Любовь Воронкова - Победители сильных [Сборник исторических повестей]

Он мог в нем раскаяться, но взять его назад не мог, как лук не может вернуть стрелу, спущенную его тетивою. Подданные Великого царя принадлежали ему телом и душою: все были одинаково рабами. Самовластный владыка относился к заслуженному сановнику так же, как к смотрителю за конюшнями или носителю опахала.

Персидский царь Камбис, желая однажды доказать свою ловкость одному вельможе, выстрелил из лука в его сына и, в присутствии отца, попал стрелою между глаз. В другой раз он велел зарыть в землю по горло двенадцать юношей из знатных семейств, без всякого повода, без гнева, под влиянием минутной прихоти.

Таков был Великий царь, воплощенное могущество и чудовищность Востока. Земля, как сказано в Библии, «трепетала и безмолвствовала перед ним».

На крайней границе его государства, на тощем и сухом полуострове, перерезанном горами с каменистыми скатами, копошился народец, у которого, по словам одного его поэта, «бедность была молочной сестрой». Но судьба дала этому народу божественные дары, для того чтобы он передал их всему миру. Народ этот был греки, а дары эти были — светлый ум, способность к наукам и искусствам. Ни один народ не строил таких храмов и не высекал из мрамора таких статуй, как греки. У них было врожденное благородство, стремление к красоте и совершенству, благодаря которому преображалось все, к чему они прикасались.

Греки, как и большинство древних народов, обожествляли природу. В природе и во всех ее явлениях они чувствовали живую душу, и эта душа представлялась им в виде разных божеств. Но у других народов, менее развитых и слабее чувствовавших глубокую красоту природы, чем греки, эти божества часто бывали грубы, безобразны и жестоки, а рассказы об их происхождении и деяниях иногда совсем бессмысленны.

У греков же все рассказы об их богах и полубогах-героях всегда полны глубокого смысла, а сами эти боги и герои так величественны и прекрасны, что до сих пор все народы помнят их имена и подвиги. Греческие трагедии, в которых изображена печальная и страшная судьба целых поколений людей, полны таких мудрых мыслей и высоких чувств, что до сих пор их изучают и ставят на сценах наших театров. Язык греков был сверкающий и звучный, всякий другой казался после него грубым говором. Несмотря на свою бедность и скудость своего края, греки сознавали свое врожденное благородство. Любовь к славе побуждала их к труду и подвигам.

В этом уголке земли вставала заря вечного просвещения; незаметный народец чувствовал, что в нем трепещет душа мира.

Но все дары греков еще не проявились вполне. Нужно было, чтобы меч расшевелил этот тлевший огонь и превратил его в огромное пламя, освещающее и до сих пор весь мир.

Лет за пятьсот до Рождества Христова Персия объявила Греции войну. Тяжелый нескладный гигант Азии выступил против гордого человечка. Этот человечек один держался прямо среди покоренных племен, и это оскорбляло даже издали гордость гиганта.

У персидского царя Дария было несколько причин начать войну с Грецией. Во-первых, когда две покоренные Персией провинции возмутились против власти сатрапов, греческий город Афины пришел на помощь восставшим и сжег город Сарды, принадлежавший Персии. Во-вторых, Дария подговаривал к войне правитель одной страны, завоеванной Грецией, и, в-третьих, у Атоссы, жены Дария, явилось фантастическое и неотвязное желание, чтобы ей прислуживали молодые афинские девушки.

Узнав о сожжении Сард, Дарий сначала спросил только: «А что такое Афины?» — с удивлением человека, которого укусило в пятку невидимое по своей малости насекомое. Но потом на него нашел гнев; он пустил в небо стрелу, как гонца, и воскликнул: «Дай мне, боже, отомстить афинянам!» Рабу было приказано стоять сзади царя за столом и трижды повторять ему во время еды: «Господин, помни об афинянах!»

Первым действием Дария было отправить в греческие города послов с требованием горсти земли и чаши воды, что служило знаком покорности и вступления в подданство. Страх перед персидским могуществом был так велик, что большинство городов греческих согласилось исполнить требование, но Спарта и Афины дали жестокий и гордый ответ на дерзкое требование.

Спартанцы бросили в колодец посла Дария, крича ему, чтобы он сам достал себе оттуда землю и воду для своего царя. Афиняне были глубоко оскорблены, когда переводчик, находившийся при после, передал им на их родном языке дерзкое и унизительное требование Дария. Им казалось, что оскверняют их святыню, так как они верили, что сами боги говорили по-гречески. В гневе сбросили они персидского посла в реку.

Дарий послал против афинян армию в двести тысяч человек, с приказанием взять в плен живыми мятежных рабов и в цепях отослать их в его дворец, в Сусы. Ему интересно было посмотреть на существа, у которых хватило безумия сопротивляться ему.

Греция разделялась на несколько небольших государств. В каждом было свое особое правление, но религия и язык — у всех одни. Главными государствами были Аттика с городом Афинами, управлявшаяся народным собранием, и Лакедемония с городом Спартою, имевшая царя.

Персидская армия выступила в поход морем на шестистах триерах. Триерами назывались суда, в которых гребцы гребли в три ряда весел.

Приближение такого огромного войска навело ужас на всю Грецию. Грекам казалось, что персы могут окружить город, соединив руки, и все жители будут пойманы, как мухи, попавшие в чудовищную паутину.

Под угрозой страшной опасности, Афины обратились за помощью к Спарте. Послом был отправлен самый быстроногий гонец. Он мчался так, будто бог Гермес дал ему свою шляпу и сандалии. Гермес был сыном главного греческого бога Зевса и считался вестником богов и путеводителем странников. Его изображали с крыльями на круглой шляпе и на пятках. В два дня гонец прошел огромное пространство, отделявшее Афины от Спарты. Но напрасен был этот подвиг: Спарта отказалась немедленно идти на помощь и отвечала, что древний обычай не позволяет ей выступать в поход до полнолуния. А в то время как раз была последняя четверть. Но вместе с отказом Спарты гонец принес Афинам предсказание одного божества. Он рассказал, что, когда он шел по лесистой горе и прилег отдохнуть, ему явился Пан, бог лесов, рощ, покровитель стад и всей природы. Иногда своим внезапным появлением он наводил ужас на людей, и они испытывали страх, который называли «паническим».

Но афинскому гонцу таинственный бог лесов явился радостный и лучезарный, при кротком свете звезд. Он назвал его по имени и шумным голосом, в котором слышалось дыхание леса, предсказал грекам победу.

Афиняне могли выставить только одиннадцать тысяч воинов против двухсоттысячного неприятельского войска. Нужно было явиться герою, чтобы решиться на борьбу и победить.