Михаил Загоскин - Аскольдова могила [litres]

Теремный двор, в котором Владимир любил угощать своих витязей, стоял в его время на самом видном месте древнего Киева, близ нынешней Андреевской церкви, сооруженной на развалинах каменного терема, из коего, по сказаниям летописца, великая княгиня Ольга смотрела на торжественный въезд послов древлянских, помышляя о кровавой тризне, уготовляемой ею в память убиенного ее супруга [26] …помышляя о кровавой тризне, уготовляемой ею в память убиенного ее супруга. — Речь идет о княгине Ольге (?—969), жене киевского князя Игоря, жестоко подавившей восстание древлян, убивших ее мужа. Правила в малолетство сына Святослава и во время его походов. Около 957 г. приняла христианство. . Тут же, перед самым теремным двором, стояло капище Перуна, на холме, на коем впоследствии сооружена была церковь Святого Василия, а ныне возвышается храм во имя Трех Святителей.

В то самое время, как рыбаки, утолив голод, принялись снова толковать и шуметь меж собою, вверху, над их головами, глубокая тишина царствовала кругом дворца княжеского. Молчали гусли златострунные, и не раздавался веселый звук братин и кубков, которыми чокались храбрые витязи, выпивая их одним духом за здравие удалого князя Владимира; но в некотором расстоянии от дворца народ шумел еще по улицам великого Киева. Поселяне и жители посадов киевских, собравшись отдельными толпами, пели песни на обоих берегах Днепра; на песчаных косах и отмелях пылали яркие огни; кой-где мелькали по воде, как блуждающие звезды, небольшие огоньки, разведенные на лодках рыбаков, которые собирались багрить сонных осетров и белуг. На городском Подоле, тогда еще не заселенном, близ божницы Велесовой [27] Велес (Волос) — древнеславянское языческое божество — покровитель домашнего скота. После принятия христианства роль покровителя скота была перенесена на св. Власия. резвились молодые горожанки; они то свертывались в шумные хороводы, то заплетали плетень, и громкие их припевы Диду [28] Дид (Дед) — одно из обозначений Перуна. и Ладе [29] Лада — славянская богиня юности, любви и плодородия, покровительница браков. разносились по окрестности.

Несколько молодых киевлян, между коих можно было тотчас заметить, по гордой осанке, варяжских воинов и гридней княжеских, стояли небольшою толпою поодаль от хороводов и любовались на игры красных девушек. Шагах в пятидесяти от сей толпы, под самым навесом притвора Велесова капища, стоял, прислонясь к стене, гигантского роста мужчина, закутанный в широкую, темного цвета, верхнюю одежду, похожую несколько на греческую мантию. Он не смотрел на хороводы веселых девиц, не слушал их песен; казалось, все внимание его было устремлено на один отдаленный предмет: он пристально глядел на поросшую частым кустарником гору, которая опускалась с одной стороны пологим скатом к киевскому Подолу, а с другой — нависла утесом над песчаным берегом Днепра. На самом верху сей горы белелось четвероугольное, с двумя красивыми теремами, здание, обнесенное толстым и высоким тыном. Эта гора называлась впоследствии Кучинскою; в этом доме жил Богомил, верховный жрец Перунова капища.

— Да что ж мы, братцы, стоим здесь, разиня рот, — сказал один из молодых людей, которые продолжали смотреть издали на игры девушек, — кто нам заказал подойти поближе?

— В самом деле, Стемид говорит правду, — подхватил высокий, но неуклюжий воин в остроконечном шеломе и стальном нагруднике, — подойдемте поближе!

— Нет, молодцы, не трогайте наших девушек, — прервал степенного вида киевский гражданин, приподняв вежливо свою шапку, — вы их распугаете.

— Распугаем? — повторил грубым голосом воин. — Ах ты неразумный сын! Что мы, печенеги, что ль, чего нас бояться киевским красавицам?

— Кто и говорит, государь милостивый, — продолжал гражданин, — вы господа честные, витязи великокняжеские, да не пригоже нашим сестрам и дочерям водиться с людьми ратными.

— А с кем же?.. Чай, с вашей братией, торгашами киевскими?

— Да не во гневе будь сказано твоей милости, — раздался позади воина веселый голос, — с торгашами-то киевскими водиться прибыльнее, чем с вами, господа храбрые витязи! Недаром сложена песенка:

Варяг обернулся: подле него стоял человек лет тридцати, в простом смуром [30] Смурый (кафтан) — темно-серый, домотканый. кафтане. Он был роста небольшого, но огромная голова его напоминала древнюю повесть о сильном и могучем Полкане-богатыре [31] Полкан-богатырь — полконь, богатырь-кентавр, один из героев русского сказочного и былинного эпоса. , у которого, по словам предания, буйная головушка была с пивной котел. Красные и раздутые его щеки, небольшие прищуренные глаза, рот, который почти соединял оба уха, круглый, вздернутый кверху нос, и вдобавок какая-то простосердечная и в то же время лукавая улыбка, от которой нос кривился в одну сторону, а рот в другую, — все это вместе составляло такую смешную и странную физиономию, что варяг, захохотав во все горло, вскричал:

— Стемид, Простень, посмотрите-ка: что это за чудо морское?

— Э, да я знаю этого красавца, — сказал Стемид, — это Торопка Голован. Зачем сюда пожаловал, молодец? Уж не хочешь ли отбивать у меня красных девушек?

— Где нам тягаться с вашею милостью! — отвечал приземистый детина. — Ты стремянный великокняжеский, собой молодец, а мы что?.. Правда, если и у тебя в кармане-то не побрякивает, — продолжал он, скривя свой рот, — так немного же и ты возьмешь, боярин!

— Ах ты огородное пугало! — вскричал один осанистый и толстый купец. — Да что ж ты этак порочишь наших девушек? Разве они товар какой? Ну, что зубы-то оскалил? Да если б твою дурацкую образину вылить всю из чистого золота и осыпать самоцветными каменьями, так они и тогда бы взглянуть на тебя не захотели.

— Ну, пусть на него, — подхватил видный собою юноша, в котором по богатой одежде нетрудно было узнать одного из гридней княжеских [32] Гридни — отроки княжеские — то же, что телохранители и оруженосцы. , — да неужли-то и нашему брату не очень нельзя с ними речи повести?

— Их дело непривычное, господин честной, — отвечал купец, — как подойдет, так они все до одной разбегутся.

— Да что ж они такие неповадливые? — прервал воин. — Ну, сторонка, — продолжал он, обращаясь к Стемиду, — Нет, на моей родине не только девушки, да и жены молодые не походят на ваших пугливых киевлянок. У нас по всему поморью только и житья что ратным людям. Клянусь Оденом [33] Оден (Один) — верховный бог в скандинавской мифологии. , бывало, ни одна красавица не повстречается с молодцем Фрелафом без того, чтоб не взглянуть на него умильно или не промолвить слова ласкового!