Игорь Ефимов - Бунт континента

Июнь, 1780

«Итак, я расстаюсь с моей свободой и отдаю ее мисс Элайзе Скайлер. Она девушка добронравная и никогда, я уверен, не превратится в мегеру. Она миловидна, имеет прекрасные черные глаза и прочие внешние черты, делающие ее возлюбленного счастливым... Непостижимым образом она нашла способ превращать все, что касается ее, в самое важное и интересное для меня... У нее достаточно вкуса, чтобы не пользоваться теми приемами тщеславия и кокетства, которые так привлекают глупцов. Короче, это странное существо обладает прелестью, добродетелями и изяществом своего пола без тех милых дефектов, которые знатоки ценят как необходимые теневые черты в характере привлекательной женщины».

Из письма Александра Гамильтона другу

Лето, 1780

«Немедленно после получения известия о том, что генерал Линкольн сдал Чарльстон и вся его армия попала в плен, генерал Гейтс, прославленный победитель под Саратогой, был назначен командующим войсками южного фронта. Армия лорда Корнваллиса подошла к окрестностям города Кэмден, где и завязалось большое сражение 16 августа 1780 года. Поначалу обе армии проявили изрядное мужество с обеих сторон, но потом ополченцы из Вирджинии и Северной Каролины не выдержали, побросали оружие и бежали в полной панике. Видя свои войска полностью разбитыми, генерал Гейтс тоже бежал, что в какой-то мере запятнало его лавры, полученные под Саратогой».

Мерси Отис Уоррен. «История революции»

СЕНТЯБРЬ, 1780. НА БЕРЕГАХ КОННЕКТИКУТА И ГУДЗОНА

Тридцать лет военной службы оставили свои следы на внешнем облике французского командующего графа Рошамбо — заметная хромота, шрам над бровью и та застылость черт лица, которая, казалось бы, должна была говорить каждому встречному: «Ох, только не думай, что ты можешь заморочить мне голову, — лучше и не пытайся». Ростом он был заметно ниже Вашингтона, но в плечах так же широк. Предварительная договоренность ставила его в подчинение американскому генералу, однако все понимали, что отдавать прямые приказы французским полкам, высадившимся летом в Ньюпорте, Вашингтон не сможет.

Выбор места встречи двух главнокомандующих тоже был не случайным: Хартфорд находился как раз на полпути между их ставками. Гамильтон вел запись переговоров на английском, но при этом замечал, что Лафайет переводил речь графа, чуть смягчая резкие обороты, мелькавшие в ней.

Рошамбо имел серьезные возражения против предложенного Вашингтоном плана совместной осады и штурма Нью-Йорка. Во-первых, француз-ский флот, прибывший к американским берегам, еще не имел полного превосходства над флотом британцев, усиленным дополнительной эскадрой, приплывшей из Англии месяц назад. Во-вторых, французским войскам тяжело дался океанский вояж, многие заболели во время долгого плавания — им необходимо время для восстановления сил. В-третьих, и Континентальная армия, по признанию самих американцев, находилась в довольно плачевном состоянии: нехватка пороха и продовольствия, дезертирство, болезни, а главное — поражения на юге, под Чарльстоном и Кэмденом, в результате которых сотни орудий перешли в руки британцев, тысячи солдат и офицеров погибли или попали в плен. Нет, граф Рошамбо решительно не видел возможностей для серьезных военных операций в этом году.

Тем не менее переговоры закончились уверениями в прочности американо-французского союза, обещаниями поддерживать постоянную связь между штабами, обмениваться сведениями о перемещениях и намерениях общего врага. Рошамбо даже пообещал отправить своего сына в Версаль, чтобы он мог лично просить у королевского двора дополнительную помощь деньгами, кораблями, оружием.

На обратном пути, во время ночевки в Дэнбери, Гамильтон и Лафайет оказались в одном номере гостиницы. Друзья не виделись почти год, им было о чем поговорить. Но, конечно, главной новостью, главной темой разговоров сделалась предстоящая женитьба Гамильтона на дочери генерала Скайлера Элайзе.

— Как ты знаешь, армия в этом году зимовала в Морристауне, — рассказывал Гамильтон. — Генерал Скайлер приехал туда с семьей, они поселились в двухэтажном особняке. И кто, ты думаешь, представил меня этому семейству? Такие причуды судьбы — Китти Ливингстон! Мои ухаживания за ней оказались бесплодны, но, видимо, это она разожгла мой сердечный жар до такой степени, что при виде Элайзы он запылал с новой силой.

— Александр, ты хоть благодарен Творцу за дарованный тебе счастливый характер? Меня бы крушение любви погрузило в тоску на месяцы.

— Элайза обладает талантом чаровать не только мужчин, но и женщин. До того как вскружить голову мне, она сумела завоевать сердце Марты Вашингтон. Скайлеры и Вашингтоны очень сблизились во время зимовки. Не стану описывать тебе мою невесту, ты должен увидеть ее своими глазами. Но чтобы ты понял мое состояние, приведу один эпизод. Однажды я возвращался в лагерь после чудесного вечера в доме Скайлеров. В голове витали мечты о будущем супружеском счастье. У ворот меня остановил часовой и спросил пароль. Представь себе — я молчал, как пень. Забыл пароль! Часовой прекрасно знал меня в лицо, но решил проявить строгость и не впустил, пока не пришел дежурный офицер.

— Смотри, в следующий раз ты так замечтаешься, что добредешь до британских часовых.

— Не скажу, что Элайза очень начитанна, но у нее огромный интерес к истории и к текущим событиям. В доме отца ей довелось встречаться с многими замечательными людьми. Сам Бенджамин Франклин учил ее играть в бэкгаммон. Когда ей было тринадцать, генерал Скайлер взял ее с собой на переговоры с вождями индейских племен в Саратогу. Индейцам она так понравилась, что они дали ей прозвище, которое в переводе означает «одна из нас».

— Представляю, как сплетники раздуют эту деталь: «Подражая генералу Ли, Александр Гамильтон женился на индианке».

— Хочу сознаться тебе еще в одной вещи. Но поклянись, что не расскажешь никому-никому.

Гамильтон откинул одеяло, сел на кровати, уперся взглядом в лицо друга.

— Клянусь.

— В какой-то момент в дом Скайлеров приехала с визитом старшая сестра Элайзы Анджелика. Три года назад она влюбилась в богатого авантюриста, покинувшего Англию из-за игорных долгов и дуэли. Родители были настроены против такого жениха, поэтому она сбежала и вышла за него без их разрешения. И что ты думаешь? Нет, даже тебе мне трудно признаться... Я пытался обманывать себя... Но правда есть правда, и она неумолима: Анджелика покорила мое сердце с первой же встречи.

— Силы небесные! Что же теперь будет?.. Ты порвешь помолвку с Элайзой?

— Ни за что! Элайза — счастье, посланное мне небесами, я никогда не откажусь от него по доброй воле. Но Анджелика... Джозеф, ты вращался в парижских салонах, при Версальском дворе, у тебя есть опыт в амурных делах... Слыхал ты когда-нибудь про такое? Чтобы человек был одновременно влюблен в двух и не мог изгнать из своего сердца ни ту, ни другую?