Вадим Каргалов - Юрий Долгорукий

А вот место для другого нового града выбрал сам, по своему разумению. А разумение было такое: наилучшее место для пограничного града - высокий мыс при впадении в большую реку какой-нибудь малой реки. Ярославль был так поставлен, Кснятин... А теперь - Кострома, на левом высоком берегу Волги близ устья её притока, реки Костромы.

Кострома прикрывала речную дорогу к Ярославлю, а сам Ярославль — ладейный путь по реке Которосли к сердцу Земли, древнему Ростову.

Ярославль тоже следовало укрепить. Посадские дворы уже давно вышли за пределы прежнего Рубленого города на Стрелке, переползли за Медвежий овраг, и теперь горожане возводили на поле, между Волгой и Которослью, новый Земляной город с валами и башнями.

Попутно укреплялись другие волжские города - Углич и Кснятин. Весь Великий Волжский путь обрастал цепью сильных крепостей.

Иное - с другой стороны Великой Руси, где вплотную к суздальским волостям лежало Смоленское княжество, коренные владения Мстиславичей. Сюда же могли легко подойти по Днепру киевские и черниговские рати (и неоднократно подходили!). А между пограничной Москвой и стольным Суздалем ещё не было ни одногоукреплённого города. Перебреди пограничную реку и вольно шагай по светлым опольям до самого Суздаля!

Военная необходимость диктовала закладку здесь новых городов, и все советники Юрия Владимировича были единодушны в этом.

А у Юрия была ещё и своя причина, глубоко личная. Прежние великие князья оставляли в назиданье потомкам новые города своего имени: Ярослав Мудрый — Ярославль на Волге, Владимир Мономах - град Владимир на Клязьме. Ростислав Рязанский, вроде бы мизинный князь, тоже ставит град своего имени — Ростиславль. А он, Юрий, сын Мономаха, властитель огромной Земли?

Место для города своего имени Юрий выбирал долго. Многое приходилось учитывать. На пограничных реках такой град ставить нельзя. Не на краю Земли должен подняться Юрьев-град, а в самом центре! Не в лесной малолюдной глуши, а на светлом опольи, в окружении богатых вотчин и деревень, среди щедрых нив и лугового разнотравья, чтобы само место было красным [138] «Красный» в древнерусском языке имел несколько значений: красивый, яркий, светлый, благодатный, дарующий радость. .

Такое место Юрий нашёл в излучине реки Колокши, притока Клязьмы. Как поднялся Юрий на высокий берег и окинул взглядом необъятную луговую ширь за рекой, так сразу и объявил:

- Граду быть здесь!

Понравилось место и воеводе Якуну Коробу: хорошо защищено. С двух сторон обтекала возвышенность излучина реки Колокши, а с третьей, восходной стороны — речка Гза с болотистыми, трудно проходимыми берегами. А с полночной стороны [139] С севера. можно глубокий ров выкопать и водой наполнить - расстояние между Колокшей и Гзой невелико...

На высоком берегу Колокши холопы поставили большой княжеский шатёр, Юрий Владимирович не пожелал отъезжать, пока мастер Филя Норовитый не представит чертёж града, а он сам не обмеряет шагами окружность будущих валов.

Поутру пришёл Филя Норовитый - серьёзный, торжественный. Медленно развернул на походном столике свиток бересты. Не писал ом был выдавлен на бересте чертёжик града, а нарисован разноцветными красками: синими - реки, жёлтыми — валы, красными — стены и воротные башни, красными же прямоугольник княжеского дворца против самой излучины Колокши, а рядом крестом — церковь Святого Георгия, как обговорено было ранее. Ров с полевой стороны Филя прочертил тоже синим, а дороги от воротных башен — чёрными полосками. Складный получался град!

Из-под той проездной башни, что обращена была к полю, дорога вела к Клещину озеру и дальше, к Ростову, а из-под другой - к мосту через Колокшу (только на чертёжике был ещё мост, как и всё остальное). За Колокшей дорога раздваивалась — к Москве и Владимиру.

Церковь Святого Георгия решили строить из белого камня, по образу и подобию княжеского храма в Кидекше. Филя Норовитый срочно отъехал в Суздаль собирать своих мастеров-камнетёсов. Зять Юрия Владимировича Ярослав Галицкий (за ним была дочь Юрия - Ольга) прислал артель своих мастеров. Прослышав о великих градостроительных намерениях великого князя Юрия Владимировича, поодиночке и целыми артелями приходили мастера из Чехии и Моравии. Их принимали с честью - как и прочих новоприбылых из чужих земель людей. Великая Русь при Юрии Владимировиче была гостеприимной для любого человека, пожелавшего поселиться в ней, — от мордвина до венгра. Непрерывный людской приток наполнял Державу новыми силами.

А насыпали валы и рыли рвы ростовские, ярославские, суздальские мужики, сменяя друг друга. Местные же плотники рубили деревянные стены и башни.

На освящение закладки юрьевского храма явился епископ Нестор со всем церковным причтом, с ростовскими и суздальскими боярами. Народу собралось множество, и не только из ближних волостей, для русского человека новый храм Господен - всегда праздник!

Великий князь Юрий Владимирович самолично положил первый камень-булыжник в основании храма. Рядом, вместе с ближними княжескими мужами стоял зодчий Филя Наровитый, взволнованный и торжественный, в белой чистой рубахе и высокой шапке с меховой опушкой. Его только что отдельно благословил на святое дело епископ Нестор, и радость переполняла сердце мастера, ведь это было признание его первейшим мастером Великой Руси!

Впрочем, сам Юрий храмовым строением интересовался мало. Отстояв молебен, князь сразу отправился с Филей и воеводами к городским валам, на которых мужики составляли рядом бревенчатые срубы, засыпали их изнутри землёй и каменьями делали основание валов.

Мерные брёвна из строевого леса-кремлёвника сплавлялись плотами по реке Колокше издалека, и плотники начали рубить стены града.

Надвратную башню перед будущим мостом через Колокшу уже выводили под крышу, и она стояла над строящимся градом одиноко, как воин-поединщик. Величавая получалась башня, грозная. Пройдёт немного времени, и башню подопрут с боков столь же грозные стены...

Юрий Владимирович наезжал в град своего имени часто, случалось - и живал там дня по два, по три в тереме, наспех возведённом из сырого, остро пахнущего свежей смолой леса.

Сквозь оконца верхней горницы далеко просматривались луга за рекой, а ещё дальше, сизой полоской - окаем леса. Совсем как в любезном Юрию граде Кидекше...

И ещё одна задумка была у Юрия Владимировича - поставить в своей земле новый град Переяславль, одноимённый с родовой отчиной Мономаховичей на реке Трубеж, притоке Днепра. В том Переяславле-Южном многие годы княжил дед Юрия, славный князь Всеволод Ярославич; из Переяславля он и в Киев перешёл, на великое княжение. Переяславским княжеством владел отец Юрия, Владимир Всеволодович Мономах, честно и грозно оборонял степной рубеж Руси от поганых половцев, в Переяславле собирались полки русских князей для дальних походов на половецкие вежи. Потом Мономах тоже перешёл в Киев, на великое княжение, оставив Переяславль своим сыновьям.