Любовь Овсянникова - Птаха над гнездом Том 2. Презирая дымы и грозы

Пусть все идет своим чередом, решил он — река всегда очищается сама. Так будет и с Александрой. И они с женой, перекипев страстями, перетлев душой и расчистив перед Александрой дорогу в спокойное будущее, принялись ждать внуков.

Девочка родилась 13 марта 1960 года. И стала им наградой за все страдания — здоровенькая, спокойная и удивительно смышленая. Александра назвала ее Светланой.

После всех стрессов, пережитых молодой матерью, как и полагается, ее молоко оказалось непригодным для вскармливания ребенка, и Светлана росла на молоке домашней коровки бабушки Арины — жены Семена Алексеевича, родного дяди Прасковьи Яковлевны.

Их семью еще месяца два беспокоили визиты изгнанного вон избранника Александры, а потом она — забыв, как страшный сон, учебу в училище и добытый там диплом, — вышла на работу в школу, и все наладилось.

Светлана осталась у Прасковьи Яковлевны и Бориса Павловича. Когда Прасковья Яковлевна отмечала свое 40-летие, ее внучке было ровно 7 месяцев. Она уже вовсю издавала членораздельные звуки, стояла в манеже и смотрела на всех очень понимающими глазами.

Через два года Прасковья Яковлевна и Борис Павлович выстроили новый дом и перебрались в него. Они купили своей внучке маленький стол и детское креслице, и теперь она наравне со всеми имела свое место для занятий. Вскорости Прасковья Яковлевна ушла из пекарни, перешла сначала на работу в сельмаг, а потом в культмаг. С тех пор ей стало легче жить.

А Светлана каждый день радовала своих нянек и воспитателей, золотым ребенком росла — ни капризов, ни плача от нее слышно не было. Сызмалу так было: принесут ее из яслей или из детсада — она дома повторяет весь тамошний репертуар: стихи читает, поет себе, куклы на столике расставляет, воспитывает их... Никто ей не нужен был, она забавляла сама себя — да так славно, серьезно, без шалости.

Борис Павлович все ее песни наизусть знал, подпевал бывало:

Гармошка моя

Развеселенькая,

Ты детей развесели,

Моя гармошка !

Пока идти в школу, так Светлана уже все буквы знала, читала Букварь, была обучена азам арифметики. Красочные книги, которые в советское время изготавливали деткам на раскладывающихся в ленту картонках, она читала сама. Потом пересказывала куклам. И что характерно — в таких играх с куклами у девочек зачастую наблюдается кривляние, противные нотки в голосе, когда они изображают взрослых. У Светы ничего подобного не было, потому что она как бы и не играла, а проживала свою жизнь. Никогда она не выглядела так, чтобы что-то можно было поставить ей в вину или в упрек. Никогда никому не мешала, не требовала для себя внимания.

Это был ребенок-счастье.

Воспитывалась Светлана у дедушки-бабушки до школьной поры. А потом ее забрала Александра. И как ни просили Прасковья Яковлевна и Борис Павлович оставить им внучку и дальше, но — куда там! — поступиться Александра не захотела.

— У тебя же восьмилетняя школа, — убеждали ее родители. — А потом снова к нам? Так пусть уже у нас и остается.

— За восемь лет много воды утечет, — с великомудро отвечала Александра.

Но не так много воды утекло, как подсказывала Александре ее «большая мудрость», и все случилось по слову ее родителей. Намытарившись по пригородным восьмилеткам, среднюю школу Света оканчивала в Славгороде. Из родного гнезда, взяв от колхоза направление на учебу, поступила в сельхоз институт.

Именно в период работы в культмаге, Прасковья Яковлевна поднимала Светлану, любимую внучку, учила ее в вузе.

А потом жизнь продолжалась, и со Светланой тоже возникали проблемы... Ну, внуки — это особый вид юдолей человеческих.

Есть у Прасковьи Яковлевны еще одна внучка, младшая, Виктория. Но та все время жила при родителях, только на каникулы приезжала к деду-бабушке... Все равно за лето привыкали они к ней, расставались в сентябре неохотно.

Итак, к сентябрю 1977 года в жизни Прасковьи Яковлевны все складывалось как нельзя лучше. Во-первых, она повидала миру, прекрасно съездив на Камчатку, в гости к брату. Во-вторых, ее внучка Светлана окончила школу и поступила в вуз. Но было и третье приятное событие: пока происходили первые два, Любовь Борисовна, усердно поработав репетитором в течение нескольких лет и скопив копейку, купила двухкомнатный кооператив на жилмассиве «Парус». И вот с конца лета перебралась с мужем в новую квартиру. Обретение младшей дочерью своего жилья окончательно вдохновило Прасковью Яковлевну, потому что Светлана, не получившая места в общежитии в первый год обучения, теперь могла жить у тети.

Прасковье Яковлевне казалось, что наконец, когда она выполнила всякий долг, посылаемый матерям и бабушкам свыше, у нее начинается спокойная беспроблемная полоса, позволяющая на последнем жизненном витке отдохнуть от человеческих терзаний и суеты. Ничто не предвещало беспощадно грозных дней, которые, между тем таились впереди и накинулись на нее всего пару лет спустя, застав ее безоружной и неподготовленной к сопротивлению.

Что там те два года в преклонном возрасте — так, один миг. Она даже отдохнуть ничуть не успела!

После второго курса Светлана, повторяя судьбу матери и бабушки, неожиданно вышла замуж — по необходимости. К сожалению, такая история у них в роду повторялась со всеми девушками; почему — природная тайна. А в январе 1980 года она уже родила мальчика, первенца. Происходило это, конечно же, в Славгороде, где она сама родилась и откуда совершала попытки вылететь в большой мир. Так что мальчика своего принесла к бабушке и дедушке.

Каждому понятен эвфемизм «по необходимости», за которым скрыты невероятные терзания, опасения и слезы, сопровождаемые и замужество, и беременность. Правду сказать, Светлане не стоило бояться и страшиться, ибо у нее имелась надежная подстраховка в лице Любови Борисовны и Юрия Семеновича. При ее желании они готовы были забрать ребенка и узаконить в своей семье. Об этом позже, видя все негативы ее брака, подумывали также Борис Павлович и Прасковья Яковлевна, почему и не падали в отчаяние. Но ведь Светлана стремилась собственными усилиями построить свою судьбу!

Как оказалось, Светлана соединила в себе многие слабости родных: с одной стороны, была безоглядна в поступках и настойчива в спасении неспасаемого, как Александра Борисовна; а с другой стороны, как ее тетя, обладала весьма чувствительным типом нервного устройства и свои драмы переживала с депрессивным синдромом. Короче, так бывает, когда человеку дается характер не по его здоровью.

Не удивительно, что после рождения ребенка с нею случилось то, что было и с ее матерью: пережитые стрессы вылились в невозможность кормить малыша своим молоком. История повторялась. Но теперь не было бабушки Арины и ее коровки. Теперь вообще не было домашнего молока, и малыша вскармливали какими-то порошками, разводимыми водой. Называли те порошки смесями.