Уинстон Грэхем - Демельза [litres]

– Тихо, – сказала Джинни. – Слышишь?

Они прислушались. Теперь кто-то негромко напевал в гостиной.

Джуд сидел в любимом кресле Росса, закинув ноги в башмаках на каминную полку. На лысину он водрузил шляпу Полдарка, черную с загнутыми полями. В одной руке у него была бутылка джина, а в другой хлыст, которым он аккуратно покачивал люльку со спящей Джулией.

– Джуд! – окликнула его Пруди. – А ну вылезай из хозяйского кресла!

Джуд обернулся.

– А, добрые женщины, – сказал он каким-то глуповатым голосом. – Проходите-проходите. Ваш покорный слуга, мэм. Будь я проклят, это так мило, что вы явились с визитом. Не ожидал такого от пары сучек. Но, как говорится, с волками жить – по-волчьи выть. Даже с такой расчудесной парочкой сучек. Породистые, сэр. Никогда таких не встречал. Даже с виду понятно, что кровь благородная, без всяких там примесей. – И Джуд подтолкнул хлыстом люльку, чтобы та не переставала раскачиваться.

Пруди сжала в руках палку от метлы.

– Вот что, милая, – сказала она, обращаясь к Джинни, – ты иди займись своими делами. Я сама тут разберусь.

– А ты справишься? – тревожно спросила Джинни.

– Еще как справлюсь. Да я его на кусочки порублю. Только вот люлька мешает. Мы же не хотим, чтобы наша малышка расплакалась.

– Что, только одна дама осталась? – спросил Джуд, когда Джинни ушла. – Ну и хитрюга же ты, миссис Пэйнтер. Избавилась от девчонки, чтобы с нею джином не делиться. – Его маленькие глазки от выпитого налились кровью и слегка затуманились. – Присоединяйся, дорогуша, задери ножки повыше. Я тут хозяин. Джуд Пэйнтер, эсквайр Нампары, хозяин гончих, хозяин кладбищ, мировой судья. Хлебни джина!

– Ха, тоже мне хозяин! – сказала Пруди. – Посмотрю я, как ты запоешь, когда капитан Росс застанет тебя тут, в портках, прилипших к его лучшему креслу. Ах ты, мерзкий пропойца!

Джуд откупорил бутылку и принялся пить из горлышка большущими глотками, так что внутри запрыгали пузыри.

– Да не злись ты так. У меня еще две бутылочки за креслом припрятаны. Уж больно ты высоко ставишь Росса и его кухонную девку. На вот, хлебни чуток.

Джуд наклонился и водрузил наполовину пустую бутылку на стол позади кресла.

Пруди уставилась на нее.

– Давай-ка выметайся из кресла по-хорошему, а не то я раскрою тебе башку вот этой вот палкой, – пригрозила она. – И оставь дитя в покое!

Джуд в ответ лишь снова подтолкнул люльку хлыстом и оценивающе посмотрел на Пруди затуманенными глазками, пытаясь определить, насколько велика угроза для его головы. Однако шляпа Росса придала ему уверенности.

– Угомонись уже. Там в буфете бренди имеется. Тащи сюда бутылку, я смешаю тебе «Сэмпсон».

Когда-то это был любимый коктейль Пруди: бренди, сидр и сахар. Она смотрела на Джуда так, как будто сам дьявол искушал ее продать свою душу.

– Коли захочу выпить, так сама себе налью и не стану просить ни тебя, ни кого другого.

Пруди подошла к буфету и аккуратно смешала себе «Сэмпсон». Джуд с завистью наблюдал за ней остекленевшими глазками.

– А теперь, – зло сказала Пруди, – убирайся из кресла!

Джуд провел ладонью по лицу:

– Дорогая моя, вот гляжу я на тебя, и плакать хочется. Ты хоть выпей для начала. И мне тоже смешай стаканчик. Сооруди-ка мне «сэмпсон с шапочкой». Ну же, будь хорошей женушкой.

