Стивен Прессфилд - Александр Великий. Дорога славы

Мои послы долго пытались убедить правителей Тира и Газы проявить мудрость; я направил им собственноручно подписанные письма, где заверял, что, открыв мне ворота, их города не только не лишатся своих богатств и свобод, но под моей защитой обретут новые.

Однако они упорствовали и наконец вынудили меня сделать их участь примером для иных упрямцев.

Больше всего такое бессмысленное упорство раздражает меня тем, что лишает возможности проявить великодушие. Ты понимаешь меня ? Когда ты пытаешься обойтись с противником благородно, он ни в какую не желает этого понимать. Он вынуждает меня превратиться из благородного воителя в мясника — и платит за это собственной погибелью.

Поверь мне, Итан, окружающий мир, такой, каким мы его видим, есть не более чем тень, смутное отражение Мира Истинного, Мира Невидимого, сокрытого за ним. Ты спросишь: что же это за царство? Отвечу: Не То, Что Есть, но То, Что Будет. Грядущее. Необходимость — вот слово, коим нарекаем мы механизм, посредством которого Бесконечное вершит свой великий труд. Бог правит в обоих мирах, явленном и неявленном, но заглянуть в Грядущее позволяет лишь сподобившимся его милости.

В Египте я ощущал себя как дома и чувствовал, что с радостью мог бы стать жрецом. Впрочем, я и есть жрец-воин, марширующий по стезе, указанной Божеством, состоящий на службе у Необходимости и Судьбы. Не думай, будто такое представление о себе свидетельствует лишь о самовлюблённости или излишнем самомнении. Посуди сам: время Персии миновало. В Невидимом Мире держава Дария уже пала. Кто же в таком случае я, как не исполнитель воли Высших Сил, осуществляющий в этом мире то, что уже состоялось в ином?

В Антиохии я устроил грандиозное празднество в честь Зевса и муз. Десять тысяч волов было принесено мною в жертву Олимпийцам, Гераклу, Беллерофону и всем богам и героям Востока, коих я просил даровать своё благословение предстоящему предприятию.

Будущему походу на Гавгамелы было суждено стать самой сложной кампанией сей долгой войны. Созвав македонцев и союзников во дворец наместника Антиохии, я попросил Пармениона подготовить доклад о тех трудностях, с которыми предстоит столкнуться армии. Этот доклад сохранился. Вот рукопись, по которой он читал:

— Дабы произвести наступление в Месопотамии, войску потребуется преодолеть, в зависимости от избранного маршрута, от шести до восьми тысяч стадиев, причём большая часть пути пройдёт по безводной пустыне. При этом мы окажемся в таком отдалении от наших береговых баз, что возможность пополнять припасы морем будет полностью исключена. Всё необходимое нам придётся или нести с собой на спинах, или выжимать из земель, по которым проляжет наш путь. При этом следует иметь в виду, что в этих отдалённых краях у нас почти нет ни лазутчиков, ни иных сторонников.

К вопросу о численности войска... Нам придётся позаботиться о пропитании и здоровье тысячах бойцов и исправности всего их снаряжения. Это не говоря о шестидесяти семи сотнях строевых и одиннадцати тысячах сменных кавалерийских лошадей. Вьючных животных наберётся более пятнадцати тысяч. Помимо того, при армии скопилось множество иждивенцев — жён и наложниц, детей, родни со стороны мужей или жён... за время войны кое-кто стал таскать за собой даже бабушек. С питьевой водой будут трудности, даже когда мы дойдём до Евфрата, ибо тамошняя вода есть не более чем мутная, насыщенная илом жижа, малопригодная для питья. Ещё худшей бедой обещает стать невыносимая жара. Как утверждают все донесения, летом равнины к северу от Вавилона годятся только для существ с клыками или чешуёй. Эта страна не раз становилась могилой для целых армий. Но мы будем вынуждены сражаться в жару, чтобы выиграть время жатвы. Покинув морское побережье весной, мы захватим с собой раннюю пшеницу и ячмень, а прибыв в Месопотамию в конце лета, застанем второй урожай молочной спелости, если поспеем раньше графика, или полностью созревший, если помешкаем. Правда, коль скоро Дарий догадается попросту сжечь эти хлеба, нам придётся сражаться в аду, на пустой желудок. Вавилон находится у слияния Тигра и Евфрата, великих рек, ни одну из которых невозможно преодолеть вброд в пределах тысячи стадиев от города. Иными словами, перед нами встанет необходимость наводить мост через одну, а может быть, и через обе эти реки. Это будет не так-то просто перед лицом миллионной вражеской армии.

Долина Евфрата представляет собой зону орошаемого земледелия, где продвижение войск будет существенно затруднено бесчисленным множеством каналов и прочих ирригационных сооружений. Ну а дальше расстилается бесконечная, безликая пустыня: того, кто удалится от лагеря на десять стадиев, близкие уже никогда не увидят.

Дарий созвал в Вавилон бойцов всех народов своей державы, тех, с чьей пехотой и кавалерией мы не имели дела при Иссе. Скифы, арийцы, парфяне, бактрийцы, согдийцы и индийцы присоединились к царскому войску и сейчас, когда мы ведём эту беседу, готовятся в Вавилоне устроить нам горячий приём. Тот край является житницей державы, и житницу эту Дарий будет защищать всеми доступными ему средствами. Равнины к северу, где он и собирается дать нам бой, широки и лишены деревьев: эта местность идеально подходит для военных действий на варварский, азиатский манер. Противник пустит в ход колесницы с серпами, закованных в броню катафрактов, возможно, даже боевых слонов. Кроме того, он соберёт под свои знамёна всех конных кочевников Востока — дагов, массагетов, саков, афганцев и аркозийцев. Всех тех, на чьих безбрежных равнинах пасутся неисчислимые табуны. Мне говорили, что одни лишь провинции Мидия и Гиркания способны выставить сорок тысяч всадников, возможности же степных сатрапов превосходят и это.

Парменион заканчивает свой доклад и садится. Зал, кедровая крыша которого поддерживается алебастровыми колоннами, погружается в гробовое молчание.

— Кратер, взбодри хоть ты нас!

Кратеру поручено организовать походное снабжение. Он перечисляет города, большие и малые, и даже деревни, мимо которых будет пролегать наш путь, и называет местных жителей, с которыми его люди уже договорились по поводу поставок провизии, фуража, проводников, вьючных животных, воды. Между Дамаском и Тапсаком, предполагаемым пунктом переправки через Евфрат, уже устроены расположенные на равных интервалах склады. Далее, увы, придётся кормиться за счёт местности.

Кратер приводит перебежчиков от Дария, торговцев, караванщиков, представителей горных племён. Они подробно описывают местность, по которой нам предстоит идти. Большинству из нас уже доводилось выслушивать такого рода рассказы, но я хочу, чтобы мои командиры послушали всё это снова, все вместе. Чтобы предстоящее испытание было воспринято ими совместно.