Анастасия Попова - В огнях майдана

— Всё хорошо. — Не дождавшись вопроса, рассеянно буркнула я.

— Вот тут в арку, и третий подъезд. — Водитель «Печали» покорно выполнял все указания, сидевшего впереди Вовы, который выполнял функции навигатора.

— Нет, нет, нет! — Вдруг вскрикнул Коля, со всех сил прижав меня к себе — Во вторую арку.

— Не забыл, значит. — Ухмыляясь, обернулся брат, желая хоть как-то сгладить свой промах.

— Не так долго меня и не было. — Крепкая рука упала на плечо брата.

— Кстати, вас ждёт сюрприз… — Глаза Вовы блистали, словно два алмаза.

— Так, что я пропустил?

— Зайдёте, сами увидите! — по лицу парня пробежала заборная улыбка, глаза сверкали всё ярче.

— Интригант! — Старшему брату ничего не оставалось, как развести руками и покорно ждать.

Третий подъезд, третий этаж, тридцать третья квартира. От природы я не особо суеверна но от такого совпадения меня бросило в дрожь. Нет, думала я, зря я приехала, зря я согласилась как права была мама, но… сдаваться, сейчас? Когда только и осталось что переступить порог, уже слишком поздно…

Я уже тут, да и как объяснить мою робость кроме как не желанием познакомиться с будущими родственниками. Да и Коля мне не сможет никогда простить этого. Нет, я буду храброй! Железная дверь передо мной со скрипом распахнулась, на пороге появился высокий молодой мужчина, лет двадцати пяти, довольно крупного телосложения, но с лицом никак не подходящим его формам, его, казалось мне, прилепили отдельно, вырезав из голливудского журнала.

— Сюрприз! — Закричал он, неестественно оскалив белоснежные зубы.

— А! — Коля растерялся — Вовка мне не сказал, рад тебя видеть Петь! — парни обнялись по братски — это моя Марина, прошу любить и жаловать!

— Привет — лукаво буркнул парень и улыбнулся по лисьи.

— Привет — удалось мне выдавить ему в ответ, опуская глаза от прожигающего насквозь взгляда.

— Мам, пап, я дома! — скрипучая дверь распахнулась и мы с Колей вошли внутрь квартиры.

В коридоре появились родители, после недолгих объятий мать, взяв меня за руку, увела на кухню, а отец остался расспрашивать сына. В душе я ликовала, что мне наконец-то удастся скрыться от множества любопытных взглядов, словно свора собак со всех сторон, бросавшихся на меня. Мне было неловко и неуютно, ощущать себя в этой совершенно новой для меня роли — будущей жены. Неизвестность будущего пугает, но сейчас оно полностью ускользнуло из моих рук.

— Я так рада что ты вы приехали — не молодая женщина суетясь с обедом перекладывала салаты в красивые чашечки, посыпая их сверху зеленью и кунжутом не переставала расспрашивать меня обо всём и ни о чём одновременно. — А твои родители без проблем отпустили тебя?

— Мама да, но папа пока не знает. — Я никогда не умела врать, считая, что рано или поздно правда всё равно всплывает и от этого становится только хуже. Даже маленькие мелочи, которые приятнее утаить для своего же спокойствия в дальнейшем перерастают в Шекспировскую драму с необъятным размахом и печальным концом. Пусть это больно, пусть меня ненавидит весь мир но я говорю только то, что думаю, а иногда совсем не думаю, что я говорю.

— Он наверное у тебя строгий? — Она смутилась, но виду не подала, видимо моя откровенность не возмутила её.

— Нет, он просто генерал. — Я вздохнула, в голове всплывали отрывки из детства, на мгновенья, унёсшие меня далеко от сюда и даже немного успокоили.

— Генералы Украинской армии все такие — с материнской улыбкой на безмятежном лице стала успокаивать меня женщина. Кажется, ещё немного такого тепла, этих слов, этой улыбки, её заботы и я как и Коля назову её мамой. Но мой язык всегда был моим врагом, а разум слишком молод и наивен что бы во время его прижать.

