззубая жена кому нужна!

Невеста справилась с узлом и стала обвязывать кушак чалмой на голову Бегенча. И — снова смех:

— Ой-ой, осторожней, невеста! У него болячка на голове, не задень!

— У него голова паршивая, руку испачкаешь!

Почти завязанную чалму сшибли с головы Бегенча, но тут поднялся Тархан и сказал:

— Кончайте! Невеста, дай бог не сглазить, молодцом оказа-лась. Счастье Бегенча, если она не оседлает его, как скакового осла!

Женщины проворно постелили в глубине кибитки постель, усадили на нее молодых и накрыли их одеялом. Илли-хан взял плеть и принялся выгонять всех из кибитки, прикрикивая:

— Р-р-расходитесь п-п-по домам!.. Б-б-быстро!

Бегенч запер дверь за последним гостем. Когда он вернулся к жене, та, не шевелясь, покорно ожидала своего повелителя.

Бегенч в волнении замер перед ней. Он знал только ее имя. Когда она снимала с него сапоги и развязывала кушак, он обратил внимание на маленькие, почти детские руки и на гибкий тонкий стан, но лица, закрытого халатом, разглядеть не сумел. И вот сейчас… Но он не решился сорвать с нее покрывало.

— Джерен-джан, ты не сильно ушиблась, когда упала? — спросил он, взяв девушку за руку.

Рука дрогнула, но Джерен ничего не ответила.

— Почему молчишь, Джерен-джан?

Душевное волнение девушки было не меньше, чем у джигита. Она так же, как и он, горела желанием поскорее увидеть своего мужа, узнать, что преподнесла ей судьба. Когда она развязала кушак Бегенча, то могла бы взглянуть на его лицо. Но так и не подняла ресниц.

Бегенч осторожно приподнял край халата, накинутого на голову Джерен. Она не сопротивлялась, только еще ниже опустила голову.

У Бегенча отлегло от сердца: тетка Дурсун не обманула: Джерен действительно была очень мила и красива.

Он взял ее за подбородок и приподнял опущенную голову. Большие прекрасные глаза глянули на него покорно и ласково, словно говорили: "Вот я вся перед тобой, — смотри. Не знаю, нравлюсь ли я тебе такая, а ты мне нравишься, джигит, ты оказался куда лучше, чем я ожидала".

Бегенч потянулся к ее губам, и они доверчиво раскрылись ему навстречу.

Перевалило за полночь.

Весь аул уже забылся глубоким сном. Только Бегенч и Джерен не спали, наслаждаясь неожиданным счастьем. Редко бывает, когда жених и невеста, до свадьбы не знавшие друг друга, при первой же встрече испытывают чувство если не любви еще, то взаимной симпатии и близости. Они радовались, что оба оказались молодыми, красивыми, здоровыми, и благодарили судьбу, особенно Джерен. Бегенчу-то хоть тетка на все лады расхваливала невесту: и пригожая, мол, она, и работящая, и род их плодовитый. А вот бедняжке Джерен не очень верилось, что ей выбрали молодого и приятного на вид, ласкового в обхождении мужа: достаточно наслышалась она, как бессовестно обманывают бедных девушек. И вот, к счастью ее, кажется, не обманули. И она с радостью чувствовала, как в сердце просыпается любовь к Бегенчу.