Коллектив авторов - Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 2

Создание «параллельных» организаций широко применялся на Западе. Использовался он в работе советских органов. Классическими примерами можно считать операции «Трест», «Синдикат-2», «Дело 39» и др. Этот опыт широко применялся в радиоиграх, таких как операция «Монастырь» 1941–1944 гг. и др. Из работников НКВДНКГБ создавались псевдонационалистические организации для борьбы с бандами ОУН-УПА и т. д.

Таким образом, мы видим, что советские органы, особенно в начале своей деятельности, использовали опыт царской полиции и ее сотрудников. Это было закономерным явлением в истории становления и развития отечественных спецслужб.

Одной из проблем историографии Всероссийской чрезвычайной комиссии (далее — ВЧК) является персонификация истории ВЧК. Основы изучения биографий представителей органов ВЧК были заложены еще в советское время. В этом процессе обозначились две тенденции проблемного свойства. Во-первых, имело место гипертрофированное внимание к фигуре председателя ВЧК Ф. Э. Дзержинского [372] Зубов Н. И. Ф. Э. Дзержинский. Биография. М., 1965; Кон Ф. Дзержинский. К пятой годовщине его смерти. М.-Л., 1931; Тишков А. В. Первый чекист. М., 1968. . Во-вторых, исследования, посвященные биографиям чекистов, носили научно-популярный, а чаще всего художественный характер [373] Бударин М. Е. Были о сибирских чекистах. Омск, 1968; Пластинин В. Н. Коммунист Кедров. Архангельск. 1969; По особому заданию. Очерки о чекистах. Саратов, 1967; Чекисты. Сборник. М. 1970. . К сожалению, персонификация истории органов государственной безопасности не так далеко ушла в своем развитии с советских времен. В современной России выпущен ряд изданий справочного характера, где можно найти информацию по персоналиям чекистов [374] ВЧК. 1917–1922. Энциклопедия. М., 2013; Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУНКВД-НКГБ-МГБ-КГБ. 1917–1991. М., 2003; Чекисты: История в лицах / Г. Э. Кучков, А. А. Плеханов, А. М. Плеханов. М.: Кучково поле, 2008. . Есть работы, где предметом изучения являются биографии руководства ЧК, как в центре [375] Мозохин О., Гладков Т. Менжинский. Интеллигент с Лубянки. М.: Яуза, Эксмо, 2005; Плеханов А. М. Дзержинский. Первый чекист России. Москва: ОЛМА Медиа Групп, 2007. , так и на местах [376] Абрамовский А. А. История госбезопасности России в лицах. Первые чекисты Урала. Челябинск, 2008; Березин Ф. Я. Секретарь Московской ЧК. Москва: Галерия, 2006. . Но по-прежнему мнение о невысоком качестве исследований и избирательном освещении персоналий чекистов является актуальным. Такие фигуры, как В. А. Аванесов, Н. Н. Зимин, М. С. Кедров, И. К. Ксенофонтов, М. И. Лацис, С. А. Мессинг, Я. Х. Петерс и И. С. Уншлихт, до сих пор исследованы фрагментарно и поверхностно. Имена целого ряда сотрудников, которые были на вторых ролях в органах ВЧК, но выполняли очень важные задачи, неизвестны вообще.

В. А. Аванесов

И. С. Уншлихт

С. А. Мессинг

В обобщающих научных трудах по кадровому составу ВЧК персоналия самих чекистов, как правило, остается на втором плане [377] Гимпельсон Е. Г. Советские управленцы. 1917–1920 гг. М., 1998. С. 110–111, 158–160; Капчинский О. И. Гвардейцы Ленина. Центральный аппарат ВЧК: структура и кадры. М.: Крафт +, 2014; Санковская О. М. Формирование кадров всероссийской чрезвычайной комиссии, 1917–1922 гг.: На материалах центрального аппарата ВЧК: диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук: 07.00.02. Архангельск, 2004. . Определенные попытки дать типологический портрет сотрудника ВЧК были предприняты О. М. Санковской. Автор пришла к выводу, что в период деятельности ВЧК были заложены основные профессионально-важные качества ее сотрудников, составившие в комплексе профессиональный портрет типичного чекиста: преданность партии, стойкость, верность идеям и идеалам революции, восприятие окружающего мира с позиции «белое — черное», «свой — чужой» [378] Санковская О. М. Указ. соч. С. 183. . В то же время нет основания говорить о глубоком анализе биографий чекистов, т. к. отсутствует исследование условий формирования их личности. Между тем одним из фундаментальных факторов, определяющих мировоззрение человека, является та среда, в которой он вырос и где получал знания и профессию. В детские годы происходит формирование социальных навыков и норм поведения. В этом отношении изучение биографий руководителей органов ВЧК помогает понять причины многих событий периода Гражданской войны. Ведь именно личностные качества в этих условиях оказывали большое влияние на принимаемые решения.

Одним из ключевых моментов, определяющих актуальность исследования коллективного портрета чекиста, является тот факт, что в современной историографии имеют место ангажированные работы по истории органов ВЧК, изложение материала в которых носит тенденциозный характер. В трудах А. Г. Теплякова, И. Симбирцева образ сотрудника ЧК представлен в виде «маньяка, кровавого убийцы и алкоголика» [379] Симбирцев И. ВЧК в ленинской России. 1917–1922. М.: Центрполиграф, 2008. С. 57; Тепляков А. Г. Процедура исполнения смертных приговоров в 1920–1930-х годах. М.: Возвращение, 2007. С. 35. . Но дальше всех пошел российско-американский историк Ю. Г. Фельштинский, который в 1992 г. в Лондоне издает сборник документов и материалов «Красный террор в годы Гражданской войны» [380] Красный террор в годы гражданской войны: По материалам Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков / Ред. – состав. Ю. Г. Фельштинский. London, 1992. . Впоследствии этот сборник переиздается несколько раз уже в России в соавторстве с советско-украино-американским историком, доктором исторических наук Г. И. Чернявским [381] Красный террор в годы гражданской войны: По материалам Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков / Под ред. Ю. Г. Фельштинского и Г. И. Чернявского . М.: Терра – кн. Клуб, 2004; Он же. 3-е изд., доп. М.: Терра: Книжный клуб Книговек, 2013. . На основе документов Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков, созданной главнокомандующим Вооруженными Силами Юга России генералом А. И. Деникиным, авторы делают очень серьезные выводы для отечественной истории. Так, они утверждают, что «публикуемые … документы свидетельствуют, что для „красного террора“ были характерны не просто массовые бессудные убийства, но также массовый извращенный садизм, насилия и надругательства над людьми». Они добавляют, что в сборнике «читатель встретит массу данных об обилии среди большевиков бывших уголовных преступников (воров, грабителей, убийц), о коррупции в правившем лагере, о пьянстве и разврате в его среде, о тенденции покровительства большевиков „социально родственным“ уголовникам» [382] Там же. С. 16–17. .