Юлия Андреева - Метресса фаворита. Плеть государева

В день свадьбы Наталья Фёдоровна получила фрейлинский шифр и Екатерининский орден 2-й степени. Год Аракчеев казался вполне себе счастливым человеком, вывозил супругу в общество, а потом произошёл скандал. Кто-то доложил Аракчееву, будто обер-полицмейстер города Санкт-Петербурга, получивший 100 000 рублей на секретные расходы, тратит означенные средства совсем на другие надобности. Он тут же сообщил о доносе государю и занялся расследованием служебного преступления. Для этого Аракчеев должен был произвести тщательную ревизию. Все документы подозреваемого были арестованы и доставлены в дом к Аракчееву. И что же, буквально на первой странице значилось имя его дражайшей супруги! Оказалось, что она, Наталья, два раза получала по 5000 рублей от обер-полицмейстера. Что это могло означать? Наталья Фёдоровна шпионила за мужем по заданию тайной полиции, получая за это оговорённое жалованье? Аракчеев и раньше подозревал, что за ним следят, но то, что тайная полиция исхитрился вербовать для этого подлого дела его законную супругу, было сверх меры!

— Я говорю, что вы получили от обер-полицмейстера два раза по 5000 рублей! — орал Аракчеев.

— Да, получила, но я взяла их по просьбе маменьки, ей были деньги очень нужны… — едва сдерживая слёзы, с достоинством ответствовала Наталья Фёдоровна.

— Женщина, состоящая на содержании тайной полиции, не может более оставаться у меня в доме. Извольте убираться куда хотите! Даю вам час на сборы, и чтобы духу вашего у меня не пахло!

Вот и вся история брака. С тех пор Наталья Фёдоровна Аракчеева проживала в своём поместье Липные Горки в Тихвинском уезде Новгородской губернии. Впрочем, проживала ли? Последнее следовало проверить. Конечно, Наталья Фёдоровна запомнилась Псковитинову голубоглазым ангелом, но, что, если Аракчеев был прав и эта с виду невинная женщина находилась при нём в качестве тайного агента? Впрочем, кто сказал, что в свете причина разрыва была названа верно? Аракчеев не так глуп, чтобы признаваться, что жена покинула его, скажем, застав в постели с Минкиной, или, ещё хуже, ради какого-нибудь смазливого унтера. А саму Наталью Фёдоровну, как известно, никто о причинах ухода от мужа не спрашивал. Так что совершенно не исключено, что графом спешно был измыслен весь этот шпионский роман. История в наших местах редкостная, необычная, и, естественно, слух моментально пошёл в народ, день ото дня обрастая новыми шокирующими подробностями.

Тем не менее в качестве подозреваемой в смерти Минкиной Наталья Фёдоровна должна была занимать одну из первых строчек. Ведь если отбросить шпионские бредни и посмотреть на ситуацию с другой стороны, Наталья Фёдоровна — не робкая уездная барышня, а дочь генерала. Судя по рассказу Аракчеева, имеет знакомых в высших полицейских кругах столицы и бог знает, где ещё. Несмотря на венчание, Алексей Андреевич не уволил Минкину, а стало быть, рано или поздно молодая супруга была вынуждена встретиться с соперницей. Потому что одно дело, когда за мужем числятся грехи в прошлом, и совсем другое, если его бывшая возлюбленная продолжает находиться с ним чуть ли не под одной крышей. Наталья Фёдоровна должна была возненавидеть наглую цыганку и всячески желать ей смерти. Конечно, прошло восемнадцать лет, и, скорее всего, Аракчеева живёт себе в уединении, давно позабыв о своём неудачном замужестве. Но, с другой стороны, что, если в завещании Алексея Андреевича она всё ещё вписана как основная наследница? Что, если после смерти Аракчеева экс-супруга наследует всё его имущество? В этом случае ей было бы выгодно, уничтожив Минкину, подвигнуть бывшего муженька к краю пропасти, чтобы потом…

Нет, не стоит забегать так далеко вперёд. Тем более что одно дело, если бы она наняла убийцу сразу же после того, как муж выставил её из дома, в сердцах чего ни совершают. Но реально поверить, что воспитанная, богобоязненная женщина способна ждать возмездия восемнадцать лет… Нет. Хотя проверить всё же придётся. Как минимум посмотреть завещание.

Александр Иванович записал имя аракчеевской жены в блокнот и принялся думать. Вот уже час как он сидел в своей коляске и ехал в сторону Грузино. На самом деле следовало, конечно, вернуться в Новгород, расспросить содержателя сиротского приюта относительно обстоятельств поступления к ним ребёнка Дарьи Константиновой, но это уже в другой раз. Жеребцов и так, наверное, уже места себе не находит. А и вправду, на какое такое место в расследовании может претендовать новгородский гражданский губернатор? Что ему там делать? Чем конкретным он, с его, с позволения сказать, познаниями, может помочь следствию?

За окном тянулись, словно раскрашенные ради не пойми какого-то праздника, луга: розовые островки иван-чая, соседствовали с синими люпинами и жёлтой куриной слепотой. Картину как бы подчёркивали торчащие из придорожной канавы коричневые головки камышей.

На подъезде к Грузино их встречала небольшая группа всадников, среди которых Псковитинов тот час узнал Фёдора Карловича фон Фрикена [22] Фрикен (Фринкен) Фёдор Карлович (1780–1849), начал службу унтер-офицером; в 1811 г. майор, командир Старорусской резервной бригады, в 1812 г. формировал резервный батальон гренадерского графа Аракчеева полка; принимал участие в сражениях при Кульме и Лейпциге. Со второй половины 1810-х гг. на службе в Новгородских военных поселениях: в 1818 г. подполковник, командир поселённого батальона гренадерского графа Аракчеева полка, с 1819 г. полковник, командир того же полка; генерал-майор и бригадный командир 1-й гренадерской бригады (с 1828 г.). , с которым в последние годы то и дело пересекался по служебной надобности и раза три даже играл в карты. Тот спешился, поспешив в сторону коляски Александра Ивановича.

— Что же вы так запаздываете, душа моя?! — заговорил он, с чувством пожимая руку следователю. — Час уже как за вами выслали.

— Час полковник?! — нахмурился Псковитинов.

— Да я и сам с величайшей радостью из этого дома умалишённых давно бы сбежал. — Аракчеев вешается, Жеребцов на всех кидается, бабы орут, труп «благоухает», хорошо хоть подозреваемых успел в местном карцере запереть, не то мертвецов бы теперь прибавилось.

— Всё так плохо? — Псковитинов неприязненно повёл плечами. — Может, сядете в мою карету, по дороге и расскажете?

— С превеликим удовольствием. — Фон Фрикен отдал поводья подоспевшему молодому офицеру и устроился рядом со следователем.

— Когда Алексей Андреевич узнал о смерти своей домоправительницы?

Они проезжали мимо хорошеньких чистеньких домиков построенных на манер немецких коттеджей с ухоженными садиками в цветах и добротными хозяйственными пристройками. Жёлтое здание местной почты выглядело только вчера покрашенным, дороги в Грузино оказались на удивление ровными и ухоженными. Основная дорога, по которой ездили экипажи, обрамлялась аккуратным каменным бортиком, дорожки, ведущие к домам, по краям были выложены одинаковыми по размеру камешками. И, что удивительно для деревни, нигде не наблюдалось привычных глазу куч навоза.