Сергей Булыга - Золотое дело

Маркел задумался. Потом спросил:

– А с чего всё это началось? Чего Лугуй вдруг начал воровать? Он ведь раньше тихий был.

Волдырь усмехнулся и сказал:

– Вогул тихим не бывает, это ты скоро увидишь. А тут ещё был у Лугуя дружок, князёк Агай Кондинский, и тут вдруг ещё один князёк, Игичей Кодский…

– А, это я знаю! – перебил Маркел. – Игичей побил Агая, разорил, и отобрал у него дочь, тогда Агай призвал Лугуя… Так?

– Ну, так, – нехотя сказал Волдырь.

Маркел усмехнулся и продолжил:

– Ну, вот, теперь всё ясно. Девку они не поделили. А то у нас в Москве начали такое говорить, что Лугуй против царя заворовал и что будто хочет к Золотой Бабе перекинуться!

За столом молчали. Маркел удивился, спросил:

– Вы что, про такую никогда не слыхали – про Золотую Бабу?

– Как не слыхали. Слыхали, – ответил Волдырь. – Про неё здесь много говорят. Но это вогулы. А нам про неё лучше молчать пока что.

– Почему это вдруг так? – спросил Маркел.

– Да потому что, – ответил Волдырь. – И почему это всё я да я должен рассказывать? А вот приедешь в Берёзов, в бывший Сумт-Вош, и у воеводы спрашивай.

Маркел осмотрелся. Опять все молчали.

– Ладно! – сказал Маркел с усмешкой. – Пусть будет так. Про Золотую Бабу больше ни словечка. Ну а у вас самих как идёт служба?

– А чего ей, – сказал Волдырь. – Служба как служба. Лучше чем в Берёзове. Даже просто сказка, а не служба. А мы сюда идти не хотели! Здесь же вон какое продувное место! Здесь же раньше была Большая вогульская дорога, так её называли. Ходили по ней все кому было не лень туда-сюда, таскали всё что хотели, и казне был великий убыток. Тогда мы в прошлом году сюда пришли, поставили острожек, и с той поры кто бы через нас ни шёл, кто бы ни ехал, останавливаем всех подряд, спрашиваем подорожные, осматриваем кладь, и с мехами или с серебром на нашу сторону не пропускаем.

– А с золотом? – спросил Маркел.

– Золота в Сибири нет, – строго сказал Волдырь. – Сколько лет здесь караулю, ни разу не видал. Ни крупинки! А меха и серебришко тащат, да. Но мало.

– Почему?

– А зачем им через нас таскать? Они через Лозьву теперь ходят. Это от нас недалеко. И там иди кто хочешь! А мы здесь сиди да мёрзни. Ну и я дал знать в Берёзов, воеводе. Воевода отписал, что это верно. Так что, может, уже этой весной нас переведут на Лозьву, и мы там новый острожек поставим.

– А это место что, – спросил Маркел, – вот так и бросите? И эту дорогу так оставите открытую?

– А что дорога?! – строго спросил Волдырь. – Её за пазухой не унесёшь. Но и мы об этом тоже думали: уйдём, дыра останется. Поэтому решили вот как: воевода обещал прислать две бочки пороха, и мы их как рванём – гора обвалится, и проходу здесь совсем не будет. Завалит всё! Никакая мышь не проскочит! Видал, какая там гора висит, когда идёшь, прямо над головами?

– А, ну тогда да, конечно, – согласно закивал Маркел. – Порядок во всём должен быть.

– Вот так и воевода говорит! – радостно подхватил Волдырь. – При нём у нас теперь порядок! А то что раньше здесь творилось? Бог отступился! Эти агаряне-нехристи на нас так и наседали, наши от них чуть отбивались. А три года тому назад они вдруг как пришли сюда в большом числе… а здесь тогда был ещё первый наш острожек… И вот они пришли сюда, всех перебили, кожу с мёртвых голов посдирали, у них это «ух-сох» называется, или головная кожа. Там же у вогулов как: кто среди них смелее и ловчее, у тех ух-сохов больше. И вот эти самые ловкие всех наших тогда перебили, ух-сохи с них сняли и ушли, и всех коней из конюшни забрали.

