Дэвид Кертцер - Похищение Эдгардо Мортары

Когда об этой истории стало известно в Британии, Совет депутатов одобрил предложенный сэром Мозесом план — возглавить миссию в Дамаск, чтобы вступиться там за оклеветанных евреев. Из Англии он отбыл 7 июля. Через две недели он приплыл в Ливорно («мой родной город», как он назвал его в дневнике), где его встретила делегация от местной еврейской общины. Ливорнцы предупредили Монтефиоре, чтобы он ни в коем случае не сходил на берег в порту Чивитавеккья под Римом, потому что с недавних пор там случались беспорядки, направленные против проезжающих евреев. Виной тому были происки «священника по имени Мейер, выкреста». Еще сэр Мозес узнал о неприятном случае, который произошел с другими еврейскими путешественниками, которые всего несколько недель назад высадились с корабля неподалеку от Чивитавеккьи. Речь шла о супругах Монтель из Франции.

Но еще больше Монтефиоре встревожили другие донесения, которые он получил из Рима, — о том, что (как записал он в своем дневнике, все еще находясь на корабле вблизи итальянского побережья) «и папа, и его правительство настроены к евреям чрезвычайно враждебно и уже высказывались о том, что верят в убийство отца Томассио [ sic ]. Папа отказался подтвердить две буллы, изданные прежними понтификами, когда против евреев возводились похожие обвинения».

Правитель земель, оказавшихся под властью Египта, Мохаммед Али находился в Александрии, поэтому сэр Мозес направился туда. Отрекомендовавшись посланцем, уполномоченным британским правительством, Монтефиоре потребовал для себя разрешения отплыть в Дамаск и начать там расследование, а также призвал немедленно выпустить всех евреев, удерживаемых в сирийской тюрьме. Через три недели после его первой встречи с Мохаммедом Али было достигнуто соглашение: евреев выпустят на свободу, дамасским евреям позволят вернуться домой, а паша выступит с осуждением кровавого навета в адрес евреев. Взамен сэр Мозес откажется от своего требования (к которому пришлось отнестись со всей серьезностью, учитывая сильную дипломатическую поддержку, какую оказывало ему британское правительство) пустить его в Дамаск и начать расследование. Для Монтефиоре это была большая победа, а евреи Европы и США (где впервые прошли протестные митинги в защиту заграничных собратьев) узнали, что у них появился новый заступник — настоящий еврейский рыцарь.

По пути домой сэр Мозес еще раз остановился в Италии. Он надеялся убедить церковные власти убрать надгробье с оскорбительной надписью, которое капуцины поставили в своем монастыре в Дамаске, но его старания не возымели успеха. Ему доложили, что папа да и остальные церковные чины в Ватикане и в капуцинском ордене по-прежнему убеждены, что фра Томмазо убили евреи с ритуальной целью. Могильный камень простоял на том же месте еще два десятка лет, продолжая упрекать евреев в коварстве, пока его не уничтожили в 1860 году, когда этот христианский форпост разорили друзы [242] Это описание дамасской миссии Монтефиоре основано главным образом на рассказе, который можно найти в книге Myrtle Frank and Michael Bor, Sir Moses Montefiore , 1784–1885 (1984), pp. 41–57. .

Высадившись в Ливорно по пути в Англию в январе 1841 года, Монтефиоре написал и разослал письма в несколько еврейских общин Италии, известив их о результатах своей экспедиции. Одно из этих писем было адресовано депутатам еврейской общины города Реджо-Эмилия. «Зная о вашем религиозном рвении и благородных человеческих чувствах, — так начиналось его послание, — я рад прислать вам документы, относящиеся к Дамасскому делу». Далее он сообщал, что Мохаммед Али официально объявил о невиновности евреев, а султан решил предоставить полноценные права евреям, проживающим на территории Османской империи (последнего решения тоже добился Монтефиоре, когда по пути домой сделал остановку в Константинополе). К письму прилагались копии обоих документов. Получение такого письма от еврейского героя наверняка стало сенсацией для евреев Реджо, среди которых жил тогда и 23-летний Момоло Мортара [243] Письмо Мозеса Монтефиоре депутатам еврейской общины Реджо («Deputati dell’ Università Israelitica di Reggio»), 17 января 5001 года [в летоисчислении по еврейскому календарю], ASRE-AN, b. 28. Там же хранятся другие документы, присланные Монтефиоре. .

В 1846 году Монтефиоре закончил выполнять обязанности шерифа Лондона и отправился в Санкт-Петербург, не испугавшись русской зимы, чтобы встретиться с царем и склонить его на свою сторону, положив конец гонениям на евреев. В том же году папой римским стал Пий IX, и сэр Мозес провел заседание Совета депутатов, в ходе которого было составлено письмо, где британские евреи выражали новому понтифику благодарность за его старания улучшить жизнь евреев в Папском государстве [244] Chaim Bermant, The Cousinhood: The Anglo-Jewish Gentry (1971), pp. 104–105. .

В августе 1858 года Монтефиоре в качестве председателя Совета депутатов получил прошение, составленное еврейскими представителями Пьемонта, которые просили помочь им в попытках освободить Эдгардо Мортару. Совет депутатов откликнулся без промедления и организовал особый комитет содействия, который возглавил лично Монтефиоре.

Через три с половиной месяца, в декабре, сэр Мозес огласил заключительный отчет комитета. Монтефиоре передал материалы, полученные от пьемонтских евреев, британской прессе, а затем разослал копии публикации, вышедшей в лондонской Times , всем до одного представителям католического духовенства в Соединенном Королевстве (всего 1800 адресатам). Он сообщил, что комитет очень обрадовала солидарность, проявленная протестантской общиной Британии: особенно энергично в протестах участвовал Евангелический союз. Хотя британское правительство и выразило полную поддержку действиям комитета, министр иностранных дел заметил, что дипломатические отношения Британии с Ватиканом и так довольно напряженные, поэтому правительство не считает целесообразным направлять Папскому государству официальный протест. К тому же, добавил министр, толку от этого все равно не будет.

Сэр Мозес доложил, что члены комитета, досконально изучив подробности дела, «имеют веские основания полагать, что предполагаемое крещение вовсе не имело места». А даже если и имело, добавил он, то обстоятельства, при каких совершено предполагаемое крещение, «по всей видимости, делают его недействительным — даже с точки зрения римского канонического права». Отвергая все рассказы, какими пестрела католическая пресса, о том, будто бы «Эдгар Мортара счастлив перейти в католическую веру (само это утверждение, учитывая весьма нежный возраст ребенка, представляется чрезвычайно нелепым)», Монтефиоре сообщил, что мальчик «очень тоскует по родному дому и хочет туда вернуться». В заключение он сказал: «Поистине, цивилизованный мир проявит недостаток энергии и благоразумия, если позволит запятнать наш XIX век этим насильственным пленением ребенка, которое противоречит законам природы, нравственности и религии. Еврейскому же сообществу особенно подобает напрячь все силы для благополучного разрешения дела» [245] L. Loewe, ed., Diaries of Sir Moses and Lady Montefiore (1890), pp. 85–86. .