Роберт Фаббри - Веспасиан. Павший орел Рима

Пойманные между молотом и наковальней — Девятым легионом и наступающими ауксилариями, — бритты дрогнули. По рядам варваров пробежала паника. Исполненный ужаса, тон их какофонии изменился, став выше и пронзительнее.

Легионеры медленно наступали. Ауксиларии же продолжали гнать на них врага. Не имея возможности увернуться от нацеленных на них мечей, бритты десятками падали на землю. И всё же они стояли до конца, как будто такова была воля их богов: сражаться до последней капли крови за землю своих предков. Их душераздирающие крики и стенания устремлялись к небу, к тем самым божествам, которые в эти мгновения взирали на них сверху, бессильные им чем-либо помочь.

Вскоре к крикам прибавился новый звук — сдавленный стон отчаяния.

Веспасиан посмотрел налево: на гребне холма замаячили фигуры всадников. С каждой минутой их число увеличивалось, пока их цепь не растянулась по всему гребню. Чем больше их становилось, тем быстрее покидала сердца бриттов надежда. Варвары поняли: этот второй, более многочисленный, отряд кавалерии — не что иное, как ещё один римский легион, и звуки рожков, что доносятся с холма, возвещают об их скорой смерти.

Почувствовав, как враг теряет надежду, легионеры по команде центурионов перешли в наступление, стараясь при этом не разрывать строй и навязывать неприятелю свои условия боя, что приводило к ещё большим потерям в рядах бриттов. Не выдержав натиска, те дрогнули и были вынуждены отойти назад. Затем, видя, что на холме появился ещё один кавалерийский отряд, они, сначала поодиночке, затем группами, начали бросаться в бегство. Волна покатилась назад.

Бросив раненых и горы мёртвых тел, бритты помчались на восток в надежде найти там спасение от безжалостных римских мечей.

Веспасиан повернулся к Пету.

— Присоединяйся к той але и преследуй их примерно милю. Постарайся убить как можно больше.

— С удовольствием, легат. А ты не составишь нам компанию?

— Нет, Пет. Я хочу разыскать Сабина, чтобы вместе с ним поговорить с Корвином. Если к тому моменту, когда ты вернёшься, мы будем мертвы, скачи к Плавтию и скажи ему, что мы его подвели.

Пет отдал салют и унёсся прочь. Веспасиан развернул своего коня и поскакал в лагерь.

Гоня коня галопом позади ликующих когорт, Веспасиан быстро доехал до южных ворот походного лагеря. Въехав в ворота, он проследовал по пустынной главной улице к преторию в самом центре лагеря. Здесь он спешился, привязал коня и вошёл в преторий, тем более что никакого караула на входе не было.

— А ты не спешил, брат, — произнёс Сабин из глубины палатки.

— Извини, был вынужден нанести поражение небольшой армии бриттов. Где часовые?

— Они отказались проявить понимание, и мы с Магном были вынуждены забрать у них их оружие. С ними всё будет в порядке, не считая шишек на голове.

— Ты что-нибудь нашёл?

— Спрашиваешь! В спальне, там сейчас Магн.

Вслед за братом Веспасиан шагнул в отгороженную часть палатки. Там рядом с лежащей на походной койке фигурой сидел Магн. Как только глаза его привыкли к полумраку, он разглядел длинные седые волосы и висячие чёрные усы.

— Верика! Что он делает здесь?

— Он тут не по собственной воле, — пояснил Магн. — Когда мы нашли его, он был без сознания и связан по рукам и ногам. Он начал приходить в себя примерно за минуту до твоего появления.

Старый вождь открыл глаза и посмотрел на Веспасиана.

— Они пришли, чтобы сложить оружие, — произнёс он.

— Кто они?

— Катувеллауны и тринованты. Они пришли сегодня утром. Корвин выстроил легион перед лагерем. Их вожди вышли вперёд, чтобы поговорить с ним под ветвью перемирия, и я переводил для них. Они сказали, что пришли сложить оружие. Тогодумн мёртв, и на востоке больше нет вождя, который пожелал бы возглавить сопротивление римлянам, и потому они решили капитулировать. Корвин принялся насмехаться над ними, обозвал их трусами. Заявил, что хочет завоевать Камулодунум, а не получить его без боя. После чего велел казнить их у всех на виду. Я запротестовал, тогда он вырубил меня, тем более что бритты ринулись в атаку. После того, что сделал Корвин, они оставили мысли о капитуляции. Это всё, что мне известно.

— Что ж, он одержал свою победу, причём кровавую. Путь на Камулодунум открыт.

Верика с хмурым видом сел в кровати.

— Он был открыт сегодня утром, и его не нужно было топить в крови.

— Скажи, а сейчас они согласятся сложить оружие?

— Да, ведь теперь они разбиты. Однако в сердце своём они затаили гнев, и немало воинов уйдёт на запад к Каратаку. Риму предстоит затяжная война.

Сабин пожал плечами.

— Мы всегда были к ней готовы. Ещё несколько тысяч воинов в его рядах — невелика разница.

Веспасиан покачал головой.

— Дело не в этом. По всей Британии теперь распространится весть о том, что мы не принимаем капитуляций. Племена решат, что им нечего терять, и будут стоять до конца. Самоуправство Корвина дорого нам обойдётся. Мы угробим ещё не одну сотню наших солдат.

— Как только найдёшь караульных, примипил, сдери с них шкуру, — прорычал снаружи палатки чей-то голос.

— Да, господин!

— А пока давайте отпразднуем сегодняшнее утро кубком хорошего вина. Как вы на это смотрите?

— Спасибо, легат, — прозвучали в ответ три голоса.

Братья переглянулись

— Похоже, настал момент поговорить с Корвином, — шепнул Веспасиан. — Магн, оставайся здесь. Выйдешь, лишь если возникнет драка.

Магн кивнул братьям. Те вышли в главную часть палатки.

— Деревенщина и рогоносец! — злобно воскликнул Корвин. — Как вы посмели без приглашения войти в мой преторий?

— А как ты посмел нарушить приказ самого императора? — вопросом на вопрос ответил Веспасиан, шагнув ему навстречу. — Как ты посмел не принять капитуляцию двух племён, когда они пришли к тебе с ветвью мира?

Корвин гневно раздувал ноздри. Три его офицера напряглись и схватились за рукоятки мечей.

— Какой славой покрыл бы я себя, прими я их капитуляцию, если мой легион до сегодняшнего дня не принял участия ни в одном сражении? Но тебе этого не понять, деревенщина.

Куда тебе, с твоим происхождением. Твоя убогая семейка ни разу не изведала вкус славы, ибо не доросла до такой чести.

— Ты же считаешь себя вправе отнимать славу у самого императора? Ты это называешь честью?

— Император — дурак!

— Тем не менее он — император, а ты — его шурин. Окружающие его люди прекрасно осведомлены, как ты хочешь использовать своё положение и как намерен распорядиться украденной у него славой.

Корвин презрительно сощурился.

— Это всё домыслы. Никто не докажет, что я действовал в корыстных интересах.

— Верно, будь Плавтий мёртв, но он, увы, жив.

Корвин явно не ожидал это услышать. Веспасиан мысленно улыбнулся.