– А кони им зачем? – спросил Маркел.

– А это у них такое бесовство. Они когда к своим божкам на мольбище ходят, коней им подносят. Зарезанных коней, конечно, безголовых. А головы в болоте топят. Вот такой обычай, прости, Господи. Но ладно! И вот они ушли, а мы сидим у себя в Яренске, это уже по весне, и ждём от наших весточку. Не дождались, пошли сами. Приходим сюда, смотрим, а тут такое…

Волдырь замолчал, перекрестился, после знаком показал налить. Налили, выпили, не чокаясь, немного помолчали.

– Ладно! – сказал Волдырь. – Чего там! Да и теперь такого не бывает, и дальше не будет. Может, ещё чего хочешь спросить?

– Хочу, – сказал Маркел.

После полез за пазуху, достал гычевский чертёж и расправил его на столе. Стрельцы, чтобы лучше рассмотреть, привстали с лавок, но молчали. Спросил, как всегда, Волдырь:

– Что это?

– Это чертёж Югры, – сказал Маркел. – Вот это Вымь, это Камень, это вот где-то здесь мы. А это Берёзов.

Стрельцы смотрели, молчали. Маркел, ещё немного подождав, спросил:

– Ну, как, всё ли тут верно указано?

Стрельцы, вначале с опаской, а потом всё смелей и смелей, вразнобой ответили, что верно. Тогда Маркел спросил, а где лугуевские городки, а это, кроме Берёзова, бывшего Сумт-Воша, ещё Куноват, Илчма, Ляпин, Мункос и Юил. Стрельцы стали указывать, и это тоже вразнобой, потом даже стали между собой спорить. Маркел слушал и делал пометки. Потом спросил, где Агаевы земли, потом где Игичеевы, потом где остальных князьков.

– А где наши городки? Почему их не пишешь? – спросил Волдырь.

– Наши не надо метить, мало ли, сказал Маркел.

Волдырь согласно кивнул. А стрельцы продолжали указывать. Много они тогда чего добавили! Чертёж стал уже весь исчёркан, когда один из стрельцов вдруг сказал про Обдорск:

– А он не здесь, а вот здесь! Потому что здесь тропа к Золотой Бабе!

Сказал – и сразу замолчал, и, может, даже прикусил язык. И все остальные молчали. Маркел взял чертёж и отчеркнул на нём ещё одну заметку.

– Э! – только и сказал Волдырь. – Дурь это. Сколько она добрых людей сгубила, а ты хочешь ещё сгубить!

– Кто это «она»? – спросил Маркел.

– Сам знаешь, – сердито ответил Волдырь.

– Знаю, да не всё, – сказал Маркел. – А царь-государь мне велел всё узнать. И я узнаю! – После оборотился к тому стрельцу, который обмолвился про Золотую Бабу, и спросил: – Ты что, там был?

Стрелец тяжело вздохнул и также тяжело ответил:

– Да я там был не один. Много нас тогда туда пошло, мало вернулось.

– Как это так? – спросил Маркел.

– Да что я, – сказал стрелец. – Да там пол-Берёзова перебывало. А ещё, может, два Берёзова под лёд ушло.

Сказав это, стрелец перекрестился. Все молчали. Даже Волдырь не знал, что говорить. Маркел смотрел на чертёж, думал…

Но не думалось – стрельцы смотрела на него, сбивали с мысли. Тогда Маркел сказал, что время позднее, да и он устал с дороги. А Волдырь сразу встал от стола и прибавил, что пора и честь знать, нагулялись. Стрельцы полезли обратно на полати. А Маркелу, как гостю, постелили при столе, на лавке. Маркел лёг, задули свет, Маркел подумал: очень это странно, что-то здесь не так, вертят они, не договаривают…