Сергей Реутов - Легенды бандитской Одессы

Если же не отдавали, хипешница сама обчищала портмоне и карманы клиента — тот был настолько увлечен процессом составления протокола (полицейский же был в доле и потому умело отвлекал внимание от мошенницы), что не видел ничего вокруг. В обоих случаях результат был одним и тем же — пустые карманы насмерть перепуганного клиента, мечтающего оказаться от этого места как можно дальше и как можно быстрей, а также улов, с разной степенью честности распределенный между подельниками. Как правило, хипешница тоже действовала не одна, ей помогали мелкие воришки — наводчики. О жаргоне, которым пользовались «коллеги» между собой, мы уже упоминали и поговорим еще в следующих главах книги.

Хотя, конечно, в истории города, даже несмотря на обилие уничтоженных архивов, достаточно случаев куда более страшных, чем, по сути, невинное облапошивание богатого купчика, пожелавшего продажной любви.

Вторая половина XIX века во многом была временем относительной стабильности в империи — заводы и фабрики производили товары, купцы торговали, порты принимали и отправляли грузы и пассажиров, в 1860-х годах путешествующие в основном сменили экипажи разной степени удобства на железнодорожные вагоны… Город стал принимать еще больше гостей, и у жриц любви, конечно, прибавлялось клиентов. Причем самых разных… Вероятно, история, которую мы расскажем далее, в определенной мере связана с разнообразием посетителей, а не только со склонностями дам.

В середине XIX века город всколыхнуло известие о страшной находке. В одном из двориков Молдаванки были найдены три черепа недавно убитых людей. Конечно, полиция возбудила дело по факту находки, и за него взялся известный всему городу следователь Чебаков (о том, насколько точно в этой книге мы указываем имена, уже говорилось, но можем повторить и еще раз: не так важно, какую фамилию носил тот или иной персонаж, куда важнее, чем он был знаменит и какой след оставил в истории Одессы).

Так вот, о черепах. Под подозрение полиции попали все жители трехэтажного дома, во дворике которого была сделана страшная находка. (На Молдаванке, конечно, многое видали, но анатомический театр, вернее, его экспонаты, — это было слишком даже для бессердечной Молдаванки.) Следователи опросили каждого обитателя дома, но дело с мертвой точки сдвигаться и не думало. Эксперты полиции не смогли определить, кому принадлежат эти черепа. Известен был лишь тот факт, что их отделили от тела, в общем, не так давно. Также легко удалось установить, что погибшие были мужчинами. Первое предположение, которое возникло сразу же, — черепа бросили в выгребную яму, чтобы скрыть следы преступления (или преступлений), хотя совершенно непонятно, кто их совершил и с какой целью.

В силу своеобразия места события — повторимся, это была Молдаванка — при жизни пострадавшие могли быть бандитами. Но это также могли быть и совершенно обычные люди, мужчины самых разных профессий, даже принадлежавшие к разным социальным группам и просто посетившие (не самым удачным для себя образом) одну из обитательниц дома, девушку легкого поведения. Но была ли дама, что называется, в доле, то бишь была ли она причастна к убийствам, или ее посещение и последующая кровавая драма — события, никак не связанные, — это оставалось неизвестным.

После опроса всех свидетелей следователь установил, что не так давно из упомянутого дома съехала некая Леля Лежнич. Она была одной из многочисленных «ночных бабочек» и имела профессиональное имя, попросту говоря, кличку Леля Льняная.

Соседи, это известно многим, замечают все. Как-то раз одна из соседок Лели проговорилась другой, что видела, как к девушке входит клиент, но не видела, чтобы он от нее уходил, хотя следила внимательно. Предупрежденная вторая соседка чуть позже рассказала первой, что и она заметила клиента, который решил, вероятно, остаться у Лели жить, — никто не видел, как он уходил и уходил ли вообще.

Одновременно полиция прочесывала участки и установила, что примерно в то время, когда происходили убийства, в городе пропали три человека: в двух полицейских участках были найдены заявления родственников о пропаже. Пропавшие никак не были связаны друг с другом, разве что могли в разное время, как уже упоминалось, снять одну и ту же «ночную бабочку». Так как все проститутки в городе состояли на полицейском учете, то новое место жительства Лели Льняной оказалось найти достаточно просто.

Теперь она жила на Николаевском бульваре. Лелю арестовали по подозрению в совершении тройного убийства. И во время второго допроса девушка созналась в содеянном.

Мотив убийства был банален — немалые деньги, которые Леля отбирала у состоятельных клиентов. Полиция выяснила, что подобным образом девушка получила как минимум три тысячи рублей. Кроме того, стало известно, что одно время она состояла в банде с Молдаванки, где ее и научили орудовать ножом, душить жертву, в том числе и шнурком от корсета, и убивать остро заточенной шпилькой для волос.

Дальше клубок размотать было несложно: в тесном, битком набитом дворе вынос тела скрыть было бы невозможно. Льняная убивала клиентов (возможно, не одна), расчленяла тела, каким-то образом отделяла мышцы (возможно, тоже не в одиночку, хотя утверждала обратное), а кости сбрасывала в нужник. Но самое-то отвратительное заключалось в том, что она делала с останками! Девушка пекла пирожки и этими пирожками с человечиной несколько месяцев угощала соседей!

Как бы то ни было, вина Лежнич была доказана и ее приговорили к повешению. Сам же следователь Чебаков не смог доказать участие Лели в еще нескольких убийствах. Хотя, возможно, и не пытался, удовлетворившись показаниями девушки.

Вот такая милая и добрая городская история… Под стать историям, которые будут рассказаны в следующей главе.

Кстати, заметим, что практически все «байки» в этой книге так или иначе связаны с кровавыми драмами. Тема, в общем, способствует. Да и время на дворе стояло такое интересное, что каждое последующее лицо, за редчайшим исключением, было более жестоким и беспринципным, чем его предшественник.

В этой главе не будет красивых афер и привлекательных аферистов, не будет изящно облапошенных богатеев и мило улыбающихся наглецов. Здесь будут только кровь и безумие — к сожалению, жизнь иногда преподносит отвратительные сюрпризы.

Собственно, мы только что вас об этом предупредили.

Начало XIX века было в Одессе не только временем превращения в почти европейский город, но и временем, которое нам трудновато представить: без многих приятных вещей, которые делают жизнь горожанина проще и удобнее. Однако лавки исправно функционировали, банки работали, театр давал спектакли, а полиция наводила порядок. Как могла, но все-таки старалась.