Ирина Корженевская - Дубовый листок
- Название:Дубовый листок
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Куйбышевское книжное издательство
- Год:1964
- Город:Куйбышев
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ирина Корженевская - Дубовый листок краткое содержание
А вот скоро и пройдет.
Так бывает с человеком:
Подежурит и уйдет. v. 1.0 Сканирование, распознавание,беглая вычитка.
Дубовый листок - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В короне и порфире, со скипетром и державой Николай отправился по кармазиновой дороге в собор Святого Яна на католический молебен среди гробниц великих мужей Польши с гордыми губами и властными глазами…
Император шел медленно, и в лучах майского солнца рубин на его короне горел зловещим огнем. А наверху, на мраморной колонне, в широко развевающемся плаще, с мечом и крестом, парил король Сигизмунд. Мне казалось, что он не прочь отрубить голову убийце декабристов, народу же чудилось, что Сигизмунд благословляет нового короля.
— Vivat aeternam! Hex жийе круль [22] Да здравствует король! (лат.).
, — гудело и перекатывалось в воздухе.
Глава 6
Я вышел из замка с Вацеком. На площади все еще кишел народ в ожидании, когда король проследует из со-бора обратно. Изрядно поработав локтями, мы продрались на Свентояновскую улицу и пошли по какому-то кривому проходу в Старое Място, решив спуститься к Висле, а оттуда по берегу через предместье Солец вернуться в школу. Мы, конечно, запутались в улицах Старого Мяста, а спросить, как пройти к Висле, было не у кого.
— Ну ни души! Вот не думал, что в Варшаве есть такие трущобы! — с сердцем сказал Вацек и тут же прибавил одно из излюбленных выражений, которые употреблял в «своей» компании.
— Нельзя ли полегче? — сказал я поморщившись.
Я ненавидел такие слова, вероятно, потому, что дома их никогда не слышал. Отец говорил, что эта часть лексикона занесена в Польшу татарами, и настоящий шляхтич не станет ронять свое достоинство, употребляя их. Я как-то сказал об этом товарищам, а они отвечали, что эти слова вросли в языки всех европейских народов и искоренить их уже невозможно.
— Так и знал, что ты возмутишься, голодраный шляхтич! Ну, не злись! Это ведь пустые звуки, от которых щит на твоем гербе не лопнет и ты не перестанешь быть шляхтичем, ибо благородными рождаются.
Я не ответил. Зачем с ним пререкаться? Мне вообще не хотелось разговаривать. Мысли мои возвратились к розовой панне. Но Вацек, как на грех, был не в меру болтлив и продолжал оправдывать свое сквернословие.
— Дело, конечно, не в звуках, — сказал я не без раздражения. — Дело в грязном смысле, и ты это знаешь отлично. Почему ты не употребляешь такие слова в своем бельведере?
— Ну, знаешь! — Вацек всплеснул руками. — Это ведь чисто мужские слова, а там дамы… И даже сам Старушек [23] Старушеком называли Константина польские солдаты.
при них не рискнет.
«Недоставало еще, чтобы я с ним говорил о цесаревиче, — подумал я и свернул в другую улицу. — Кажется, Вацек его обожает. Уж не получил ли когда-нибудь от него кошелек!»
Неподалеку, в воротах неказистого дома, сидел старик, я направился к нему. Вацек догнал меня.
— Здравствуйте, ясновельможный пан! — сказал он старику.
Тот, прищурившись, поглядел на него:
— Какой ясновельможный пан будет жить в Старом Мясте?
— Почему нет?
Вацек порозовел — кажется, понял неуместность своего обращения и теперь хотел оправдаться.
— Нехорошо молодому пану шутить над простыми людьми. Что пану угодно? — спросил старик.
— Мы заблудились, дедуся, — сказал я. — Ходим туда и сюда и не можем найти дорогу к реке. На улицах никого нет.
— Да… — старик с усилием приподнялся. — Все ушли смотреть на нового короля.
