Абрам Каган - Преступление и совесть

— Тимофеевич, ваше превосходительство, — подсказал Ходошев.

— Простите, Иван Тимофеевич. А мы не рассказываем того, чего сами не знаем. Проводится сложное и интенсивное расследование. Но… — Чаплинский задумался, затем заговорил неожиданно громко и темпераментно: — Вы ведь знаете о славном древнегреческом герое Геракле: подлинно народном герое, победившем злобного тирана, что нарушал покой и безопасность народа. Мы, — напыщенно произнес Чаплинский после некоторого раздумья, — уподобились прославленному некогда Гераклу, совершившему двенадцать геройских подвигов по приказанию другого мифического героя Эврисфея. А теперь Гераклу, прошедшему через адский огонь, предстоит совершить еще один геройский подвиг: уничтожить страшнейшую гидру, когда-либо рождавшуюся на нашей земле, — революционеров и еврейских агентов. На нашу прокуратуру богами правосудия возложена величайшая и благороднейшая героическая задача — стать Гераклом своего времени, то есть выиграть подготавливаемый нами процесс, чтобы Геракл обрел славу бессмертного героя всех времен, чтобы он освободился от романтической оболочки античного мифа, в которую его облекла легенда, и стал подлинно русским и при этом вполне реальным героем, повергающим ниц всех врагов русского народа и его божественной власти — богом данного нам царя. Такова наша задача.

Ходошев внимательно слушал прокурора. Иронически улыбаясь, он глядел на Чаплинского, рассуждающего о мифологии и о том, что он призван стать Гераклом современности и спасти великую Русь от опасностей, которые эти господа и иже с ними сами же и придумывают.

— Разрешите задать вам вопрос, ваше превосходительство. Если Гераклом явится киевская прокуратура, то кто же будет Зевсом нашего времени, отцом Геракла?..

— О дорогой мой корреспондент, об этом совсем не трудно догадаться. — И Чаплинский указал на портрет Щегловитова, висевший на противоположной стене. — Глава юстиции является воплощением нашего русского правосудия.

— Понятно… — утвердительно кивнул Ходошев. — Вы мне разрешите записать ваш в высшей степени интересный исторический экскурс?..

Согласно кивнув, Чаплинский позвонил в колокольчик, стоявший на столе, и попросил принести сифон с газированной водой.

— Вы употребляете этот напиток? — спросил прокурор, помогая поставить на стол сифон с двумя стаканами.

— Не откажусь, благодарю вас.

Оба выпили по стакану воды.

— Правду говоря, не люблю беседовать с вашей братией — корреспондентами: может возникнуть недоразумение — бывает, напечатают то, о чем вовсе не говорилось и чего в мыслях не было. Но вы, молодой человек, мне сразу понравились, вы совсем не похожи на тех газетных ловкачей, которые сами не умолкают ни на минуту, слова не дают вымолвить. А потом читаешь в газете бог знает что…

Чаплинский на мгновение задумался.

— Что еще вам сказать? — продолжал он. — Вы, вероятно, читали, что писала «Киевская мысль»? Так вот, эта газета писала, будто мальчика убила некая Вера Чеберяк, хозяйка так называемой «малины». Называют даже имена сообщников. Между тем наша прокуратура имеет в своем распоряжении точно проверенные данные о том, что репортеры этих газет подкуплены евреями. Вы, Иван Тимофеевич, не можете себе представить, как это тайное государство в нашем великом русском государстве завлекает в свои сети русские души, это своего рода status in statu [3] Государство в государстве ( лат. ). .

— Простите, ваше превосходительство, какое именно тайное государство вы имеете в виду?

— Гм… Я подразумеваю тайный союз еврейских капиталистов и общественных организаций, обладающих колоссальными финансовыми средствами. Есть мнение, что названный мною союз куда богаче нашего министерства финансов. И это еврейское финансовое правительство подкупает всех и вся, делая из черного белое и из белого черное — смотря по обстоятельствам.

— Может ли это быть? — осторожно усомнился журналист.

— Уверяю вас! Проверено нашими органами. И еще одна немалая сенсация — это я прошу огласить для заграничных газет и агентства печати: газету «Киевская мысль» содержат еврейские миллионеры, которым удалось обмануть нашего доверчивого русского мужика. Феноменальный скандал! С одной стороны, мне неловко даже рассказывать об этом акте, свидетельствующем о русской доверчивости и отсталости. С другой стороны, этот красноречивый факт говорит всему миру о том, насколько вообще фальшивы, злонамеренны и хитры евреи-фанатики и евреи-кровопийцы, готовые на все, лишь бы обмануть русского человека, и в первую очередь наши судебные органы. Не думайте, что мы собираемся умолчать об этой их игре с огнем. Мы привлечем их к ответственности. Из дела приказчика завода Зайцева — Менделя Бейлиса — мы выделим для особого рассмотрения дело этих евреев-фанатиков, евреев-подстрекателей. О, мы теперь знаем, почему эта еврейская газета хотела повести прокуратуру по неверным следам, утверждая, что убийство мальчика совершено в доме русской женщины Веры Чеберяк…

— Разрешите, ваше превосходительство, я перебью вас… Но ведь и в Петербурге известна так называемая «малина» упомянутой вами Чеберяк, где собираются преступники, и ведь именно там…

Прокурора передернуло. Проведя рукой по лбу, он сказал:

— Если даже там действительно, как вы говорите, «малина», какое она может иметь отношение к ритуальным убийствам? Эти рыцари свободной прессы, защитники Бейлиса, якобы выступающие за справедливость, вознамерились свалить на воровской притон преступление, совершенное евреем с черной бородой. Но народный герой Геракл и здесь совершит свой очередной подвиг— он разрубит узел злонамеренных оговоров, по сути невинной женщины, матери троих детей; уже и теперь наконец мы на верном пути. Мендель Бейлис, как действительный преступник, за решеткой. Пока суд не вынесет справедливого решения — а я уверен, что именно таковое он и вынесет, — Мендель не будет освобожден. И вообще дело не только в нем, а в том, что наш народ тысячелетиями живет плечом к плечу с изуверами, которые выцеживают невинную кровь…

— Выходит, ваше превосходительство, что дело не только в Бейлисе?

— А вы как думали? Мы призваны разрешить один из труднейших вопросов, в котором кровно заинтересован весь наш народ. Человечество жаждет освобождения от ярма ритуальных убийств. Должен признаться, что весьма решительно в этом вопросе помог прокуратуре один благородный человек — Владимир Голубев.

— В Петербурге мы слышали о нем, не раз слышали, — подхватил как будто с одобрением Ходошев.

— Да, это героический рыцарь «Двуглавого орла»! Вы бы видели этого молодого человека! Если хотите, могу вас познакомить с ним, он скоро должен быть здесь.