Жорж Блон - Великий час океанов. Том 1

Из губернаторского дворца твердили, что на этот раз ничего похожего не произойдет, опасность несоизмерима. И действительно, когда по прошествии трех месяцев ничего не случилось, страсти немного улеглись.

Где-то в октябре губернатору доложили, что англичане разграбили городки Реалегуа и Леон в провинции Никарагуа. Двумя неделями позже другие пираты, уже французы, прибыли в эти же городки, но, не обнаружив там ничего, кроме руин и разора, отправились грабить другое селение, дальше к югу. Затем вплоть до декабря не поступало никаких новостей.

Губернатор Гранады (разоренной Морганом в 1664 году) на озере Никарагуа сообщил, что к коменданту гарнизона неожиданно явился флибустьер-каталонец, заявив, что французские пираты намереваются напасть на город. За это известие он надеялся получить прощение всех предыдущих грехов.

Небольшое географическое уточнение. Чтобы достичь Гранады, Морган, приплывший из Карибского моря, должен был подняться по реке Сан-Хуан, вытекающей из озера Никарагуа в Атлантику. А со стороны Тихого океана озеро отделяет холмистая гряда шириной не более двадцати километров. Дезертир-каталонец сказал, что его бывшие приятели рассчитывают добраться до Гранады через эту холмистую гряду. Губернатор принял решение усилить гарнизон и повернуть орудия на бастионах в сторону Тихого океана, откуда ожидалась опасность.

Губернатор провинции держал в боевой готовности резервы, чтобы бросить их на выручку Гранаде, но несколько дней спустя матросы галиона, прибывшего из перуанского порта Гуаякиль, рассказали леденящие душу подробности о нападении английских пиратов на перуанское побережье и каботажные суда. Ценного груза им не попалось, однако верховные власти Перу, заморской жемчужины испанской короны, распорядились увеличить число пушек на галионах и, как разболтали матросы в тавернах, временно прекратить всякое морское сообщение между Перу и Панамой.

В конце января панамский губернатор отправил очередное донесение, содержание которого сводилось к следующему:

«7 дня сего месяца (января 1686 года. – Ж. Б. ) французские пираты напали на Чирикиту в двадцати лье к западу от их стоянки на Сан-Хуан-де-Пуэбло. Небольшой гарнизон оказал храброе сопротивление, однако разбойники проникли в город, разграбили его и взяли в плен знатных жителей, за которых потребовали выкуп. Отправленная по моему приказу эскадра встретила их суда на обратном пути и огнем потопила один большой корабль. На острове Сан-Хуан-де-Пуэбло французские разбойники строят пироги, которые выдалбливают из дерева акажу. Там же они охотятся и ловят рыбу для прокормления. Из-за сильных дождей они терпят всяческие неудобства, а несколько разбойников умерли от укусов змей или были разорваны кайманами. В настоящее время, похоже по всему, у них не достанет сил для нападения на Гранаду».

– Мы нападем на Гранаду. Нельзя пробавляться грабежом мелких селений. Так не соберешь денег и никогда не выберешься отсюда, будем торчать на этом проклятом берегу до скончания века. Гранада же – город богатый и старинный, заложен больше века назад. Нападать на него будем по суше, так что добывать кораблей не потребуется. Город захватим, если будем сражаться не щадя живота своего и свято подчиняться приказам. Я порешил, что те, кто без разрешения покинут строй, не получат своей доли добычи, равно как и те, кто проявят трусость и непослушание, совершат насилие или напьются.

Приказ капитана Гронье был объявлен на стоянке французских флибустьеров на острове Сан-Хуан-де-Пуэбло. Пункт, запрещавший насилие и пьянство, был совершеннейшей новостью. В Карибском море всего несколькими годами раньше подобное распоряжение вызвало бы немедленный бунт: какого черта рисковать жизнью, если потом не напиться и не потешить беса?! Но сейчас заброшенные на далеком враждебном берегу люди понимали, что их единственный шанс на спасение в том, чтобы следовать железной дисциплине.

– Чтобы сохранить порох для дела, я запрещаю отныне до момента выступления всякую охоту. С собой возьмем минимум продовольствия, добудем его по дороге. Для этого сделаем остановку на банановой плантации Кальдейра.

Отчаянные морские волки дошли до того, что жевали бананы, дабы не помереть с голоду... Подкрепившись, пираты в первых числах апреля 1686 года вышли в море. Флотилия состояла из большого корабля Гронье, барки и дюжины пирог. Дорогой она увеличилась еще на одну барку под командованием англичанина Таунли, одного из тех, кто вел себя особенно вызывающе в момент расставания у Сан-Хуан-де-Пуэбло. Встреченный у берега и грубо остановленный французами, он неожиданно попросил дозволения принять участие в экспедиции. Его экипаж из 115 человек довел общую численность флибустьерского войска до 365 бойцов.

– Корабль и барки станут под прикрытием мыса Бланко, люди пересядут в шлюпки и пироги. Дальше пойдем скрытно на веслах. Через шесть суток дежурные экипажи подведут корабль и барки к месту нашей высадки на материк.

Экспедиция без всяких осложнений выгрузилась на сушу, и проводник-индеец повел их через поросшую сельвой холмистую гряду в глубь провинции. Стояла удушающая жара. Неожиданно начинался тропический ливень, одежда промокала насквозь, но час спустя высыхала, вставала колом и покрывалась пылью. 8 апреля флибустьеры дружно ахнули от восхищения: впереди в окружении гор, величественное, словно море, расстилалось озеро Никарагуа. Посреди его скользили курсом зюйд два красивых судна под прямыми парусами.

9 апреля отряд вышел к крупной сахарной плантации всего в четырех лье от Гранады. «Кавалер Сантьяго, владелец ее, ускользнул от нас и ускакал поднимать тревогу». Впрочем, военные власти Гранады, по их собственному признанию, вот уже три месяца были в полной боевой готовности.

Центральная площадь города, называвшаяся по обычаю Оружейной, после вторжения Моргана была обнесена стеной и превращена в мощной узел обороны. Четырнадцать пушек и шесть стрелявших каменными ядрами мортир защищали его; внутри могли поместиться шесть тысяч солдат. В тот день, правда, там находилось всего от тысячи до полутора тысяч защитников. Шесть кавалерийских рот, рассредоточенные вблизи города, должны были ударить во фланги и тыл противника, когда он втянется в бой.

Франко-английский экспедиционный корпус атаковал город не ночью при свете луны, как моргановский отряд за двадцать два года до этого, а средь бела дня, в два часа пополудни. Командир гранадского гарнизона знал о приближении врага по меньшей мере за сутки. Но ему хватило и трех часов, чтобы проявить свою полную неспособность к ведению боя и показать деморализованность вверенных ему войск. Еще до наступления сумерек флибустьеры, у которых не было ни одного орудия, завладели Оружейной площадью и держали под прицелом весь город. Потери их исчислялись четырьмя убитыми и восемью тяжелоранеными. Сражались они не только храбро и решительно, но и с большим тактическим умением, особенно хорошо используя такое оружие, как гранаты (небольшие глиняные горшки, начиненные порохом). Разница с современными гранатами заключалась в том, что тогда приходилось сначала поджигать торчавший из горшка фитиль и лишь потом бросать.