Элисон Уэйр - Джейн Сеймур. Королева во власти призраков [litres]

– Моя дражайшая и любимейшая дочь! – выдохнул Генрих и прижал ее к себе.

Джейн заметила слезы у него на глазах и предположила, что его тоже шокировал вид Марии.

Он был с ней мягок, добр и нежен.

– Я привез к вам вашу добрую матушку, королеву Джейн, – сказал Генрих, и Мария начала опускаться на колени, но Джейн не дала ей это сделать – она взяла падчерицу за руки и крепко обняла.

– Вы даже не представляете, какого верного друга имеете в лице королевы, – сказал Генрих.

Мария робко улыбнулась:

– Я знаю, что многим обязана вашей милости.

Генрих отвел их в главный зал и попросил Марию сесть между ним и Джейн. Он разглядывал дочь пронзительным взглядом голубых глаз, на лице его отображались разные эмоции.

– Я глубоко сожалею, что так долго держал вас вдали от себя, – сказал он, и тут Мария потеряла самообладание – по ее щекам потекли слезы.

– О мой дорогой отец, как я скучала по вас! – плача, проговорила она.

Генрих задыхался от волнения.

– Больше я этого не допущу, – пообещал он. – Забудем прошлое и будем смотреть в будущее. Я сделаю для вас все, дитя мое, раз теперь мы снова в совершенном согласии с вами.

Джейн вынула из сумочки маленький бархатный мешочек и вложила его в руку Марии:

– А я стану подругой вашей милости.

– Ничто не доставит мне большей радости, мадам, – улыбнулась Мария. – Вы всегда были так добры.

Глаза принцессы увлажнились слезами благодарности. Открыв мешочек, она онемела и выложила на ладонь красивейший бриллиант.

– В знак нашей дружбы, – сказала ей Джейн.

– А это от меня, – добавил Генрих и протянул Марии украшенный кисточками кошелек. – Здесь тысяча крон на ваши маленькие удовольствия. Отныне и впредь вам не придется беспокоиться о деньгах, потому что вы будете получать, сколько пожелаете.

Остаток дня прошел в очень приятной атмосфере: Мария и Генрих начали чувствовать себя свободнее в обществе друг друга, и Джейн лелеяла добрые надежды на будущее. Марии очень понравилась лошадь, привезенная Эдвардом, и Джейн заверила девушку, что у той много друзей при дворе. После вечерни, когда гости собрались уезжать, пообещав Марии, что скоро навестят ее еще раз, вид у девушки уже был не такой затравленный и настроение ее поднялось.

– Обещаю, отныне с вами будут обращаться хорошо! – крикнул ей с седла Генрих. – Когда вы поправитесь, то должны вернуться ко двору. Вы будете наслаждаться свободой, какой до сих пор не знали, и я прослежу за тем, чтобы вам служили с церемониями и почестями, как второй леди в королевстве после королевы Джейн. Вы ни в чем не будете нуждаться!

Он послал ей воздушный поцелуй, вместе с супругой выехал через гейтхаус, и они вдвоем поскакали по дороге, ведущей в Лондон.

– Ни один отец не мог бы проявить к дочери больше любви, – сказала Джейн.

– Ни одна мачеха не могла бы быть более приветливой! – ответил комплиментом на комплимент Генрих. – Я рад, что теперь мы с Марией снова добрые друзья.

– И она тоже, уверяю вас. Она вне себя от радости, что снова вернулась в милость.

Лучшего исхода ни сама Джейн, ни даже Шапуи представить себе не могли. Осталось вернуть Марии титул принцессы Уэльской, но это не имело особого значения, потому что теперь она и без того будет иметь все, что захочет, в неограниченных количествах.

Верный своему слову, Генрих начал отправлять дочери в подарок деньги, в то время как Джейн, согласуясь с привезенным Эдвардом списком, посылала Марии дорогие придворные платья. Мастер Кромвель подарил ей еще одного прекрасного коня и по велению короля взял на себя надзор за воссозданием двора Марии.

– Прочтите это, Джейн, – сказал Генрих за завтраком через несколько дней после встречи с дочерью и передал ей письмо.

Оно было от Марии – с благодарностью за совершенное примирение между ними. Кроме того, Мария вновь выражала надежду, что ее дражайшая матушка королева скоро родит ее отцу новых детей. Это тронуло Джейн.

Она легла спать в прекрасном настроении. Прошло уже шесть дней, как у нее должны были начаться крови, и королева лелеяла тайную надежду, что, может быть, беременна. Отношения Генриха с Марией наладились, и Джейн полагала, что есть хорошие шансы на претворение в жизнь и других надежд. Если она родит сына, Генрих наверняка станет более сговорчивым и скорее согласится восстановить Марию в правах на престол.

1536 год

Утром Джейн не встретилась с Генрихом, потому что он заседал в Совете. Не видела королева и Маргарет Дуглас.

– Она должна прислуживать вам, мадам, – раздраженно сказала Элеонор Ратленд.

– Могу поспорить, она любезничает с Томасом Говардом! – усмехнулась Мэри Монтигл.

Джейн мысленно отругала себя. Ведь собралась же поговорить с Генрихом и узнать, что он думает по поводу этих отношений, но идея как-то выскочила у нее из головы. Она подозревала, что Генриху не придется по вкусу мысль о младшем, безземельном брате Норфолка в роли супруга своей племянницы. От ее брака он наверняка рассчитывает получить какие-нибудь личные выгоды. Джейн опасалась, что Маргарет живет в раю для глупцов.

В тот вечер Генрих пришел к жене ужинать, а Маргарет так и не появилась. Всем своим видом и каждым жестом король давал понять, что с ним обошлись дурно и поэтому он находится в праведном гневе и небеспричинной печали.

Тяжело опустившись в кресло, Генрих жестом отослал прочь слуг и мрачно взглянул на Джейн.

– Что случилось? – спросила она, опасаясь, что чем-то обидела его.

– Вы не поверите, но моя племянница Маргарет тайно заключила брачный контракт с лордом Томасом Говардом.

– Не может быть! – ужаснулась Джейн.

Трудно было поверить, что Маргарет совершила такую глупость.

– Норфолк написал мне, – прорычал Генрих. – Ему сообщила его дочь. Она содействовала этому беспутству и во всем призналась, не дожидаясь, пока все само выплывет наружу. И разумеется, учитывая то, что недавно случилось с его племянницей, почившей королевой, Норфолк боится за собственную шею и надеется заручиться моим благоволением, сообщая мне об этой измене.

– Измене?

Джейн пробрала ледяная дрожь.

– А как еще это называть? – Генрих вспыхнул. – Никакая принцесса королевской крови не может быть отдана или взята замуж без моего согласия. Самонадеянность лорда Томаса возмутительна, и я горько разочарован в леди Маргарет, потому что держался очень высокого мнения о ней и ее добродетелях. – Он ударил кулаком по столу. – Как она посмела презреть мои законы и обещать себя кому-то в жены без моего согласия?! Ее брак – это мой подарок!

Пока супруг ярился, Джейн боялась сказать хоть слово, чтобы не вызвать еще большего гнева. И все же она должна была вступиться за Маргарет. Она много раз видела влюбленных вместе в покоях Анны Болейн. И была уверена, что они не замышляли никакой измены, хотя, конечно, проявили невероятную глупость.