прот. Николай Агафонов - Неприкаянное юродство простых историй. Рассказы и были

Кроме книг и музыки, у Владыки Пимена было три спортивных увлечения: он был страстный грибник, а в минуты отдыха любил играть в городки или в бильярд. Как мы ни старались, но больше, чем Владыка, грибов никому набрать не удавалось. После сбора Владыка заставлял пересчитывать грибы поштучно, а потом говорил с радостью:

— В прошлом году в это время у меня был рекорд триста сорок два гриба, а в этом — триста пятьдесят восемь!

С азартом он играл и в городки, обычно в лесу, после сбора грибов. В этом он тоже был мастером, и обыграть его было трудно. А вот в бильярд хоть он и играл неплохо, но иногда мне удавалось его обыгрывать, тогда он искренне этому огорчался.

Одной из характерных черт Владыки Пимена была его пунктуальность. По нему можно было сверять часы. Если служба назначена на девять часов, то будьте уверены: ровно в девять ноль-ноль его машина подкатит к порогу храма, ни минутой раньше, ни минутой позже. Если Иван Павлович подъезжал минуты на три раньше, что бывало крайне редко, то Владыка просил его сделать лишний круг, с тем чтобы подъехать минута в минуту. За все годы служения под его архиерейским омофором мне ни разу не удалось видеть Владыку опаздывающим на какое-нибудь мероприятие. Если обед в двенадцать, то нельзя приходить даже минутой позже. Поэтому я приходил минут за пять до обеда и шел в зал рядом со столовой. Владыка обычно тоже сидел в зале и просматривал какие-нибудь бумаги, делая пометки. Я садился в кресло, брал журнал или газету и читал. Компанию нам обычно составлял архиерейский кот Мурзик. Это был пушистый серый кот, любимец Владыки, жирный и наглый. Он словно понимал, что находится под особым покровительством архиерея. Ровно в двенадцать Владыка вставал и приглашал меня к столу. Я шел первый, затем заходил Владыка. Я читал молитву, он благословлял стол — и уж тут не зевай; другой особенностью Владыки Пимена было то, что он быстро ел, ну прямо как метеор. А доев все, начинал подтрунивать:

— Вы кушайте, отец Николай, кушайте, не торопитесь, я подожду.

Я, конечно, торопился, и по озорным искоркам в глазах Владыки было видно, что это его забавляет.

Однажды, Великим постом, архиепископ Пимен приболел, Ради болезни Владыки приготовили рыбные котлеты. Большой продолговатый стол накрывали для нас с двух его противоположных концов. Я вхожу в столовую как обычно первым и вижу, как наглый жирный архиерейский кот прыгает на стол и стягивает с тарелки Владыки Пимена рыбную котлету. У поварихи, тут же стоящей, глаза округлились от ужаса. Но, к ее чести надо заметить, она не растерялась и мгновенно поменяла наши тарелки буквально за секунду до входа архиерея. Мы помолились, Владыка благословил стол, а потом с недоумением обратился к поварихе:

— Скажите, пожалуйста, а почему у меня котлета, а у отца Николая одна только гречка? Повариха отвечает:

— Простите, Владыка, но ваш Мурзик стащил котлету. Тут Владыка, блаженно разулыбавшись, говорит мне:

— Вот видите, отец Николай, в доме архиерея даже кот ученый, знает до тонкости церковные каноны. Ведь я — болящий, для меня пост ослабляется, а вы — здоровый, значит, вам котлета не полагается, и он, чтобы вы не нарушали устав, у вас ее стащил. Какой ты, Мурзик, у меня умный! Надо поощрить котика свежей рыбкой, — обратился Владыка уже к поварихе.

— Поощрим, Владыка, обязательно поощрим.

Вокруг приезда членов Императорского Царственного Дома Романовых было много шума и суеты. Они плыли вниз по Волге на теплоходе, заходя во все города, где их торжественно встречали.

В Саратов они прибыли в праздник Святой Троицы. Архиепископ Пимен уже отслужил Божественную литургию в кафедральном соборе, который стоит недалеко от речного вокзала. После службы он вместе с сонмом духовенства вышел на причал встречать Великую княгиню и ее сына — Великого князя Георгия. Когда причалил теплоход и отыграл оркестр, Владыка (сам потомственный дворянин) произнес приветственную речь, в которой обращался к Его Высочеству Великому князю Георгию как к наследнику императорского престола. Затем все вместе пошли пешком к собору, чтобы там отслужить благодарственный молебен о здравии Императорского Дома Романовых. Владыка беседовал по дороге с Великой княгиней. За ними вместе с Великим князем Георгием шли мы с настоятелем кафедрального собора митрофорным протоиереем Евгением Зубовичем. Отец Евгений обратился к Великому князю:

— А сколько тебе лет? Тот ответил:

— Двенадцать.

Одной из особенностей архиепископа Пимена было то, что он ко всем без исключения, начиная от митрофорного протоиерея и заканчивая уборщицей, обращался только на «вы». Уж не знаю, как он услышал вопрос отца Евгения, ведь кругом была большая шумная толпа народа, тем более сам Владыка в это время разговаривал с Великой княгиней, но только он все равно услышал.

Мы проводили великих князей в дальнейшее путешествие, а на следующий день служили с архиереем в Духосошественском соборе, на престольный праздник. Сидим после службы за праздничным обедом, вдруг Владыка говорит:

— Как же вы смели, отец Евгений, обратиться к Великому князю на «ты»? Что о нас подумают в Европе? Если здесь митрофорные протоиереи такие бескультурные, то об остальных гражданах и вовсе говорить не приходится.

Отец Евгений весь смешался:

— Да я, Владыко, да я…

— Да что — вы, отец Евгений, вот представьте себе такую картину: лет через десять приедет в Саратов Император России Георгий I и спросит нас: «А где тот батюшка, который мне тыкал?» А мы, чтобы отвести от себя гнев, скажем: «Ваше Императорское Величество, не извольте гневаться, вот его могилка».

Тут все как грохнули смехом и долго не могли успокоиться. Владыка сам смеялся до слез. Отец Евгений вначале растерянно вертел головой, а потом и он стал смеяться, да, по-моему, громче всех.

Наступил 1988 год, тысячелетний юбилей Крещения Руси. В воздухе носилось чувство перемены в отношении к Церкви в нашем безбожном государстве. Во всяком случае, пресса стала активно рассуждать, отмечать или не отмечать эту дату. Большинство выступлений было за то, чтобы не отмечать, мол, это дело церковников, а государства такое событие, как Крещение Руси, не касается.

Вдруг как гром с ясного неба для наших властей — международная организация ЮНЕСКО принимает решение праздновать Крещение Руси в ста странах мира как событие всемирного значения. Тут сразу в Кремле засуетились, и чаша весов стала склоняться в пользу участия государства в праздновании юбилея.

Примерно в феврале-месяце — сейчас точно не помню — выхожу я под вечер из регистратуры Казанского собора во двор, подходят ко мне трое молодых людей и спрашивают, где можно увидеть настоятеля. В это время вышел настоятель протоиерей Алексий Машенцев, и я их подвел к нему.