Виктория Балашова - Елизавета Тюдор

Кейт Говард похоронили рядом с Анной Болейн.

Елизавета после того, как узнала о её смерти, молчала несколько дней. Никто не обратил на это внимания. Никому не было дела до восьмилетней девочки, знавшей к тому времени пять языков и не способной вымолвить ни слова даже по-английски…

Фредерико покидал Кадис. Делать ему там больше было нечего. Он лежал на жёсткой кровати в тёмной, грязной, маленькой комнате, подложив под голову мешок с немногочисленными пожитками, и смотрел в потолок. Перед глазами всплывали картины двух последних лет: граф, поиски Матильды, тайные письма, Англия — всё смешалось в один страшный кошмар, не покидавший Фредерико с недавнего времени ни на минуту.

Сначала он вспомнил, как, добравшись до Ла-Рошели, нашёл торговое судно, направлявшееся в Кадис. Погода тогда стояла отличная, и вскоре они отправились в путь. Но не успели испанцы отплыть от берега хоть на сколько-нибудь приличное расстояние, как на них напали каперы. С подобными захватами Фредерико сталкивался в своей жизни не раз. Иногда каперы грабили судно и приводили его обратно в порт относительно целым и невредимым. Но каперы редко бывали настолько благородны. Закон для них был писан, а следовать ему или нет, оставалось на совести морских разбойников.

Их судно быстро лишилось своего груза. Нападавшие забрали также все съестные припасы и воду, бросив купцов на произвол судьбы. До берега было недалеко, и кое-как команда сумела вернуться к берегам Франции. Фредерико опять попал в Ла-Рошель.

Через неделю он нанялся на военный корабль матросом. Это было французское судно, направлявшееся в Марокко. На самом деле у корабля было тайное задание исследовать испанское побережье и выяснить, насколько возможно, численность военных кораблей Карла. Путешествие предстояло долгое и опасное. Нанимаясь на службу, Фредерико сказал, что он француз, прекрасно знающий испанский и английский языки, так как много служил на разных каперах, и отлично владеющий оружием. Командовал кораблём граф Сан-Мариньи. Ему требовались опытные люди, и он не стал разбираться в хитросплетениях непростой судьбы Фредерико.

Прошёл месяц, и только тогда он наконец-то добрался до Кадиса. Он отпустил бороду, и без того смуглая кожа стала практически чёрного цвета, волосы, напротив, выгорели, ноги привыкли к постоянной качке, а перед глазами постоянно стояла голубая гладь моря.

Фредерико вышел на берег и тут же в порту увидел Лиона. Он сидел на земле возле собора и просил милостыню — по сути ничего не изменилось после их первой встречи, лишь собор да город, в котором происходило действие. Фредерико подошёл поближе:

— Привет, приятель! Не с тобой ли мы расстались чуть больше месяца назад возле гор? — он был искренне рад видеть попрошайку, так как совесть всё же периодически напоминала ему о человеке, которого он отправил на верную смерть.

— А, хозяин! — Лион заулыбался, обнажая кривые, полусгнившие зубы. — Я, значит, правильно запомнил, что мы встречаемся в Кадисе! Ох, и непросто мне было сюда добраться…

— Могу себе представить! Пошли, я тебя накормлю, и ты мне расскажешь о своих приключениях. Потом обсудим наши планы.

Лион легко вскочил на ноги, отстегнул деревянный костыль и бодро отправился вслед за Фредерико на своих двоих.

— Значит, расстались мы с тобой, хозяин, и пошёл я дальше один-одинёшенек, — говорил Лион с набитым ртом, — старался держаться открытых мест. То есть скорее так, чтобы меня видно не было, а я видел всё вокруг. Такие, хозяин, места в Пиренеях редкость.

Фредерико кивнул. Он хорошо помнил свой единственный переход из Франции в Испанию через горы. Тогда он остался в живых только потому, что шёл вместе с басками, которые хоть и молчали всю дорогу, но зато провели его через горы.

— Ночью я, конечно, не шёл. Но зверье чует человека. Поэтому не могу сказать, что спал крепко, — Лион ухмыльнулся, — вначале-то, когда ты мне дал много денег, я подумал, что хозяин мой не очень умён. Потом уж понял, в какой опасный путь ты меня снарядил. Так шёл я с неделю. Однажды под утро я почувствовал, что есть кто-то рядом. Сначала я человека не разглядел. Но чуть позже он вышел из-за деревьев и протянул руку, сказав одно лишь слово: «Письмо». Я полез в ботинок — письмецо было спрятано именно туда. Воняло оно, конечно, да, главное ж, в целости. Тут-то, хозяин, и началось самое страшное.

Фредерико напрягся. Он понимал, что они дошли до самого интересного для него места в рассказе Лиона.

— Человек тот прочитал письмо, кивнул и вынул нож. «Лучше бы тебе не шевелиться», — сказал он мне на странном языке, но я отчего-то его сразу понял. Я заметил, как неслышно появились ещё два человека. Я спросил, что им от меня нужно, я ведь отдал им письмо и спешу к своему хозяину. «Не торопись, — сказали они мне, — тебе теперь торопиться некуда». Они злобно засмеялись. Я догадался, что значат их слова, — они хотят меня убить. И я также понял, почему мы с тобой разделились. Так бы нас убили обоих, и ты не смог бы доехать до Кадиса. А дело, судя по всему, у тебя тут важное.

Принесли второй кувшин вина, и Лион вновь наполнил свой кубок до краёв. Фредерико кивнул:

— Ты прав. И я рад, что ты выжил. Мне понадобится твоя помощь. Как же ты от них сбежал? — искренне поинтересовался Фредерико.

— Ты ж, хозяин, помнишь, что при мне было?

Конечно, Фредерико помнил, как собирал Лиона в путь.

Он всё-таки не желал ему смерти, и подготовились они основательно. С собой Лион взял и прочную верёвку, и меч, и арбалет.

— Сказать тебе по правде, хозяин, я ж много разбойничал когда-то. Потом всё надоело, решил старость встретить спокойно.

— Попрошайничая? — ехидно спросил Фредерико.

— Не смейся, хозяин. Сидеть у собора с пристёгнутой ногой куда приятнее, чем шнырять по морю, преследуя торговцев.

— Так ты был капером?

— Разбойником я был, морским разбойником. Не пытайся придумать мне красивую работу. То, что мы делали на море, можно назвать только разбоем. Ладно, короче, я ж был всё время наготове — всё моё оружие болталось на поясе, а верёвку я всегда держал в руках. Приноровился на кораблях кидать её на большие расстояния. Чтобы свалить человека с ног, мне много времени не надо. Так что они глазом моргнуть не успели, как двое уже лежали на земле. Я выхватил арбалет и пальнул в третьего. Он тут же и упал мёртвый. Те двое пытались встать, но я, хозяин, их рубанул мечом. Жизнь-то своя дороже. Дальше шёл ещё осторожнее. Оставив горы позади, начал узнавать, как до Кадиса добраться. Сначала попал в Толедо. Понравилось мне там. Но решил, что раз договорился с хозяином встретиться в Кадисе, надо идти дальше. А то будет думать, что я помер. Получилось-то, что я думал, ты помер. Уже хотел опять вспомнить прошлое и на корабль наниматься. Тут ты, хозяин, и нашёлся.