Роберт Фаббри - Веспасиан. Павший орел Рима

— Потому-то я и не лезу в политику, — буркнул Магн. — Мне наплевать, как нами правят и кто, главное, чтобы никто не совал нос в мой маленький уголок в Риме. Но ведь они лезут в мои дела именно потому, что мне на них наплевать. А мне на них действительно плевать. Будь у тебя такое же отношение к жизни, мне было бы гораздо спокойнее. Ну, ты понял, о чём я?

— Тебе легко говорить, — фыркнул Сабин. — Но как может сторониться политики сенатор?

— Значит, надо перестать быть сенатором или же, если достоинство не позволяет, удалиться от государственных дел. На худой конец, можно перестать бывать в Сенате и не стремиться к назначению на новый, выгодный пост.

— Но как же тогда добиться положения и влияния в обществе?

— Вот я, например, без особых усилий имею влияние в своём кругу.

— Это потому, что ты — патрон Братства перекрёстка.

— Именно. Я возглавляю мою... моё... дело, и мне больше ничего не нужно. Вы же ведёте политические игры на хорошо знакомом вам поле, но не можете попасть наверх, потому что вам мешает ваше происхождение. Тогда зачем вам всё это? Какой в этом смысл?

— Я думаю, смысл в том, чтобы стать консулом, — ответил Веспасиан. — Это была бы великая честь для моей семьи.

— Была бы двести лет назад, но что это значит теперь? Что тебя будут сопровождать двенадцать ликторов, что ты получишь возможность когда-нибудь управлять провинцией где-нибудь в заднице империи, вдали от удовольствий жизни в Риме.

Как хотите, господа, сейчас всё не так, как в старой доброй республике, а с вашей помощью всё становится ещё хуже.

— Это лучше, чем сидеть в поместье, где единственное занятие — следить за тем, чтобы вино этого года получилось не хуже прошлогоднего, — вступил в разговор Сабин.

Веспасиан не спешил с ним согласиться.

— Не знаю, Сабин. В молодости я мечтал именно об этом. Иногда мне кажется, что было бы неплохо вернуться в поместье.

— Чушь! Ты бы сразу заскучал там.

— Ты думаешь? Ну, я не знаю, — ответил Веспасиан, снова посмотрев на римскую флотилию.

Его внимание привлекло движение на берегу. К реке приближался большой конный отряд. Во главе его ехал человек в генеральской форме: на груди бронзовая кираса, на голове начищенный до блеска шлем. За спиной развевался красный плащ.

— Проклятье! Это Габиний. Тот самый отряд, который преградил нам дорогу. Похоже, они поняли, кто мы такие. Ведь у них точно нет никаких пеших кавалеристов.

Произнося эти слова, он заметил, что генерал, прикрыв глаза от солнца, смотрит в их сторону, после чего предполагаемый Габиний что-то крикнул своим людям. В следующее мгновение команда ближней биремы пришла в движение, готовясь броситься в погоню за подозрительными пешими кавалеристами.

— Мы можем плыть быстрее, Ансигар? — забеспокоился Веспасиан.

— Можем, но мы рискуем поломать вёсла.

— Давайте всё же рискнём. Иначе они догонят нас.

Ансигар что-то крикнул батавам, и те сильнее налегли на вёсла. Веспасиан почувствовал, что лодка ускорила ход. Впрочем, заметил он и то, что поверхность реки пошла рябью. Херуски были правы — северный ветер крепчал. Однако он тотчас выбросил эту мысль из головы. Встречный ветер замедлит движение не только их лодок, но и бирем.

— Пока что это единственная бирема, которую они смогли спустить на воду, — процедил Магн сквозь стиснутые зубы, когда большая группа воинов столкнула судно в воду. — И как это нам всё время везёт на стычки с собственным флотом? Я помню, как нас в своё время обстреливали в Мёзии.

— Мерзкие ублюдки, — буркнул Сабин.

Подобно многим пехотинцам, он был невысокого мнения о римских мореходах.

Веспасиан с тревогой наблюдал за тем, как воины Габиния спустили на воду ещё пять кораблей. Мгновенно ощетинившись вёслами, они напоминали рассерженных гусей, готовых броситься на соперников.

Когда лодки приблизились к излучине, от шести бирем их отделяло менее мили.

Ансигар крикнул своим воинам, и пятнадцать человек, которые ещё не гребли, сменили за вёслами своих товарищей. Веспасиан не почувствовал увеличения скорости, однако понял: постоянная смена гребцов — их единственная надежда поддерживать темп и, возможно даже, оторваться от бирем, которые не могут позволить себе такую роскошь.

В третий раз за день он мысленно обратился к Марсу с молитвой оберегать их, не дать противникам отобрать у них орла, которого они добыли с таким трудом.

Излучина реки становилась ближе. Батавы заработали вёслами ещё энергичнее. Из-за поспешного бегства они не успели снять кольчуги, и теперь пот градом катился по их спинам. Ансигар криками подбадривал их. На его бороде блестели брызги слюны, голубые глаза горели азартом. На небольшом расстоянии, стараясь не отставать, за ними следовали две другие лодки.

Река начала изгибаться на северо-запад. Веспасиан оглянулся на биремы, и в душе его вспыхнула искра надежды. Похоже, флотилия Габиния отстаёт. Может быть, им всё-таки удастся уйти от погони. Увы, как только преследователи скрылись из вида, Ансигар что-то крикнул, заставив его обернуться.

— Клянусь задницей Юноны! — воскликнул Магн. — Что это такое?

От неожиданности Веспасиан разинул рот Менее чем в полумиле от них, ниже по течению появились десять квадратных парусов с изображением волка. Под ними виднелись резные носы и гладкие бока длинных лодок.

Лодки были до отказа забиты воинами. Веспасиан вопросительно посмотрел на Ансигара. Вслух вопрос можно было не задавать.

— Это волк хавков, — ответил декурион и озабоченно прикусил нижнюю губу. — Прибрежные кланы хавков пришли на помощь своим собратьям из глубины леса.

— Они нас пропустят? — спросил Сабин с ноткой отчаяния в голосе.

— Сомневаюсь. И мы не сможем обойти их, потому что ветер сейчас благоприятствует им, а не нам. Они остановят нас и когда услышат наш акцент, то поймут, что мы — батавы. Они решат, что мы — часть войска Габиния, и тогда...

Ансигар недоговорил. Впрочем, все и так поняли, что тогда случится.

— Они наверняка развернутся и поплывут назад, когда увидят римские биремы, — сказал Веспасиан и оглянулся. — Против римлян им не выстоять.

Ансигар покачал головой.

— Каждой из этих лодок командует вождь клана. Если хотя бы один из них уклонится от боя с врагом, то домой он вернётся уже не вождём. Если вообще вернётся.

— Тогда нам остаётся одно. Ждём приближения бирем. Они вступят в бой с хавками, и у нас появится возможность ускользнуть в возникшей неразберихе. — Веспасиан повернулся к своим спутникам. Лучших предложений не последовало. — Значит, гребём обратно, Ансигар.

По команде Ансигара батавы дружно опустили вёсла в воду, замедляя движение лодки. В следующий миг от флотилии хавков оторвались пять лодок хавков и устремились на них. Лодка Луция Пета поравнялась с лодкой Веспасиана, и тот быстро сообщил префекту, что намерен предпринять. Затем Веспасиан поговорил с Куно, плывшим в третьей лодке. К тому моменту, когда все три лодки развернулись и легли на обратный курс, из-за поворота появилась первая бирема.