Он показал, где спуск, и вдруг, понизив голос, спросил:
— А молодые паны видели короля?
— Видели.
Старик заметно оживился:
— Красив?
— Очень, — отвечали мы оба.
— А в перчатках?
Мы удивились.
— Почему пана интересуют перчатки? — спросил я.
— А как же! Говорят, у него руки от рожденья красны, как кумач. Бог, говорят, отметил его, как Каина… Вот он и прячет от народа руки и даже в храме не снимает перчаток.
— Кто сказал? — воскликнул Вацек.
— Да не помню. И зачем знать кто! Молодому пану это ни к чему.
Старик спохватился и с явным беспокойством посмотрел на Вацека. Я его успокоил. Руки и ноги у короля, как у всех. Вешать поляков он не собирается,
а наоборот — при всех панах молился сегодня в полный голос о том, чтобы пан бог помогал ему хорошо царствовать в Польше.
Поблагодарив его и простившись, я увлек Вацека по указанному стариком направлению.
— А все же интересно, откуда он слышал такие слова? — сказал Вацек.
— Что тут интересного? Дураков хватает везде. Мало ли что болтают в народе…
— Как сказать — дураков… По-моему, это прямой намек на казнь… ну, как их там называют, — декабристов…
— Может быть… Ни для кого не секрет, что император начал управление Россией с казни.
— А по-моему, он правильно сделал, — сказал Вацек. — Вот и граф Красиньский так думает По крайней мере, сразу вырезал больное место и все!
— Говорят, это были умные люди и хотели пользы своей стране.
— Кто говорит? Северин Кшижановский? Вот теперь пусть посидит и поговорит сам с собой…
Я опять ничего не ответил. Мы вышли на берег, где было светло и тепло. Тихо плескалась синевато-серая Висла. То ли Вацек почувствовал прелесть весеннего дня, то ли проник в мои тайны. Он вдруг заговорил о розовой панне. И, как всегда, заговорил противно:
— С каких пор ты заглядываешься на женщин? Я думал, ты вообще на это не способен… Тихоня! Я видел, как ты подмигивал розовой панне.
— Не говори глупости! — строго сказал я, чувствуя, что вспыхнул.
— Ври, да не завирайся! — Вацек погрозил пальцем. — Вы оба ели друг друга глазами. Я даже боялся, как бы, лишившись рассудка и чувств, вы не грохнулись под ноги императору. Вот был бы спектакль! Ну скажи, — продолжал Вацек, — ты давно с ней знаком?
— Отвяжись! На галерее было множество панн, и ни с одной — ни с розовой, ни с зеленой, ни с желтой — я не знаком.
— Врешь! Розовых было две, и та, что озаряла тебя влюбленными взорами, была в серебряном обруче. — Испытующе посмотрев на меня, он добавил: — А я ее знаю.
— Знаешь?!
— Это дальняя родственница Радзивиллов. Говорят, пан Михал души в ней не чает.
— Вот как? — воскликнул я, вполне овладев собой. — Ну, дай ей пан бог здоровья! Очень рад, что у панны такой знатный и богатый родственник. Как же ее зовут?
— Я пошутил. Не знаю ее. Думаю даже, не бедна ли она, как крыса из костела Босых Кармелитов. Кроме единственной броши, на ней не было украшений.
— Ты даже это успел рассмотреть?
— Конечно. Я должен был выяснить, почему никогда ее не встречал на балах у магнатов.
— Эх ты! А говоришь, что всех и все знаешь!
Подняв камешек, Вацек бросил его в Вислу.
— Что там какая-то панна! И сейчас скажу это. Я знаю, например, такое, что тебе даже не снится.
Я искоса взглянул на него, возмущенный таким бахвальством.
— Что же ты знаешь такое, что мне не снится? Сказать? — он посмотрел на меня сверху вниз и выпалил: — Вот, например! Сегодня российские солдаты
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: