Алан Савадж - Османец

Командиры муштровали новых рекрутов, пытались приучить к дисциплине башибузуков. Если кто-либо из солдат, устав от муштры, сбегал в город, их жестоко наказывали. Порядки в османской армии были строгими, и после нескольких казней новобранцев удалось взять в руки.

Возможности выходить в море у Гарри не было. Каждую ночь он возвращался во дворец Хоуков и наслаждался объятиями Яны. Саша и Трессилия были, конечно, раздражены, и он понимал, что должен ублажать их хотя бы раз в неделю. Но Яна обладала той силой, которая манила его к себе снова и снова. Никогда раньше он не ощущал ничего подобного. Гарри был восхищен и встревожен. Он не мог допустить и мысли, что влюбился в русскую варварку, что у них есть что-то общее, кроме физического влечения.

Гарри очень сильно тянуло к ней: он постоянно думал о губах Яны и её пышных волосах. Вскоре его увлечённость новой наложницей заметили его мать и тётка, и это, конечно, обеспокоило их; они были чужестранками, но прожили большую часть жизни среди турок и знали, что женщин здесь держат исключительно для наслаждения и продолжения рода. Основным для мужчин должно быть их дело.

Поэтому они, возможно, даже радовались наступлению весны и подготовке армии к походу.

Но тогда Гарри принял решение.

— Мы будем ждать от тебя вестей, — сказала Джованна со слезами на глазах. Сын стоял перед ней в кирасе поверх войлочной рубашки, шлеме, обёрнутом тюрбаном, и с турецкой саблей у пояса. — Из самой Буды, — добавила она.

— Победа будет за нами, мама. — Гарри поцеловал её руки.

— Мы позаботимся о твоей дикой русской, — добавила Эме.

— Вам не придётся это делать, я возьму её с собой. — Гарри улыбнулся им обеим.

В арочном проёме Гарри уже ожидали Диниз и ещё кто-то, укутанный в покрывало.

— Ты берёшь Яну в поход? — возмутилась Джованна.

— Мужчине нужна женщина. Этот поход может длиться больше года.

— Тогда возьми одну из жён.

— Я предпочитаю Яну. Кроме того, везир Ибрагим берёт с собой её сестру, так что у неё будет хорошая компания.

Гарри недоумевал, почему его мать продолжает не доверять русской девушке. Это было нелепо. Яна — всего лишь наложница, она не может повлиять на его жизнь или карьеру.

Конечно, если Яна тайно ненавидит его, как предполагает Джованна, тогда она может отравить его или зарезать во время сна. Но это повлечёт за собой самую ужасную смерть для неё самой. Вильям Хоквуд мог придумать многое. Последняя наложница, убившая своего хозяина, была положена в мешок вместе с четырьмя кошками и вывешена из верхнего окна дворца. Они висели так до тех пор, пока все пятеро не умерли. Яна знала об этом.

Кроме того, если Яна и вправду ненавидит его, то она самая талантливая актриса во всём мире.

Выезд султана и его свиты из Константинополя был обставлен торжественно: играл оркестр, на ветру развевались знамёна. Армия выступила в поход несколькими часами ранее. Первыми шли наёмники, за ними следовали анатолийцы и башибузуки, потом отборные части сипахов и янычар. Султан, великий везир и Хоук-паша двигались в самом конце шествия.

Гарри Хоквуд ряд ли мог вспомнить, сколько раз он видел эту армию на марше, и всегда османцы добивались победы. Но в те времена армию водил в походы Селим Грозный. Гарри думал о том, под каким прозвищем новый султан войдёт в вечность.

Маленькая аккуратная фигура в тунике из золотой материи сидела на богато убранном скакуне. Сулейман улыбался своим людям, и они бурно приветствовали его. Ни один из султанов со времён Завоевателя не был так близок народу. Баязид жил в уединении, Селим едва ли год провёл в Константинополе, Сулейман всё это время был, среди людей и первый раз за три года оставлял город. Следование традициям сделало менее возможным для него выходить лично к народу по сравнению с его великим дедом, но он регулярно посещал мечеть в окружении своих пашей, везирей и охранников.

Султан был молод, его любил народ. В двадцать шесть лет он был самым молодым султаном со времён Мехмеда, теперь ему уже исполнилось тридцать два, но годы его короткого правления были одними из самых успешных.

Следом за военачальниками двигались грузовые повозки и гаремы. Женатые взяли с собой не более одной или двух женщин. Султан, так же как и Хоук-паша, не брал с собой гарем.

Армии предстоял длинный путь. Никто не думал, что король Людвиг возьмёт на себя смелость пойти на захват территории османцев. Из Константинополя могучая сила направилась в Адрианополь, так хорошо знакомый обоим Хоквудам, и оттуда через горы к Филиппополю, Софии, Нишу и Белграду.

Этой дорогой Энтони Хоквуд направлялся с посольством для Мехмеда Завоевателя, Вильям Хоквуд возвращался по ней со своей красивой женой француженкой, а теперь Вильям со своим племянником вели армию на захват Белграда.

Четыре месяца эта великая армия шла до Белграда. Турки, уделявшие чрезмерное внимание личной гигиене, смогли избежать эпидемии, которые охватили бы армию христиан за такой долгий период. Они шли через земли, которые платили им дань и были обязаны поддерживать армию. И, таким образом, армия ни в чём не знала недостатка, в то время как греки, болгары и сербы голодали, поскольку до нитки были обобраны проходящим войском.

Где бы они ни раскинули шатры, образовывался городок площадью в несколько миль. В одну ночь палаточные лагеря превращались в огромные торговые ряды, куда отовсюду стекались купцы, предлагая свой товар воинам. Без сомнения, многие из них были шпионами, но Хоук-пашу это не заботило; любая информация, полученная венгерскими агентами, могла только навести ужас на христиан.

Информации об армии христиан не было. Хоук-паша не предполагал выяснить что-либо прежде, чем они выйдут на венгерскую равнину.

Каждый высокопоставленный чин ставил свои шатры в зависимости от желания показать себя и от размера гарема, который взял с собой. Они приглашали друг друга в гости и соперничали в угощениях.

Сулейман часто трапезничал с Хоквудом и Ибрагимом и вёл себя так, как будто они были его ближайшими друзьями. Ни тот, ни другой не были турками, и это, конечно, беспокоило других военачальников. Но Сулейман обсуждал военные планы, потому что он впервые был главнокомандующим. Он увлечённо слушал рассказы Вильяма Хоквуда о прошлых кампаниях, впитывая проверенные знания опытного человека.-

Ибрагим предпочитал шутки и разговоры о женщинах. Он никогда не упоминал о финансах империи, хотя Гарри заметил, что в каждом селении на их пути везир отъезжал посоветоваться с командирами местного гарнизона об эффективности сбора налогов, проверяя, могут ли они быть увеличены. В своём деле он был так же неутомим, как и в наслаждениях вечером и ночью.