В «сэмпсон с шапочкой» входили те же ингредиенты, вот только порция бренди должна была быть двойной. Пруди пропустила просьбу Джуда мимо ушей, молча выпила свой коктейль и с мрачным видом смешала себе еще один.

– Сам нальешь, – сказала она. – Между прочим, я никогда не была тебе женой, и тебе об этом прекрасно известно. Порядочный человек первым делом отвел бы девицу в церковь. А мы друг другу никаких клятв не давали, и священник нас не благословил. И свадьбы у нас никакой не было: ни музыки, ни угощения. Ты просто взял меня и увез. Удивляюсь, и как только ты спокойно спишь по ночам?

– Да уж, толстуха ты была что надо, – отозвался Джуд. – А стала еще толще. И половины хватит, чтобы целый корабль нагрузить. А свадьбу играть ты сама не захотела. Так что уймись, старая бестия, нечего на меня все валить. Я все сделал, чтобы тебе хорошо жилось. Выпей вон лучше.

Пруди взяла наполовину опустошенную бутылку.

– Моей матушке-старушке это бы не понравилось, – заявила она. – Хорошо, что она померла, не дожила до такого позора. Одну меня только бедняжка и вырастила. Единственную доченьку. А было-то нас всего двенадцать человек. Уж столько лет прошло, а все равно тяжко вспоминать.

– Одна из дюжины – это даже неплохо. – Джуд еще разок толкнул хлыстом люльку. – В мире и так слишком много людей, а некоторых следовало бы утопить. Я бы издал такой закон, кабы меня сделали главным министром, чему не бывать, и очень жаль, потому как мало у кого есть такая светлая голова на плечах, как у Джуда Пэйнтера. Хотя завистники думают иначе, но скоро жизнь хорошенько их тряхнет, потому что Джуд Пэйнтер встанет и скажет этим пьянчугам, что их зависть больше не помешает его признанию, которого он заслуживает не меньше любого другого умного человека… На чем я остановился?

– На том, что поубивал бы моих братьев и сестер, – напомнила Пруди.

– Ну да. Один ребенок из двенадцати. По мне, так это в самый раз. Нечего плодиться, как всякие Мартины, Вайгусы и Дэниэлы. Я бы их всех в бочке утопил, как котят.

Большой нос Пруди начал наливаться кровью.

– Я не потерплю таких разговоров в этом доме, – возмущенно заявила она.

– Нечего командовать, не у себя на кухне, так что прикуси язык, старая корова.

– Сам прикуси, – огрызнулась Пруди. – Старый мерзкий пьяница. Тупица немытый. Бражка прокисшая. Передай мне бутылку. В этой уже ни капли не осталось.

А Джинни, ожидавшая в кухне, что Пруди накажет Джуда, все прислушивалась, когда же начнутся грохот и вопли. Но в гостиной было тихо, и она занялась своими делами. Кейт, ее младшенькая, подросла и стала повсюду совать свои маленькие пальчики, поэтому Джинни теперь не брала девочку на работу, а оставляла под присмотром матери вместе с двумя братьями и младшими детишками миссис Заки. Так что в кухне Джинни была совсем одна.

Покончив с работой, она призадумалась, чем бы еще заняться. Может, окна помыть? Джинни взяла ведро и собралась было пойти к водокачке, но тут увидела, как через поле со стороны Меллина бежит Бенджи Росс, ее старший сын.

Она сразу поняла, в чем дело. Заки обещал, что даст ей знать, чем закончилось нынешнее собрание.

Джинни пошла навстречу, по пути вытирая о передник руки. Бенджи было уже три с половиной года, он был довольно крупным мальчиком для своего возраста. Нападение Клеммоу никак на нем не отразилось, только белый шрам на щеке остался. Джинни встретила сына на краю сада, возле первой яблони.