Дмитрий Пучков - По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты

И – спишут документ в архив. Чтобы, столетие спустя, мы с вами восхитились величественным зрелищем полного бортового залпа «Андрея Первозванного». Увидели, как при сильном боковом ветре осуществляется уход под поставленную эсминцем дымзавесу поворотом «все вдруг». Почувствовали гордую и строгую красоту ушедшего века…

До наших дней сохранится всего несколько десятков секунд этого документального фильма. Из них примерно сорок – маневрирование и образцовая стрельба балтийского флагмана, броненосного крейсера «Рюрик». Сорок секунд… Мало? Но если учесть, что от большинства из нас на этом свете останется только черное тире между двумя датами…

…Война началась странно.

С убийства. Так начинаются бульварные детективы, а не войны.

В безвестном большинству русских моряков городке Сараево некий серб, анархист, романтик-студент со странной на славянский слух фамилией Принцип, застрелил из револьвера австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда. И тем самым открыл сезон смертей длительностью в четыре года.

Заинтересованные державы вдохновенно посып́али друг дружку гневными дипломатическими ультиматумами, скатываясь к неизбежному вооруженному конфликту. Командующий Морскими силами Балтийского моря адмирал Н. О. Эссен на свой страх и риск, не советуясь с инертной машиной Морского министерства, предпринимал все меры, чтобы в случае открытия боевых действий не потерять инициативы. Он хорошо помнил, чем обернулся внезапный набег японских эсминцев на русскую эскадру в Порт-Артуре десять лет назад. Например, «Цесаревич» тогда «поймал» торпеду и простоял под кессонами в ремонте до весны…

Сегодня снова на счету – каждый вымпел. А император боится второй Цусимы, и если дать ему повлиять на Морского министра…

Паника заразительна, особенно если это паника в самом высоком из военных штабов державы.

Еще в начале двадцатых чисел июля из Ревеля, Либавы и Гельсингфорса ушли крейсера. Как будто – на маневры. А на самом деле в устье Финского залива и на важнейших балтийских коммуникациях был установлен постоянный крейсерский дозор. Минных заградителей в строгой секретности подняли поголовно – от относительно нового «Амура» до почтенного бывшего броненосного фрегата «Минин» (он же «Ладога» – после перемены имени на более приличествующее минзагу). Им дано было задание провести полную ревизию минных запасов и составить карты районов будущих оборонительных заграждений. Эсминцы во главе с «Новиком» начали по ночам дежурить на внешнем рейде важнейших портпунктов. Прочим на всякий пожарный случай велено было поменьше общаться по радио – чтобы не пропустить условный сигнал флагмана о том, что война все-таки началась.

А она уже и не могла не начаться!

15 июля император Австро-Венгрии объявил войну Сербии. 17 июля с необходимостью присоединиться к союзным австриякам согласился германский кайзер Вильгельм II. Тут выяснилось, что Австрия ведет мобилизацию не только против Сербии, но и против России, решившейся Сербию защищать. Далее дело не стало за Францией, Англией, а потом и Турцией. Из великих держав молчали пока лишь только итальянцы в Европе да японцы в Азии. Не шевелилась по ту сторону земного шара Америка. Но и то – до поры…

«Дым. Дым. Дым…»

Подумаешь, кто-то путешествует Рижским заливом в светлой балтийской ночи 17 июля, и на едва белеющей восточной стороне горизонта видит чьи-то дымы. Обычное дело! Должно быть, патрульные крейсера бродят по заданному маршруту. Что же, кричать об этом по радио на все море?..

Однако странный этот сигнал так и летает по Балтике от антенны к антенне. И на затемненных рейдах в тугой тишине кают-компаний командиры ломают сургуч на запечатанных синих пакетах с лиловыми чернильными штампами «совершенно секретно».

Боевые инструкции вскрыты. Счет звенящего ожидания пошел на минуты.

«Дым. Дым. Дым … Всем оставаться по местам!» – бьется в ночном эфире морзянка.

Невидимый во мгле флагман уже начал приводить в движение сложный и хитрый механизм, имя которому – война.

Согласно секретным инструкциям, поступить следует ровно наоборот. На местах не оставаться, разводить пары. Идти в море. Ставить мины. Патрулировать фарватеры на подходах к Финскому заливу. Чтобы не дать врагу проникнуть в восточную часть Балтики и обеспечить спокойное развертывание сухопутных сил на рижском направлении и мобилизацию Петроградского военного округа.

Это для непосвященного стороннего слушателя, какого-нибудь мирного нейтрала – дым. А здесь – в Ревеле, в Гельсингфорсе, в Кронштадте – все давно знают, что нет дыма без огня…

С рассветом «Рюрик» поднимает линкоры. До полудня они примут дополнительный боезапас, завершат предпоходную ревизию по механической части, и к 16 часам будут готовы выйти к Наргену. В боевом походе не будет участвовать «Андрей Первозванный», стоящий в ремонте в Кронштадте. У него берут лучших артиллеристов, пополняя резервом расчеты других кораблей.

Задерживает выход «Павел Первый». К шести часам он все еще не готов, под тяжким бортом болтается на зыби, стуча в кранцы, баржа с боеприпасами. Быстрее! Командующий не желает начинать первый боевой поход новой войны с выговора подчиненному.

Отряд выходит в море только в девять вечера. Броненосный крейсер, три додредноутских линкора и двенадцать эсминцев. Предвещая назавтра ветреную погоду, закат пламенеет густым алым заревом. На фоне этого заката любой, кто покажется с западных румбов, будет рисоваться на горизонте отчетливо и контрастно. Как черная картонная декорация. А идущий с востока будет проецироваться на синевато-серую сторону горизонта – тенью, чтобы противнику было целиться труднее.

Но дойдет ли сегодня до стрельбы? Через три часа на Балтику обрушится душная и влажная летняя ночь…

В 4 часа пополуночи «Рюрик» принял радиотелеграмму главнокомандующего вооруженными силами России великого князя Николая Николаевича. С распоряжением о постановке мин в устье Финского залива.

Знал бы князь, что балтийские минзаги уже вовсю делают эту развесистую «банку» – основу будущей обороны! Конечно, начать минировать подходы к заливу до официального объявления войны – дело практически подсудное. А ну как дипломаты все-таки договорятся о разрешении конфликта мирными средствами? Тогда – международный скандал. Тогда командующему – эполеты с плеч долой! Хорошо, если не вместе с буйной головушкой, а то ведь от такого позора честный офицер и воды в ствол своего пистолета налить может – чтобы гарантированно череп разнесло…

Через три часа после радиотелеграммы «Рюрик» выслал в устье залива еще одну бригаду минзагов, стоявшую до поры в резерве, – вроде бы во исполнение полученного приказа. Пожалуй, Николай Николаевич до конца жизни так и не узнал, что его распоряжение начали выполнять еще до официального получения…