Михаил Ломоносов - Жажда познания. Век XVIII
- Название:Жажда познания. Век XVIII
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Молодая гвардия
- Год:1986
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Ломоносов - Жажда познания. Век XVIII краткое содержание
Жажда познания. Век XVIII - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
КаменскийБантыш Николай [592] Бантыш-Каменский Николай Николаевич (1737—1814) — историк, библиограф и археограф, переводчик и издатель, управляющий Московским архивом Коллегии иностранных дол, составил ценные описания рукописей, его капитальный труд «Обзор внешних сношений России» был издан лишь в 1894—1902 гг. и не утратил до сих пор научного значения. Происходил из знатного молдавского рода, приходился родственником А. Д. Кантемиру, учился в Славяно-греко-латинской академии и в Московском университете.
, Иностранной коллегии переводчик, человек учёный и трудолюбивый, довольно искусный в латинском, французском, польском и российском языках, также и в прочих словесных науках. Он сочинил многие письма о разных материях, также описал бытность прусского принца в Москве в 1770 и сочинил историческое известие о бывшем возмущении московской черни 1771 году [593] Возмущение московской черни 1771 г. — народное восстание в Москве в сентябре 1771 г., так называемый «Чумной бунт».
; впрочем трудится он в разбирании достопамятностей к российской истории, находящихся в архиве Иностранной коллегии в Москве под смотрением г. Миллера; также перевёл Российскую историю, сочинённую г. Волтером и Бранденбургскую, и хотя оне не напечатаны, однако ж переводчик за исправность и чистоту слога достойн великой похвалы.
КаринАлександр [594] Карины Александр Григорьевич (173(?)—1769), Николай Григорьевич (173(?)—1768), Фёдор Григорьевич (ок. 1740 — ок. 1800) — писатели, образование получили в дворянской гимназии Московского университета, наиболее интересным из их творчества является сочинение Ф. Г. Карина «Письмо к Н. П. Николаеву о преобразователях российского языка...» (1778 г.) — один из ранних опытов русской литературной критики.
, лейб-гвардии Конного полку поручик, умер 1769 года. Был превеликий любитель словесных наук, искусен довольно в некоторых иностранных и во своём природном языке; имел немалое просвещение и библиотеку из наилучших иностранных и российских книг. Его сочинения, оды, элегии, сонеты, сатиры, стансы, притчи, письма, эпиграммы и другие мелкие стихотворения напечатаны в ежемесячном сочинении «Полезное увеселение», изданном в 1760 и 1762 годах, в «Сводных часах», изданном 1763 года в Москве, довольно называют остроту его разума и многими знающими людьми похваляются. Словом, он превеликую подавал надежду показать в себе хорошего стихотворца. Он сочинил комедию «Россиянин, возвратившийся из Франции» и начал было писать трагедию, но, не докончив оной, умер, а комедия его хотя и довольно похваляется, но в свет ещё не издана.
КаринНиколай, лейб-гвардии Конного полку поручик, средний брат, имевший все те же склонности, как и старший брат его, но написал меньше, однако же сочинённые им разные стихотворения и, напечатанные в московских ежемесячных сочинениях весьма изрядны и довольно похваляются.
КаринФёдор, обер-офицер в отставке, младший брат их всех, но наследовавший обоих похвальные склонности к словесным наукам и просвещению своего разума. Сочинил он несколько мелких стихотворений, также книжку «Нравоучительные правила, выбранные из свойств покойной графини Марии Владимировны Салтыковой». Напечатана сия книжка в Москве 1770 года. Он перевёл несколько хороших книг с великим успехом.
Козловскийкнязь, Фёдор Алексеевич, в юных своих летах обучался в Императорском Московском университете разным наукам; определился лейб-гвардии в Преображенской полк, где он дослужился до обер офицерскаго чина. В 1767 году взят был в Комисию о сочинении проекта Новаго уложения сочинителем; исправляя должность свою рачительно и с похвалою пробыл тут до 1769 года, в котором отправлен был курьером к его сиятельству графу Алексею Григорьевичу Орлову находившемуся тогда в Италии. В проезд свой должен был он заехать к славному европейскому писателю г. Волтеру; чем князь Фёдор Алексеевич чрезмерно восхищался: ибо по великой его склонности ко словесным наукам, ничего так не желал, как умножить то просвещение своего разума, которое приобрёл своими трудами. Прибыв Италию, оставлен он был при его сиятельстве графе Фёдоре Григорьевиче Орлове, и был при нём безотлучно до Чесмесскаго бою, в который при взорвании корабля «Святого Евстафия» поднят он был на воздух. Смерть его последовала так, как и сей бой 1770 года в июне месяце. Сей князь был человеком остраго ума и основательного разсуждения; искусен в некоторых европейских языках и имел тихий нрав: был добрый и хороший господин; имел непреодолимую врождённую склонность ко словесным наукам, и упражнялся в них с самаго ещё детства. Из сочинений его были: «Одолжавший любовник», прозою комедия в 1 действ,, несколько песен, еклог, елегий и других мелких стихотворений; так же начал было он писать трагедию «Сумбек», содержание ко оной взяв из казанской истории; но она не окончана. Слово похвальное е. и. в. Екатерине Великой, которое осталось немного также не окончено. Он перевёл много комедий для российского театра, и других разных материй. Вообще, сочинении его весьма достойны похвалы; а трагедия и похвальное слово, есгьли бы были окончаны, то сделали бы ему безсмертную славу. Смерть его оплакивали искренно не только друзья его; но знакомый, так как честнаго, разумнаго и добродетельнаго человека. В честь ему и в засвидетельствование его достоинств восплакали музы трёх российских стихотворцев следующими стихами:
[595] Кенотафия — надгробная надпись, погребальные стихи.
Одно зришь имя здесь; а тело огнь и влага
Пожрали в Асии вблизи Архипелага
Где турский россами свирепо флот сражён,
Разбит, потоплен в хлябь, и в пепел весь сожжён.
Козловский! Жребий твой предтечею был рока,
К избаве Греции, к паденью лжепророка.
Художеств и наук Козловский был любитель,
А честь была ему во всём путеводитель.
Не шествуяль за ней он жизнь свою скончал?
И храброй смертию дела свои венчал.
Когда о храбрых кто делах вещати станет,
Козловский первый к нам во ум тогда предстанет;
Хвалу ли будет кто нелестным плестъ друзьям,
Он должен и тогда представиться глазам;
Иль с нами разделять кто будет время скучно;
Он паки в памяти пребудет неотлучно.
Всечасно тень его встречать наш будет взор,
Наполнен будет им всегда наш разговор.
И так хоть жизнь его судьбина прекратила,
А тело алчная пучина поглотила;
Он именем своим пребудет между нас;
Мы будем вспоминать его на всякий час.
Интервал:
Закладка: