Юрий Супруненко - Тайны Аркаима [litres]

А вообще, огнепоклонники, истоки которых уходят, по некоторым версиям, в Аркаим, и поныне является почти единственной достаточно многочисленной языческой религиозной ветвью, представители которой активно пропагандируют свое учение (парсов-огнепоклонников в Индии около четверти миллиона). Причем загадочное и мистическое? Так, старец-огнепоклонник в Тегеране поведал в 1913 году будущему поэту Юрию Терапиано любопытную легенду. Будто бы А.С. Грибоедов в свое время сблизился с зороастрийцами в Тавризе, которые, используя древние методики, помогли «вызвать у него гениальность». По словам старца, в Персии «легко осуществляются такие вещи, как подмена трупа; нарочно изуродованное тело поэта опознали лишь по искалеченной руке…» А Грибоедов якобы после этого «под другим именем долго еще жил в нашей среде, никем не узнанный».

Но в целом отношение к нашему поэту-послу в Иране неоднозначное и даже, можно сказать, болезненное. Историки считают, что он очень жестко выполнял условия Туркманчайского договора, грубовато вмешивался в сложившиеся семейные отношения отдельных высокопоставленных иранцев, неделикатно давал советы в гаремных делах. Поэтому и ожидать от Ирана желания возродить светлую память об Александре Сергеевиче, в частности сохранить дом, где находилось до разгрома русское посольство, вряд ли стоит.

Как бы ни расшифровывать эту мистическую загадку, но неясности с гибелью и захоронением Грибоедова остаются и по сей день. Где находилось и какие издевательства претерпело тело непокорного Вазир-Мухтара после трагедии? Почему оно было первоначально захоронено на территории армянской церкви Фаддея и Бартоломея в Тегеране и как было отправлено потом в Грузию? И правду ли говорят ныне служители этой церкви, что голова поэта так и не была найдена, а была перезахоронена в той же церкви только в 1836 году вместе с телами других убитых во время штурма российского посольства в 1829 году?

Исследование тайн жизни Грибоедова, как и мистической стороны жизни зороастрийцев-огнепоклонников и их уловок, продолжаются.

Заратустра был не только пророком и лидером, но и религиозным реформатором. Появляется имущественный антагонизм, классовое расслоение. Идеализируется труд земледельцев и оседлых скотоводов. А кочевники и промышляющие разбоем и угоном скота проклинаются. Кто сеет хлеб, тот сеет справедливость.

В своих канонических заповедях «Гатах» Заратустра обвиняет предводителя ариев Йиму, приведшего свой народ в Иран в середине II тыс. до н. э., в тяжелом прегрешении против морали, в гордыне и грехопадении. В мифологическом изложении от Йимы отлетает его огненный дух-покровитель; после этого он уже не олицетворяет дарителя земных благ и бессмертия телесного. На первое место выступает Заратустра, реформатор веры и провозвестник бессмертия духовного. Согласно легенде, святой дух вселяется в пророка, и он объявляется последователями первым жрецом вместо Йимы, первым воином и первым скотоводом. Соответственно, сыновья Заратустры становятся предводителями сословий: старший – жрецов, средний – воинов, а младший – скотоводов.

А ведь Йиму до Заратустры чтили как одного из верховных божеств в некоторых племенах ариев. В некоторых случаях он называется первочеловеком, царем эпохи тысячелетнего золотого века на земле. Так что он был как бы причастен и к миру богов, и к миру людей. В учении Заратустры он уже приобретает черты культурного героя, создателя благ цивилизации.

В Авесте Йиму наставлял сам верховный Ахура Мазда. Тот, кому изначально поклонялись арии, главенствовал над скотоводами. Тучные пастбища истощались, и он, по совету бога, через триста лет (триста зим – по Авесте) затрубил в рог и выступил с народом на юг. Еще через какое-то время Йима провел по земле кнутом, она раздвинулась и раздалась вширь. Иносказательно это запечатлевает перемещение племенного союза ариев дальше на юг. Таково едва ли не первое указание в преданиях на миграции древних племен, в данном случае, скорее всего, из Европы в Азию. Научные данные подтверждают крупную миграцию арийских племен примерно 4,5 тысячи лет назад. Легенда об Йиме, таким образом, запечатлевает Великое переселение народов.

В этом предании некоторые исследователи даже видят сообщения о последнем ледниковом периоде. Ведь Ахура Мазда предупреждает Йиму: «На этот плотский злой мир придут зимы, и сначала тучи снега выпадут снегом на высочайших горах… Перед зимой будут расти травы этой страны, потом из-за таяния снегов потекут воды…» С оледенением, конечно, натяжка, ведь последняя эпоха льда завершилась примерно 10 тысячелетий назад. Но, безусловно, какое-то похолодание происходило. И Йима советует во избежание гибели от морозов и потопа соорудить общинное глиняное городище, где могли бы перезимовать люди и скот.

Этот эпизод сохраняет в памяти потомков переход от кочевых временных жилищ к постоянным поселениям из необожженной глины. Видимо, такими были сооружения в Южном Приуралье, а также в междуречье Сырдарьи и Амударьи. В этом направлении на юг и юго-восток арии и перемещались. Конечно, миф еще не есть строгое отражение реальности. Но какие-то детали действительности в нем присутствуют определенно.

В завершении мифа во владениях Йимы утверждался Заратустра. Впрочем, время и этого верховного наставника прошло. До конца же устранить божественного предка иранских ариев так и не удалось. Он сохранил божественный ореол и продолжал быть связанным со всеочищающим огнем. Именно он, как верховный жрец, возжег первый священный огонь в Хорезме (по Авесте).

Но историки считают, что расхождение интересов поселян и скотоводов привело к расколу всего арийского мира. И это уже намечалось в Аркаиме. Антрополог А.И. Белов именно в этом усматривает причину столь загадочного ухода ариев.

До этого раскола арии были почти поголовно отважными воинами. Жизнью своей и чужой особенно не дорожили, надеясь на перерождение в новом теле. Немало было рабов и наложниц. Так что в этом автор расходится с другими интерпретаторами, которые настаивают, что жители Аркаима были миролюбивым народом и не участвовали в военных походах. Напротив, по мнению противоположной стороны, они охотились за военной добычей и сразу же делили все, что удалось отвоевать. Этому, правда, не имеется археологических доказательств, но А.И. Белова это не смущает. Имущество, как накопленное, так и добытое в стычках, не имело большой ценности. По большей части оно тут же уничтожалось, сжигалось или приносилось в жертву богам. Скупость не поощрялась. «Понятно, что это уже был излет индоевропейской общности. Многое в ней виделось уже архаизмом», – заключает автор книги «Русь арийская».