Вадим Каргалов - Юрий Долгорукий

Юрий тоже так предполагал и порадовался созвучию своих мыслей с боярином Василием. В сокровенных беседах с Василием проверял Юрий истинность своих предположений.

- Так что будем делать, боярин?

- Ждать, наверно, княже?

Верно думал верный слуга, но не додумал. Останавливаться и ждать — значит отставать от быстротекущих событий. Из тайной встречи можно пользу для Суздаля приобрести, и Юрий уже знал, как это сделать.

- Видел, боярин, как Мстиславич о соблюдении тайны заботился? Очень уж хотел, чтобы никто о ней не узнал. А нужна ли тайна нам? Думаю, что не очень-то, полезнее кое-что приоткрыть. Не напрямую, не всю правду, но приоткрыть. Вроде неясные слухи, но со значением. Вроде бы встретились князья по-дружески, вроде бы договорились, а о чём договорились - неизвестно. Может, во вред Ольговичам? А может, во вред другим братьям Мстиславичам? Или каким другим князьям? Пусть теряются в догадках, сомневаются и тревожатся, приглядываются к Изяславу с опаской. Сомнения и тревоги побуждают к неразумным метаниям, мешают сердечному согласию. А это нам и надобно!

Боярин Василий смотрел на своего князя с неприкрытым восхищением, такого поворота даже он не ожидал, но подхватил сразу:

- Стороной, тихохонько доведу слухи через верных людей и до Ольговичей, и до Мстиславичей. То-то переполошатся князья!

- Вот теперь, боярин, тебе известен мой замысел до конца, - подвёл итоги короткому, но многозначительному разговору князь Юрий. - Исполняй со всей осторожностью!

- Исполню, княже!

События развивались так, как предполагали суздальцы.

Князь Изяслав Мстиславич пожил в Смоленске, у брата Ростислава, а потом отъехал в Новгород, к брату Святополку, там и зазимовал.

9 января, накануне дня Григория Никийского, когда иней на стогах предвещает мокрое лето, князь Святополк Мстиславич Новгородский сочетался браком с моравской принцессой. Свадьба прошла со многими пированьями и весельями. Изяслав Мстиславич сидел за свадебным столом рядом с молодыми, и новгородцы видели, что старший брат жениха был весёлым и беспечным, разговаривал с новгородскими мужами тепло, по-приятельски, и тем многих доброхотов приобрёл.

В Переяславль князь Изяслав Мстиславич возвратился только весной. Только тогда стало понятно, зачем ходило Изяславово посольство из Новгорода в Полоцк. Переяславский князь сосватал свою дочь за полоцкого князя Рохвольда Борисовича!

Скрытый смысл этой свадьбы был понятен суздальцам: Изяслав собирал вокруг себя сильных князей. Смоленск с ним, Новгород, а теперь и Полоцк...

Только Ростова с Суздалем не хватало, а то бы весь Верх Руси был под Изяславом...

Венчался Рохвольд Борисович не в своём граде, а в Переяславле, что тоже было многозначительно: в чужие грады ездили венчаться только подручные князья! Чем сумел Изяслав прельстить полоцкого князя?

На свадьбу в Переяславль приехал великий князь Всеволод Ольгович, и не один, а со своей княгиней Агафьей, сестрой Изяслава Мстиславича, оказывая тем переяславскому князю великую честь.

«Выходит, Изяслав не только прощён великим князем, но и возвышен? Неужто окончательно сговорились?!

Не очень верилось в такой поворот. Не захочет старший Мстиславич отказаться от своих притязаний на великое княжение, особенно теперь, имея за спиной поддержку сильных князей. А если Всеволод Ольгович, покупая верность опасного соперника, снова пообещал Изяславу передать Киев в обход собственного брата? Может, тогда Изяслав к нему прислонится?» — задавался вопросами Юрий и сам себе отвечал честно: «Может!»

Недоумевающим суздальским мужам Юрий говорил неопределённо:

- Поживём - увидим!

И - увидели!

На Волыни вдруг замятежничал князь Владимирко Галицкий, потребовал от великого князя отцовскую вотчину, град Владимир, где давно сидели великокняжеские наместники. В Киев по великокняжескому зову дружно собрались князья Ольговичи, Давыдовичи и... Мстиславичи! Вместе потребовали от Владимирка, чтобы отступился от Владимира-Волынского.

Но дерзкий Владимирко, заручившись поддержкой венгерского короля, не подчинился и отослал посольство прочь со многими поношениями.

Великий князь Всеволод Ольгович начал собирать полки. За этим в Суздале следили с особым вниманием. Одно дело - на княжеском съезде о согласии заявить, но совсем другое - влиться в великокняжескую рать!

К Киеву сходились с большими полками князья Игорь и Святослав Ольговичи, князь Владимир Давыдович, князья Изяслав и Ростислав Мстиславичи, князь Святополок Новгородский сам не явился, но прислал немалое войско с воеводой Невериным. Даже князь Вячеслав Владимирович Туровский пришёл со своей невеликой дружиной, не осмелился ослушаться великокняжеского приказа, хотя ему этот поход был и вовсе ни к чему: Владимирко был его внучатым племянником. Польский король Болеслав, зять великого князя, тоже войско прислал. А Изяслав Давыдович отправился за Донец - к союзным половцам. Превеликая собиралась рать, с такой ратью на греческого императора наступать, а не на какого-то мизинного князишку Владимирка!

Эта несоразмерность между многолюдностью великокняжеской рати и мизинностью противника убеждала Юрия, что Владимиркова дерзость - только повод для Всеволода Ольговича показать свою силу и подчинённость других русских князей.

Если так, то великий князь достиг желаемого!

А сам поход закончился, едва начавшись.

Князь Владимирко устрашился несметной великокняжеской силы, сам явился с покаянием в шатёр Всеволода Ольговича и был принят с миром. Всеволод проявил снисходительность и милосердие, объявил: «Ты мне и всей братии крест ныне целовал, что тебе не быть противным, я тебе вину отпускаю. Но впредь злоречить старейшую братию не дерзай!»

С Владимирка взяли на покрытие военных расходов тысячу двести гривен серебра и поделили между князьями-союзниками. Все остались довольны: и великий князь, явивший Руси своё могущество, и остальные князья, ублаготворённые Владимирковым серебром, и сам князь Владимирко, благополучно возвратившийся в свою отчину и легко выбивший из Галича вошедшего было туда двоюродного брата Ивана.

Великий князь Всеволод Ольгович, отпировав и отдохнув от ратных трудов, вдруг озаботился устройством жизни дочерей покойного князя Всеволода Мстиславича. Его хлопотами одна дщерь Всеволода Мстиславича была выдана за князя Владимира Давыдовича Черниговского, другая - за Владимира Ярославича Елецкого.

Ещё два родственных узелка связались между Ольговичами и Мстиславичами...

Князь Юрий Владимирович смотрел на сближение Мстиславичей и Ольговичей с некоторым сомнением. Не может Изяслав Мстиславич отказаться от великого княжения, тако же и Ольговичи, младшие братья великого князя Всеволода, тоже не откажутся. Но пришлось поверить. Великий князь, с другими Ольговичами и Давыдовичами, отправился в новый поход на Волынь (неугомонный Владимирко снова замятежничал, взял великокняжескую вотчину град Прилуки!), а в Киеве оставил сберегателем града... Изяслава Мстиславича, столь доверять ему стал!