Сергей Карпенко - Врангель. Последний главком

Войсковая гостиница, занимающая второй этаж в доме войскового собрания на Екатерининской, оказалась забитой до отказа. И хотя штаб Кубанского войска о его приезде был предупреждён загодя и отдал приказание отвести номер, комендант её безнадёжно развёл руками: не только все приличные, но даже самые скромные комнаты заняты прибывшими из полков и станиц членами Рады. Беспрестанно и очень уважительно вставлял в свою речь «ваше превосходительство», клялся честью отвести первый же освободившийся номер, но дальше слов его услужливость никак пойти не могла.

В другой гостинице снять номер, пусть и недешёвый, надежды не было: и без членов Рады приезжие из Центральной России переполнили город под завязку. Вот когда пожалел, что пришлось отдать, из-за переезда жены к нему, казённую квартиру.

Ничего не оставалось, как пожить пока в вагоне на станции, вместе с ординарцами и конвойцами. Благо Управление начальника военных сообщений не настаивает на его возвращении. И, уже не сомневался, не будет: вагон I класса, с исправным отоплением, пригнали из Ставрополя в Петровское по первому же его требованию. Безо всяких отговорок и возражений, обычных, когда дело касается перевозки раненых и предметов снабжения. Попробуй-ка теперь возрази ему — командиру корпуса, с неделю как произведённому Деникиным в генерал-лейтенанты за боевые отличия. За то, что второй месяц тащит за собой весь фронт Добровольческой армии, вырывается на десятки вёрст вперёд и ещё успевает помочь отставшим соседям — наносит сокрушительные удары направо и налево во фланги и тыл «товарищей»...

...Воспользовавшись установившемся на его участке фронта затишьем, попросил у Деникина разрешения передать корпус Улагаю, только что произведённому в генералы, и прибыть в Екатеринодар.

Личной встречи потребовали отнюдь не хозяйственные вопросы. Эти во многом решились и без помощи штаба армии: огромные трофеи, отбитые у таманцев, позволили снабдить части необходимым снаряжением, худо-бедно одеть людей в зимнее, обеспечить связь, сформировать артиллерийские, интендантские и санитарные транспорты и даже создать дивизионные и корпусные запасы.

Первостепенное значение, понимал всё отчётливее, приобрело формирование кавалерии.

У казаков обнаружилась тяга в родные станицы: чем дальше от Кубани откатывается фронт, тем чаще раненые и больные требуют отправки в тыл, из отпусков опаздывают, а кто-то и самовольно покинул части. Выходит, когда Добровольческая армия двинется на Москву, они не будут драться столь же самоотверженно, а то и начнётся дезертирство. Тем более, раз уже теперь их так беспокоит урожай следующего года.

В тылу же совершенно распоясались самостийники. Ведут себя наглее Керенского. Но атаман Филимонов, произведённый Радой через чин в генерал-лейтенанты, по-прежнему не находит в себе твёрдости поставить их на место. Быч этим пользуется и гнёт свою линию: Кубань — независима от России, а потому должна иметь собственную армию [80] 10 ноября Л.Л. Быч выступил в Краевой раде с докладом о политике кубанского правительства. Он убеждал депутатов, что в условиях начавшейся большевистской анархии распад России был неизбежен, а создание на её территории самостоятельных государственных образований — Кубани, Дона, Украины, Грузии и других — стало актом самосохранения, единственно верным шагом. И предложил пойти дальше: заключить между ними союз для борьбы с большевиками. Для начала — между Кубанью и Украиной. В качестве высшего органа власти избрать коллективный Верховный совет, создать единое верховное командование и образовать общий фронт. При этом каждый член союза формирует собственную армию, выделяя часть её в подчинение верховному командованию, а именно А.И. Деникину. После победы над большевиками воссоздание России, по его убеждению, возможно будет только в форме Всероссийской федерации, куда Кубанский край войдёт как её полноправный член. А форму правления — республика или монархия — народ изберёт сам: на Учредительном собрании нового созыва, без большевиков. . И «черноморская» часть Рады, судя по газетам, его поддерживает. Все эти безобразия неминуемо подорвут боевой дух казаков.

Между тем каждый новый день убеждает: нынешнюю войну, раз манёвр, быстрота и внезапность стали играть первенствующую роль, без сильной конницы не выиграть. А потому, заключил, ставку следует делать не на казачью, а на регулярную кавалерию. Которой в Добровольческой армии нет.

Зато много офицеров-кавалеристов. Сотнями болтаются без дела в тылу или служат в пехотных полках рядовыми. И ежедневно гибнут. Ценнейшие кадры русской регулярной кавалерии — лучшей в мире! — теряются самым бездарным образом. И Ставка взирает на это безобразие с олимпийским спокойствием.

Важно, решил, как можно скорее подвигнуть Деникина к воссозданию старых кавалерийских полков. И первые же без промедления ввести в штат его корпуса. Иначе не с кем будет освобождать Москву...

...Всюду — в вестибюле и залах войскового собрания, где они с женой завтракали, и на улицах, необычайно оживлённых по случаю воскресного дня, — офицеры и обыватели горячо обсуждали газетные новости и базарные слухи. Всё вертелось вокруг политики: кого Рада выберет атаманом — Быча или Филимонова, брал взятки кубанский генерал Букретов [81] Букретов Николай Адрианович (1876—после 1922) — из горских грузинских евреев-кантонистов, окончил военно-училищные курсы Московского пехотного юнкерского училища в 1895 г. и Академию Генштаба в 1903 г. Был приписан к Кубанскому казачьему войску. С апреля 1912 г. — старший адъютант штаба Кавказского военного округа. Участвовал в Первой мировой войне: с октября 1915 г. — командир 90-го пехотного Онежского полка, в декабре был произведён в генерал-майоры, с июля 1916 г. — начальник 2-й Кубанской пластунской бригады. В январе 1918 г. командовал войсками Кубанского края, в марте — июле руководил подпольной антибольшевистской организацией в Екатеринодаре. Входил в «черноморскую» группу. В Добровольческой армии и ВСЮР командной должности не получил. В декабре 1919 г. был избран Кубанской радой войсковым атаманом Кубанского казачьего войска, был произведён в генерал-лейтенанты. В апреле 1920 г. вступил в командование Кубанской армией, отступившей в район Сочи. После её капитуляции сложил с себя полномочия и уехал в Грузию. , арестованный на днях, или не брал, успеют союзные войска высадиться в Новороссийске до Рождества или нет.

Потемневшая каменная глыба Зимнего театра, где заседала Законодательная рада, возвышалась над всей Красной улицей с какой-то особой многозначительностью и торжественностью. У парадных дверей важно тянулся казачий караул с шашками наголо. А вдоль тротуара, мешая движению, выстроились в два ряда крытые экипажи и автомобили.