— Он Русский — сорвалось с моих губ — мы с Ростовской области, там и с Колей познакомились, на границе.

Хрустальная салатница времён СССР выскользнула из обмякших рук, в дребезге разлетевшись по кухне. Материнская улыбка исчезла с лица пожилой женщины. Глаза поблекли, а морщины, ещё недавно разгладившиеся незримой рукой счастья и мерцающей улыбкой, словно шрамы рубцевали некогда прекрасное лицо. Всю жизнь она мечтала о дочери, но бог подарил ей только сыновей. Мы обе так долго ждали этой встречи, но я никак не могла предположить, что одна моя фраза в дребезге разнесёт все мечты о счастливой семье по мраморной плитке кухни Киевской квартиры.

— Я помогу — списав всё на неосторожность, я кинулась собирать осколки и салат с пола, но меня оборвал дрожащий холодом голос.

— Ступай, я сама… — В нем было столько печали, что мне стало не по себе, мурашки пробежали по моей спине, на лбу выступила холодная испарина.

Тогда, я многого не понимала, вернее не могла ещё понять. Ведь для каждой истины приходит своё время. Из нутрии меня сжигало чувство, что я чужая, и не просто чужая, мне не рады, от этой мысли меня охватило холодное оцепенение. Все казалось как в тумане, в котором я бреду, не разбирая дороги. Будто сплю и вот-вот проснусь в своей постели от спасительного голоса матери как просыпалась последнюю неделю. Уже не знаю сон это или страшная реальность. Я не раз слышала, что на Украине не жалуют русских, но что бы так встретили эту новость родители любимого, неужели он не говорил об этом, неужели не предупредил, ни мать, ни отца? Нет! Нам не дадут жить… в голове, словно колокола звенели слова бабули «Выбирать надо не мужа, а свекровь», но она так же и говорила, что «…коль давалось влюбиться в сына строптивой особы нужно стать ей другом, а не врагом… Ещё ни одна девушка не выиграла войну против Матери… Это трата времени и сил впустую…» Мои размышления прервали крики доносящиеся из зала. До конца убившие меня.

— Зачем ты припёр эту Москальку на наш дом?

— Петь, убавь гонарок, она моя девушка — почти шёпотом пытался успокоить брата Коля. Но его усилия были бесполезны.

— Вот так встреча, братик! — В грубом баритоне как колокольчики звенели нотки сарказма, жаля моё изрезанное хрусталём сердце. — Не ожидал, так не ожидал! Ты бы мне ещё нож в спину воткнул, как тебя угораздило то?

— Тише брат, ты чего разошёлся?

— Шо, боишься, Москалька услышит? — он не унимался, словно кобра смертельно жаля меня каждым своим словом. — Я офицер элитного батальона, я будущее нашей страны, я её «Свобода», я лицо будущего «Правого сектора» 1 1 Организация запрещена в РФ. , а ты припёр в мой дом русскую шкуру! Ты осквернил наш дом и опозорил нашу семью! — Его взгляд упал на мою сумку, на ручке которой ещё с мая победоносно висела двухцветное знамя прошлого единства и общей победы. — Ах ты шкура москальская! — несколькими небольшими шагами он пересёк коридор и схватил мою сумку, я в ужасе забилась в угол, а он словно не заметив меня перекинул всю свою агрессию на безвинный лоскуток висевший на её ручке больше для украшения. Молодой мужчина орал так, будто маленькая георгиевская ленточка угрожала его жизни и карьере, он озлобленно топтал её вместе с моей сумкой, словно змею, пытавшуюся смертельным жалом пронзить его душу. Втаптывая в пыль память своих предков, бок о бок проливавших кровь на полях сражений. И не важно, кто где лёг костьми у Сталинграда или Бреста, во Львове или на Курской дуге. Раньше мы были один народ и одна страна и победа у нас тоже одна… Но это было раньше…