Роберт Фаббри - Веспасиан. Павший орел Рима

— Откуда тебе это известно?

— От того, кого Каллист послал в Германию помешать нашим поискам. Он признался мне в обмен на обещание после его смерти вложить ему в руку оружие.

— Да, для местных жителей нет ничего важнее, — усмехнулся Габиний. — Это похоже на наш обычай вкладывать в рот умершему монетку для оплаты лодочнику. В любом случае он сказал правду. Каллист с радостью припишет эту победу себе. Я же останусь в анналах римской истории как тот, кто нашёл орла Семнадцатого легиона.

Веспасиан бросил взгляд на медленно проплывавший мимо восточный берег. Море было уже совсем близко. Позади, держа путь домой, шли остальные корабли флотилии.

— Ты в курсе, Габиний, что твоя кража орла будет стоить жизни моему брату? — спросил Веспасиан.

— Кража — это слишком сильно сказано. Не напади я на хавков, неизвестно, чем бы закончилась для тебя эта эпопея. Но теперь орёл у меня в руках, а это самое главное. Что до жизни Сабина, которую он потеряет якобы из-за меня, то я в этом сильно сомневаюсь.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что так сказал мне Нарцисс.

— Значит, Нарцисс знал, что вы тоже отправитесь в Германию за орлом, хотя отправил и нас туда же?! — Веспасиан был вне себя от ярости.

— Разумеется, знал. Но ему наплевать, кто принесёт ему орла. Главное, чтобы тот был найден. Ему нужен результат. Ради этого он готов столкнуть лбами всякую служивую мелюзгу.

— Вот же подлый грек! — с негодованием сплюнул на палубу Магн.

Габиний усмехнулся и с гордостью посмотрел на находку.

— Да, этим грекам нет доверия, — ответил он.

— А Палл? Он знал об этом? — уточнил Веспасиан. — Он знал, что Каллист послал тех, кто должен был убить нас?

— Не могу утверждать, был ли он в курсе планов Каллиста, но про отправленных следом за вами убийц он точно не знал. Будь это так, он сказал бы Нарциссу. Нарцисс не упоминал о верных Каллисту головорезах. Напротив, в своём письме он прямо сообщил мне, что, если я встречусь с вами, вас ни в коем случае нельзя убивать. Я уверен, он не одобрил бы лжи Каллиста.

От этих слов у Сабина отлегло от сердца.

— Это уже что-то. Если он не хочет нашей смерти, то я могу свободно вернуться в Рим. Я даже смогу выдать Нарциссу намерения его мерзкого соплеменника.

Веспасиан вздохнул, чувствуя накопившуюся за день усталость и злясь на вольноотпущенников Клавдия.

— А вот я бы не стал этого делать. Разве у нас есть иные доказательства кроме наших слов? Каллист будет всё отрицать и затаит против тебя злобу. Нарцисс проявит полное равнодушие, ибо его интересуют куда более важные дела. Да и вообще, хозяин получил своего орла, значит, можно заняться чем-то другим.

— Думаю, Веспасиан, что ты прав, — согласился Габиний. — В любом случае, Сабин, тебе пока рано возвращаться в Рим. В письме содержался приказ относительно вас двоих на тот случай, если орёл будет найден. При условии, если вы оба останетесь в живых.

Ты, Веспасиан, должен вернуться во Второй Августов легион. Тебя же, Сабин, Нарцисс или, точнее, император, назначил легатом Четырнадцатого Парного легиона, который расквартирован на Рене, в Могонтиаке [15] Могонтиак — ныне город Майнц в Германии, столица земли Рейнланд-Пфальц. .

— В Четырнадцатый? Но почему? — растерялся Сабин.

— Не знаю, — пожал плечами Габиний. — Имперская политика становится всё более и более запутанной. Решения нередко принимаются наобум. Но, думается мне, что в твоём случае имели место некие соображения.

— Я тоже так думаю. Скорее тут дело связано с честолюбивыми замыслами Нарцисса, нежели с моими заслугами.

— Пожалуй, ты прав. Мы живём в странном мире, в котором люди моего сословия вынуждены выполнять приказания вольноотпущенников. В любом случае ты не сможешь вернуть себе свой старый легион, Девятый Испанский. Им теперь командует Корвин, брат императрицы.

— Знаю. Единственное, что в этом есть хорошего, так это то, что его какое-то время не будет в Паннонии.

— Всего лишь год.

— Что?

— В следующем году, в конце военного сезона Авла Плавтия, которого сделали губернатором Паннонии в знак благодарности за то, что он поддержал Клавдия, переводят в Гезориакум, на северное побережье Белгики. Он отправится туда вместе с Девятым легионом. Туда же будет переброшен Двадцатый легион, а также два ваших, вместе с союзными когортами. Вам, господа, предоставлена честь в составе войска Авла Плавтия поучаствовать в покорении Британии.

Стоило Веспасиану представить себе окутанные туманами леса Британии и её незнакомых богов, как по его спине пробежал холодок. Он посмотрел на Сабина.

— Я уже начинаю опасаться такой сомнительной «чести».

Сабин был растерян не меньше брата.

— Похоже, Нарцисс не мытьём, так катаньем решил избавиться от нас.

Довольным выглядел один лишь Луций Пет. Магн снова сплюнул на палубу.

— Ну и денёк! — язвительно произнёс он.

ужайтесь, мои красавцы! — проревел примипил Татий, обращаясь к членам своей двойной центурии.

Сто шестьдесят воинов стояли, преклонив колено, на влажной палубе стремительно мчавшейся к берегу триремы. Сжимая левой рукой свои пилумы и щиты, легионеры мгновенно подались вперёд и упёрлись правой рукой и основанием щитов в деревянный настил.

— Вот вижу своих ребят! — продолжал Татий. — Работа нам предстоит не тяжёлая... вернее, не слишком.

Глядя сквозь пелену дождя на приближающийся берег, Веспасиан едва заметным кивком выразил своё удовлетворение дисциплиной первой центурии первой когорты Второго легиона Августы. До берега оставалось уже меньше сотни шагов. Рядом с ним на носу корабля аквилифер Второго Августова легиона высоко поднял своего орла. За ним в сплошных потоках ливня скрылась череда кораблей с опущенными парусами, на которых гребцы мерно ударяли вёслами по воде, подчиняясь чётким командам своего старшего. Веспасиан крепко ухватился за поручень, в который раз осыпая проклятиями эту северную погоду. Тем временем двое матросов пробежали вперёд, чтобы занять позицию у канатов, удерживавших два абордажных мостика в двадцать футов длиной и восемь шириной, по которым моряки сходили на берег.

— Поднять вёсла! — прокричал в рупор стоявший на корме триерарх.

За пронзительным протяжным выкриком старшего гребцов последовал скрежет и грохот шестидесяти пар вёсел, втягиваемых сквозь пазы на корабль. До берега оставалось менее пятидесяти шагов. И вновь Веспасиан удовлетворённо кивнул: именно таким должно быть расстояние, на котором следует прекращать греблю, чтобы корабль мог причалить к берегу, а не сесть на мель. Веспасиан проверил свой меч в ножнах и окинул взглядом череду трирем. Только в одной из них не убрали вёсла.